В 1938 году, когда Чаплин объявил, что собирается снимать "Великого диктатора", Голливуд крайне опасался выбирать сторону в приближающейся войне. Киностудии сознательно не комментировали события в Европе и старались изымать любые материалы, которые могли быть истолкованы как вмешательство США в немецкие дела. С одной стороны, это было связано с финансовыми отношениями, которые у них были с немецким кинорынком, с другой, из-за страха, что они сами станут объектами антисемитских атак. В 1938 году все ведущие кинокомпании Голливуда были непреклонны в одном: что бы они ни думали о нацистах, они не могут себе позволить критиковать происходящее в Германии на экране. В редких случаях завуалированный намек против фашизма и диктатуры попадал в кинофильмы, но было совершенно немыслимо, чтобы студии использовали свое производство, чтобы повлиять на общественное мнение о Гитлере, не вызывая мгновенных обвинений в том, что они действуют как проводники иностранных, то есть еврейских, интересов.