Плоские камни устлали кустарную местность. Здесь было очень сухо, листья на приземистых кустах были ломкими, желтовато-зелеными, твёрдыми и, можно сказать, почти хрустящими. Несмотря на внешнюю обречённость, каждая составляющая выжженной степи кричала ярким огнем стремления к жизни. Над степью сквозь нее периодически пролетали клинья зябликов - что они блять тут забыли - но никогда не спускались, очевидно, побаиваясь странного вызывающего климата. С каждым днём степь наколялась все больше - солнце ее не щадило; тщательно прожаренные скорпионы и вараны обессиленно иссыхали в собственной коже, которая становилась все твёрже. Они расплавлялись на пекле и затем возрождались из своих останков, как фениксы. Жар исходил из каждой частицы степи, и эта адская огненная земля вскоре уже полыхала абсолютно вся. Единственные животные, ранее способные к жизни здесь, теперь не успевали возрождаться снова и снова, они слишком быстро сгорали. Больше и выжженных кустов здесь не было... Остался только вечный огонь. Земля накалилась и отныне не отступится от своих владений. Пусть пролетающие зяблики теперь тоже падут сожженными в жертву священной горящей земле. Теперь это ее огненное царство, и она никому и ничему не уступит. Пусть всё горит.