152 подписчика
Конструкция оказалась настолько жёсткой, что ни одна песчинка не упала внутрь клетки. Я свободно мог двигать ногами, а в случае необходимости - вылезти из клетки и забраться обратно.
- А ради чего воины хоронят себя, дон Хуан?
- Ради просветления и силы.
У меня появилось исключительно приятное ощущение умиротворённости. Весь мир наполнился покоем. Тишина стояла редкостная. Но на нервы она мне не действовала. Спустя некоторое время неподвижное безмолвие и спокойствие, царившее в этом месте, начали действовать на моё настроение.
Я начал думать о своей жизни и личной истории, и, как всегда, на меня нахлынуло знакомое чувство печали, и вслед за ним - поток смутных сожалений и угрызений совести. Я сказал дону Хуану, что недостоин этого места и не заслуживаю того, что бы здесь находиться, ведь его мир - это мир силы, справедливости и чистоты, а я - слаб, и дух мой искорёжен обстоятельствами моей жизни.
Дон Хуан засмеялся и пригрозил засыпать мою голову землёй, если я буду продолжать в том же ключе. Он сказал, что я человек. И, как любой человек, заслуживаю всего, что составляет человеческую судьбу - радости, боли, печали и борьбы. Но природа поступков человека не имеет значения, если он действует как подобает воину. Что если я действительно чувствую, что дух мой искорежен, мне нужно укрепить его.
- Стремление к совершенствованию духа воина - единственная задача, достойная человека.
Его слова подействовали, как катализатор. Я вдруг разом ощутил груз всех своих прошлых поступков. Тяжесть его была невыносима. Всхлипывая, я заговорил о своей жизни.
Дон Хуан не сказал ничего. Он схватил меня под мышки и выволок из клетки.
- Одинокий лист на ветру... Да? - произнёс он, наконец, неподвижно глядя на меня.
Он очень точно выразил моё состояние. Я сказал, что обстоятельства моей жизни иногда складывались поистине невыносимо жестоко. Дон Хуан выслушал меня очень внимательно.
- Тебе очень нравиться себя жалеть. Я понимаю. Но, как бы тебя это ни тешило, от этой привычки придётся избавиться, - мягко сказал он. - В жизни воина нет места для жалости к себе. Нет в мире ничего более трудного, чем принять настроение воина. Бесполезно пребывать в печали и ныть, чувствуя себя вправе этим заниматься, и верить, что кто-то другой что-то делает с нами. Никто ничего не делает ни с кем, и особенно - с воином.
Сейчас ты здесь со мной. Почему? Потому что ты этого хочешь. Тебе пора было бы уже принять на себя всю полноту ответственности за свои действия. В свете этого идея относительно одинокого листа и воли ветра не имеет права на существование.
- Воин хоронит себя, чтобы обрести силу, а вовсе не для того, чтобы хлюпать носом от жалости к себе, - продолжал дон Хуан, - Жалость к себе несовместима с силой.
К. Кастанеда "Путешествие в Икстлан"
2 минуты
29 января 2023