9864 подписчика
Там тебе будет хорошо.
Вечерами Петрович сидел и, прижимая к себе Урала, вспоминал всю свою жизнь, рассказывая о ней единственному, самому благодарному слушателю.
– Осиротели мы с тобой, Уралушка, осиротели…
Уралу было жарко от объятий старого хозяина, но он терпел и внимательно слушал, наклоняя голову то на один бок, то на другой, как это умеют делать только овчарки.
А через год, с первыми заморозками, не стало и хозяина. Ушёл Петрович преждевременно от старости и тоски, поспешил к своей любимой супруге. Сын снова занимался организацией погребения. Он устроил отцу пышные похороны. Теперь Урал остался один.
Он уже не возлегал на диване, как прежде, сытый и холёный, а забившись в угол дальней комнаты, потерянно сидел там часами, не реагируя на окружающих, которые ходили, что-то брали, паковали, двигали.
Иногда его кормили, выводили, чтобы "не нагадил", а большей частью просто не обращали внимания. Люди были заняты другими, более важными делами. Они готовили квартиру к срочной продаже.
Зная, как покойный отец любил Урала и дорожил своим верным другом, сын не забрал его к себе и не стал озадачиваться дальнейшим пристройством породистой воспитанной собаки, достойной проживания в хороших условиях.
Наследникам было не до этого. Любимый пёс родителей стал обузой, от которой необходимо было быстро избавиться.
Сын хозяина решил отправить Урала в деревню, где в бывшей семейной даче – большом деревянном доме, теперь располагался некий "Центр реабилитации больных наркоманией и алкоголизмом", коих развелось сейчас великое множество. Директором этого центра был его сын – молодой человек с весьма сомнительной репутацией.
Решено – сделано.
– Садись, Урал, поехали. Тебе там будет хорошо! – бодро скомандовал сын хозяина.
Урал поверил, не мог же его обмануть сын самого доброго в мире Хозяина. Пса посадили в машину и увезли почти за двести километров от города. Всю дорогу он, голодный и угрюмый, ехал в неизвестность, покорно уткнувшись в запотевающее от жаркого собачьего дыхания оконное стекло.
Странное и страшное это было место. Многочисленные обитатели ходили, как зомби, практически не общаясь друг с другом. Каждое воскресенье творили службы, более похожие на оргии, с песнями и плясками.
На Урала никто не обращал внимания, его не кормили. Несмотря на начинающиеся морозы, у собаки не было ни будки, ни какого-либо иного укрытия. Урал, привыкший спать на своём уютном диване, заползал под открытые всем непогодам ступени высокого крыльца и лежал там до утра прямо на мёрзлой земле.
Днём пёс рыскал в поисках еды. Мероприятие это было смертельно опасным.
Такие же, как Урал, не обременённые вниманием хозяев собаки, стаями мотались по деревне, устраивая шумные драки из-за найденного куска. Большинство собак были весьма крупными и воинственными, встреча с ними чужаку ничего хорошего не сулила.
Спустя неделю, деревенские собаки стаей налетели на Урала и безжалостно порвали отчаянно отбивавшуюся одинокую, ослабевшую от голода овчарку.
Урал залез под ступени и лежал там несколько недель, утоляя жажду и сосущий внутренности голод снегом, предчувствуя скорый неизбежный конец своим страданиям.
По ночам пёс кое-как вылезал из своего "дома" и брёл выковыривать из снега замороженные картофельные и свекольные очистки, выливаемые из помойного ведра с крыльца кухни. Долго так продолжаться не могло, Урал заболел. Раны на его теле не затягивались, шерсть вылезла, он начал опухать.
Проваливаясь в болезненный обманчивый сон-бред, он видел дом, свой диван и хозяев, которые ждут его возвращения, хотя давно уже понимал, что они ушли навсегда.
– Там тебе будет хорошо, – повторял в бреду вкрадчивый голос сына хозяина.
Очнувшись, Урал решил во что бы то ни стало уйти из этого проклятого места. Уж лучше погибнуть на дороге, в канаве, под кустом, чем оставаться здесь, только где взять силы, думал он, лёжа в своей норе под ступенями. Сил у больной, истощённой овчарки не оставалось.
3 минуты
13 декабря 2022
279 читали