160 подписчиков
Ильф и Петров отрываются.
Причём, всячески отрываются, «надругиваясь» над своими коллегами: поэтами и прозаиками. А иногда и с фамилиями надругиваются, упоминая то Алексея Толстого, то Олёшу, то Пильняка, то ещё кого-нибудь.
…Но тут вот некий писатель Самообложенский как образ собирательный. Вернее, не сам он, а о нём (хотя и он тоже, если уж о нем).
«…Это было три года назад. Он был молод и наивен, писал свои “Пни и колдобины” и вдруг совершенно случайно, — кажется, затем, чтобы попросить спичку, вошел в одну из комнат Дома Герцена. Там сидели четыре человека. Прикурить они ему не дали, а вместо того, зловеще посмеиваясь, избрали вице-президентом комиссии по установлению единого образца писательской членской книжки.
Самообложенский не знал еще того правила, что нельзя входить в комнату, где собралось больше четырех писателей. Обязательно куда-нибудь выберут. Новый вице-президент стал ходить по комнатам, чтобы все-таки у кого-нибудь прикурить, и к концу дня состоял уже в пятнадцати комиссиях. В иные он был избран единогласно, в другие — кооптирован, тоже единогласно. (Вот, дети, весь вред курения! Никогда не курите, дети!).
И началась для Алексея Самообложенского новая, не то чтоб счастливая, но необыкновенно кипучая жизнь. Он стал известен, гораздо более известен, чем когда сочинял свою повесть. Имя его постоянно упоминалось в газетах. Он много заседал и помогал выносить полезные решения…» (с)
1 минута
7 ноября 2022