«Но не было жалости для него. Пусть он стар, пусть однорук, пусть слеп - всё равно он должен умереть, всё равно он будет зарезан, чтобы было чем освещать весёлые свадебные пиршества и прочие увеселения человека, а также чтобы лить свет во все храмы, где проповедают безоговорочный мир между всем живущим»