Найти тему
11 подписчиков

Сабина Реннефанц - обозреватель «Берлинер Цайтунг» в статье The Guardian о жизни своей семьи и жителей ГДР после падения стены:


Мне было 15 лет, когда пала Берлинская стена. Все изменилось: восток принял не только западногерманскую валюту, но и все ее законы, правила и ценности. Тысячи компаний были приватизированы в течение четырех лет после падения стены – миллионы потеряли свои рабочие места, и еще миллионы мигрировали на запад в поисках более высокооплачиваемой работы. По словам историка Илько-Саша Ковальчука, в 1994 году только 18% восточногерманских служащих все еще работали на том же месте, что и в 1991 году.

Для многих это был новый и часто совершенно дезориентирующий опыт: безработицы в ГДР не существовало. Никто даже не знал, что такое betriebsbedingte kündigung – обязательное сокращение штатов – или откуда берутся пособия по безработице. В ГДР работа была гораздо большим, чем просто источником дохода; жизнь вращалась вокруг рабочего места. Компании часто имели свои собственные певческие или спортивные клубы, а также собственные службы по уходу за детьми и здравоохранению. Мой отец, рабочий-металлург, потерял работу после объединения. Это был шок – он чувствовал себя виноватым и пристыженным. Но ему потребовались годы, чтобы найти слова, чтобы выразить свои чувства. “Я не осознавал серьезности ситуации”, - сказал он мне 20 лет спустя.

Повседневная жизнь резко изменилась после 1989 года, начиная с цены аренды и заканчивая тем, как было организовано медицинское страхование. Большинство людей изо всех сил пытались найти надежную опору в новом мире. Многие были ошеломлены этими событиями – но вряд ли они стали бы открыто говорить об этом.

Мой отец снова работал, но время от времени; в 90-х и начале 00-х годов на востоке оставалось много экономических проблем, несмотря на общее процветание Германии. Сегодня ВВП на душу населения на востоке примерно на 20% ниже, чем на западе; заработная плата на 15% ниже. Ни одна крупная корпорация не имеет своей штаб-квартиры на востоке.
Сабина Реннефанц - обозреватель «Берлинер Цайтунг» в статье The Guardian о жизни своей семьи и жителей ГДР после падения стены: Мне было 15 лет, когда пала Берлинская стена.
1 минута