фанфик
+18
(Американская история ужасов)
1
Одним туманным днем, в глубокую вечернюю пору Хэллоуина, в гостях у миллионера Майкла Лэнгдона, пока проводилась вечеринка из богачей,.. колдунов и ведьм (старавшихся себя не выдавать, он был учеником закрытого мужского магического общества, как и его гости, иногда, в, памятные для мира чародейства и мистики, ночи, они пересекались с женским шабашем, по обмену и общению) шла...
Тайная консультация, за хорошую плату он создавал на бумаге эскизы храма-дворца в подлинном Древне-Египетском стиле (а не что там иногда фантазировали сериалы от Нетфликс :) Он долго в учтивой форме пререкался с клиенткой-миллиардершей, в сути ведь так мало отличался магический род от людского (и представители элиты их не минуют случая щеголять мирскими благами друг перед другом). Старушка в мехах никак не могла решить, кто же будет стоять - Анубис или Баст, ведь и кошек, и собак она любила одинаково.
Хозяин... Довольно скромного на вид особняка с примесью готики в стиле, молодой человек, в простом любимом костюме, со светло-рыжими чуть кудрявыми волосами, приятным лицом дивного разреза глаз и удивительно тёмных бровей не в тон волосам (от рождения) тем не менее, слишком уважал истоки жутких обрядов и сильнейших заклятий, чтобы сводить все к "ну кошечка или собачка" будут у алтарей и не много ли "змеек" в интерьере можно. Он терпеливо объяснял, что "это не игрушки", как она...
Фыркнула, что найдёт более сговорчивого дизайнера, а ему видимо, лишние деньги не нужны, и хлопнула дверью. Майкл раздосадован: все продажи человечеству))) шли на поддержание стен школы волшебства, ведь колдовать богатства запрещалось, этим они расскрывали себя перед простым обществом, наивно полагавшим себя самым могущественным как раз благодаря всеоплачивающим карточкам да бумажкам. Кураторы специально взращивали (желательно) не только талантливых, но и богатых по корням магов, чтобы вот так безвредно контактировать с земным миром, воспитанники платили чудесами, нарушение скрытности которых каралось самыми ужасными последствиями, как ими, так и людьми (много было завистливых, боязливых, просто суеверных, по той же причине таланты часто вырастали брошенными детьми, не горели желанием создавать отношений потом с "маглами"). Но вот только часто забывали, что пороки бывали одинаковы во всех вселенных.
Вот и владелец мини-замка с отвращением наблюдал, как сокурсники, совсем забыв заветы преподавателей, заигрывали с богачками, не то ради выпивки, не то ради их общества.
Прорезался дождь с молнией, и несколько минут Лэнгдон задумчиво смотрел в ночную темноту на их каскады. В окне отражались свечи и тыквы, все создавало потусторонней весомости текущим минутам. Их предкам сейчас в полуночный час полагалось приоткрывать тайны призраков и самых древних чародейственных зеркал, варить особые зелья из распускавшихся только сейчас растений, слышать скрежет, казалось б, умолкших навек, теней о самом важном для них.
А они тут с людьми развлекаются, как будто это была банальная студенческая попойка, а не сбор средств их школе под прикрытием! Уха Майкла доносился пьяный хохот в вперемешку с грязными шуточками. Нет, теперь он жалел о решении в этот Канун дня всех святых вызваться провести сходку, ему претило выяснение отношений с кучкой типов, потерявших свое достоинство избранного общества, он хотел удалиться наверх, как... Его лёгких кудрей коснулась бабочка, беленькая, лёгкая, летняя, хотя что ей делать в холодную осеннюю пору? В изумлении он последовал за ней, и увидел россыпь её сородичей, круживших..
Возле миловидной девушки с тоже светло-рыжими кудрями и тёмными бровями, в светлом платье с мелкими цветочками и полупрозрачной шалью, что кружилась с нею и бабочками под музыку у себя в голове ;) (движения мало подходили, во всяком случае, тем рокерским частушкам, что он включил в угоду вкусам товарищей).
Юноша осторожно приблизился ближе, но на расстоянии, смотрел, как незнакомка брала в руки потрескавшиеся от ранних заморозков невылупившиеся куколки, черных от гнили, ласково гладила ручками (он никогда не видел таких, словно, испускающих солнце, тонких и воздушных пальцев). Прижимая к сердцу и что-то шепча им, миг - и мумия бабочки распускалась трепетавшими крылышками, и оживший вновь живой цветочек уносился к лунном свету (ослепительный белоснежный свет струится сквозь непогоду).
Она - ведьма! Добрая колдунья, обладающая таким редким и прекрасным даром и... От этих мыслей Майкл забыл себя спросить, сколько он вот так стоял смущённо, как школьник, задавая себе один вопрос - может ли быть прекрасней того лишь... Её очаровательные глаза и губы с округлыми щечками и высоким лобиком? 😊
"Мисти Дей, эй! Вон там кто-то на тебя глядит, как заколдованный!" - со смешком чуть перешептывались подружки со знакомого ковена, членом которого та была: чародейки-вуду забавлялись тем, что обмазывали конфетами чучела, отчего у парней появлялись на лице следы шоколада, другие упражнялись в левитации свечей в камин, третьи - гадали с доской Уинджи. А некоторые глазели на него и на... Снежинки, закружившие вперемешку с сиянием звезд, заполонившим комнату (молодой человек не знал ещё, как выразить восхищение Мисти).
Она ловила их руками, спрятанными в шаль и тоже стала искать след того, кто их породил и... спешил скрыться. Стеснительно-игривым прячущимися движениями она перебегала от колонны к колонне, как если б малыш на прогулке гонялся за снегом, не стесняясь никого и ничего. Улетающая ленточка густого полупризрачного налёта распахнула двери, смешавшись с бабочками и снежинками (за полночь, туман все ж пробрался в тот день и дом). В полумарке было лицо хозяина,так и не решившегося подойти к ней. Он был как в тумане, даже когда тот исчез...
И дни после того собрания колдунов и ведьм не покидали больше для Майкла его ореола: внешне он оставался невозмутимым лидером среди колдунов, приближающийся к званию Верховного, учтив с младшими учениками, скрытен с равными, льстив немного к старшим, все так же держался одиночкой, скрывая изо всех сил... Даже от самого себя, что из его сердца не выходят бабочки той девушки с шалью.
Мисти тоже помнила его снег и часто незримо ловила его разными шарфами и нагрудными платками (ведьмочка любила стиль хиппи), слушая инди-эмбиент на стареньком плеере на болоте, у которого поджидала... Бессовестных браконьеров да охотников (в мире синтетики и торжества науки у них хватало бессердечности отлавливать крокодилов, пушных зверей, лосей на мясо, шкуру и... Просто тщеславие одной порой хвастливой фото трофея одного дня, не задумываясь, что это не "тупая скотина", а по-своему чувствующая и понимающая живая ниточка клубка мира, что ими так обижен!). Дей старалась быть заступницей убитых животных, давая им шанс...
Мания его неотрывно ссаднила, закравшись в рассудок Лэнгдона, что, если б он был с ней знаком, он б защищал её в её благородной и непростой миссии, с радостью б сделал тоже Главной, лишь бы просто были рядом её прекрасные глаза и руки. Но как знать, вдруг он не в её вкусе или она робеет перед слухами о его чернокнижной природе магии? (чушь какая!). Да, его приёмная мать была поклонницей тёмных сил, но он не слушал её, потому и сбежал из дома, подслушав её говор с зашедшей как-то кучкой незнакомцев в балахонах о том, что она "обязательно вырастит им Повелителя Апокалипсиса". Майкл не то, чтобы был ангелом и обожал идею мира во всем мире, и готов был положить всю магию на это.
Его интеграция, однако, в людской мир, в повелениях его души была честнее и филантропней многих иных - окончив обучение абракадабре) он хотел... Работать обычным фокусником, навещая брошенных детей и больных, стариков и отдавая заработок бездомным, в признательность не забывая иногда собирать дань денежную и социальную обучившим его и их представителям.
Та же, с которой он все чаще в своём воображении разговаривал обо всем, гулял туманным вечерами и упражнялся в магии, как б представляя, что они делают это вдвоём, не могла стать ветеринаром или нянечкой в приюте, как слишком явным бы стало её мастерство.
Ну а в общежитии чародеек оно не считалось чем-то необычным, пока в нем не было необходимости, и её это ничуть не оскорбляло - эта тихая девчушка жила в своём мире, что открывался ей одной, друидских духов, перешептывающихся с ней в листиках простых растений, и невиданных волшебных оленей, чьи рога из луны раскидывались в стороны огромными крыльями, усыпанными мерцающими капельками, дающих ей себя погладить...
Прошло чуть времени и... Юный колдун видел это все ярче во сне, пробираясь тайком по следу Мисти. Он был не скован рамками реальности и прекрасно, с ужасающим и, одновременно, экстазно увлекающим осознанием, что прямо сейчас он может подойти к ней и... С трепетом открыть из кисеи шали её руки и, поглаживая их своими, он стал б искать потаенные уголочки её щечек, целуя их жаждой поцелуя её близких губ. Он проклинал в себе этот порыв, но увлекался им, нашептывающим, что вот возьмёт и сделает так, что их глаза будут полузакрыты, а сердца застучат жарко и часто, трогая своими волосами её, рассматривая близко-близко её черты и изгибы светлого платья. Он сделал шаг и... Отступил, задумавшись, что у такой красавицы наверняка очередь поклонников, а привораживать из прихоти бессовестно. Майкл открыл глаза - он один, но почти видел мираж Дей, она изумленно смотрела на него и... Они оба не знали, что им делать с наступившим для них откровением друг о дружке. Стукнула полночь, как тогда, и хлынуло призрачным холодом в воздухе. Примешивался едва уловимый след черной тени... То пепел?..
Нет!!! Лэнгдон не хотел в минуту догадки о его природе знать, что все это было (были слухи, что Мисти преследуют по пятам оккультисты, объявившие бойкот природе и её защитникам, а его самого хотят жить со света старожилы чародейской верхушки). Она ведьма, он колдун - и это во все подлило масла огонем (в буквальном смысле, он замирал от видения, как девушка кричит на костре столба, самоотвержено до последней минуты отпуская во вторую жизнь пойманных в капкан лисиц и снежных барсов, пока её окружали и грубо перебрасывали, норовя порвать дивный наряд и шаль, ударить или ещё чего, перед самосудной отвратительной казнью, кучка выпивших мужиков с охотничьими прикладами).
Майкл побежал было на помощь (она ещё была жива, извиваясь в языках пламени, он чувствовал) но особняк окружили "доброжелатели"-завистники уже по его душу.
"Ах, будьте вы все прокляты!" - не скрываясь, изо всех сил он закричал, выпустив столь отчаянный залп заколдованных разноцветных осколков, что повыбивало все двери и окна, сметенные ураганом магии преследователи покрылись кровавыми пятнами моментально, как из ведра. А он, с трудом вырвавшись из их кольца, обессилевший, но со всех ног, брел, не разбирая колючих веток и холодных скольких камней, на след пепла, что предательски моментально сжирал мгновения...
Когда он нашёл её, привязанная девушка перестала кричать и безжизненно свисала со столба, её было не узнать. Лишь ошметки прекрасных светло-рыжих волос и белой шали, как печально срезанные крылья бабочек, что так оттеняли её хрупкую нежность, когда он впервые увидел её... Майкл упал на колени, освобождая её от пут и судорожно пробуя исцеляющие заклинания (как жаль, что именно они не были его сильной стороной, он больше - по разным вихрям). Мисти, увы, окончательно была без дыхания.
Ему было плевать, видел его кто, радуется ли кто его слезам и воплям от боли её потери. Секунда ярости исполнила пророчество приёмной матери - в фантазиях он с наслаждением стирал с лица Земли лицемерных магов, глупых людишек, за смерть этой юной и чистой светлой ведьмочки, что одна питала в нем самые прекрасные чувства, повинной лишь в своей преданной любви к живому, он... Ненавидел их всех, как никогда в жизни и готов был сжечь душу в хаос, лишь б отомстить за неё. Отдышавшись, он остро захотел повернуть все в спять и вернуть Мисти к жизни, о, был б способ...
Юноша, как оглушенный бродил взад-вперёд возле тела девушки, вспоминая то её танец с бабочками и их невидимые отношения во сне и наяву, то... Бабку-клиентку об её хотелках убранства жилища с Анубисом и Баст. Вот оно! К гильдии волшебства доверие у него уничтожено теперь, вмиг и навек, пора прибегнуть к классике праотцов. Безумно оглядываясь, он бережно укрыл Дей остатками её наряда и телепортировал её и себя заклинанием к себе домой в ванные покои.
Неприятели были мертвы от его волны чар, а те, что дали деру, вернутся...
Скоро или нет - не имеет значения, он хотя б будет пытаться, а не просто предаваться воспоминаниям о "них", что так мало имели смысла, как казалось теперь - слишком сильно она очаровала его в ту ночь, слишком сильна его тоска по прикосновению к её бабочке, к ней, к... туману.
"Помяни тебя - и вот ты - здесь!" - горько-притихло отметил шёпотом Майкл, расчертив, сквозь его белые рисунки, на полу нужные иероглифы, надев амулет Хранителя душ из пирамид потустороннего мира, наполнив купель отваром с лепестками цвета кошачьей розы, по легенде, каждым лепестком была лапкой помощницы мурлыкающей богини любви. Он погрузил останки Мисти с её вещами туда и зажег магией ритуальные свечи в виде кобр, горячо принявшись колдовать.
Это был самый страшный, но самый продуктивный ритуал: в режущих видениях демонов с птичьими головами (сокола и ибиса) и телами мужчин, держивших его за цепи, раскаленные пламенем и льдом, боги Египта явились к нему и предупредили: что "в обмен на самое ценное снаружи он утеряет самое ценное внутри", он точно готов на это? Параллельно витал туман и рассудок мага пронзали совсем-совсем словно живые черты Дей, девушка вот-вот окликнет его взглядом, как тогда, в Хэллоуин, а он...
Не сомневался ни на миг, за одно это, за надежду, что это окрепнет в осязаемое снова, пусть на короткое время, поэтические строчки людей: "душу вложу" для него будут в прямом значении, он не боялся этого, как, вероятно, не боялась она, завидев мучителей, видя не их, а бедных зверушек, убитых ими.
Вот так и Майкл, с готовностью раздевшись до пояса и подставляясь, под завывания заклинаний чудовищ загробного мира, порезам кинжала со своеобразным крестом... Приятного создания с черной волчьей головой в короне фараона с одной стороны и - плети богини с кошачьей головой в ожерелье принцессы - с другой, видел не бездну вечности, а...
Оживающие прекрасные глаза, руки, волосы девушки, его кровь утекала в купель, превращаясь в черных кобр, что сплетали вновь её тело, делая его ещё более утонченным, чистым и... Просто непреодолимо притягательным. Черные бабочки с узором снежинок целомудренно прикрывали Мисти, что в процессе воскрешения теряла одежду, оставляя из себя только полупрозрачную тёмные шали с узорами.
Она задышала, но глаза были закрыты, юноша истекал кровью и... Не мог остановить акт заклинания, он видел огненный туман, что охватил его до самого торса, мумий, одна за другой уносивших из него сосуды с... Не с внутренностями, тело его было, не считая ударов кинжала Анубиса и хлыста Баст, невредимым, но с чем-то таким, от чего он слабел и терял ясность восприятия, само его желание даже. Или ему все это лишь снится?
И перед ним не было ничего, кроме манящей до истомы полуобнаженной девушки, плавающей от него на расстоянии вытянутой руки (приоткрыты были немного и восхитительная её шея с плечами, и талия с животиком, и спинка с грудью, её тело в шали начало потягиваться, и из её уст вырвался тихий вздох).
"Разбуди её" - сказали расстворяющиеся боги и создания иного мира Древнего Египта, оставляя после себя... Тишину и занимающийся рассвет. Майкл с жаром впился в шею Мисти, поводя руками по её телу как в лихорадке, застонав и непомня себя окончательно. Она трепетала в его руках, ища своими шаль (прикрыться), с закрытыми глазами чувствуя его горячее дыхание. Его проникновенное касание её кожи было оглушающим, как огнем и... Она очнулась, вскрикнув. В комнату вдруг ударила непроглядная полутьма. Лэнгдон вскочил, как ошпаренный... Сам не понимая почему, он смотрел на неё, и не знал, как больше не может хотеть ни прикоснуться к ней, ни окликнуть, после того, как она ожила. Он убежал снова, как тогда... Но с ужасом обнаружил, что почти не помнил больше, кто та прекрасная девушка, что была с ним наедине всего миг назад, её имя... Какое у неё имя? Краем ушедшей памяти пришёл туман, день... Молодой маг брел, сам не зная куда, торопливо закрывая черной рубашкой множественные порезы в форме креста какого-то египетского божества в районе сердца и словно набитые кнутом неведомые иероглифы на горле и на обеих висках, с одной стороны выше, с другой - ниже глаз. Он видел вылетающих бабочек Мисти и не чувствовал ничего, здоровался с магами, словно не помнил, как они отняли у него его страсть, кивал на людей и видел не их, а нечто вроде камней - ну, есть - и есть, нету - и нету.
В вечернем одиночестве, где-то вглубине несчастного просилось мановение трепета, пусть и с болью, пусть и с сожалением, воспоминания, но оно было таким лёгким и далеким, что Майкл смотрел как бы сквозь него. Он так и не понял, что ритуал сработал, жить, полностью это осознав, ему было б не выносимо.
Дей вернулась в шабаш, ей надо было многому учиться заново (её дар оживления, по необьяснимым ей причинам, скатился вдруг до слабенького навыка заживления ран). Она смутно помнила приятного юношу со светло-рыжими кудрями, как у неё, отчего-то (они знакомы?)...
И когда к ней в ладошку, по привычке, полускрытую шалью, села белая бабочка, она точно оглянулась в тот туманный Хэллоуин...