Прежде чем начну впадать в ностальгию, скажу, что родилась я в середине неоднозначных 1980-х годов в сибирском городе Омске, на правом берегу полноводной реки Иртыш, что на зиму крепко замерзает, покрываясь толстым слоем вечного льда. Здесь можно допоздна кататься на санках и коньках, несясь навстречу обжигающему щеки колючему ветру, а потом отогреваться дома у батареи и, конечно же, у елки, сверкающей разноцветными огоньками, с горячим чаем и большим куском маминого торта «Штирлиц», который пек весь Союз, переписывая рецепт через копирку. А это, друзья мои, совершенно другая «заливная рыба»! И особенный Новый год. Которого больше нет и никогда не будет.
Как в Союзе, но иначе
Итак, 31-е декабря. Самый лучший день в году, сейчас и тогда. Когда ощущение волшебства еще не погасло вместе с последним бенгальским огнем, а лишь разгорается, искрится мандариновым блеском, питает тебя счастьем. Список продуктов — мужу (с тех времен топ-лист не сильно изменился, только «достать» все гораздо проще и не надо лезть в погреб за соленьями), где по-прежнему присутствуют селедка и колбаса. Смешно, но русскому человеку все еще кажется, что 1 января по какой-то неведомой причине не откроется ни один магазин, а таз с крабовым салатом согреет уставшую от веселья душу. Елка с трендовым шелковым бантом на макушке (это вместо той красной звезды), праздничное платье в шкафу, комедии Рязанова и Гайдая фоном и дышащие густым паром кастрюли с овощами на плите.
Все как было. В мои шесть лет. Возраст, когда я себя отчетливо помню. Вот только мои девчонки (а их у меня трое) в отличие от меня не мечтают примерить самодельный марлевый костюм Снежинки с россыпью серебристой мишуры по подолу, и Хлопушками не хотят стать. Да и Деду Морозу с бородой из ваты, которого в моем неприхотливом советском детстве играл дедушка, они предпочитают дорогостоящего аниматора.
Моим дочкам важны события
Парадоксально, но мои дети вообще никого не хотят изображать. Они отстаивают право быть собой. Девочек не заставишь рассказывать на стуле стих про замерзших зайцев в лесу. Признаюсь, я даже не пыталась. Не отправишь против воли на утренник, где другие детки в костюмах единорогов и платьях а-ля Уэнздей, как положено, дружно водят хоровод и выполняют различные задания. Жизнь моих барышень насыщена всевозможными мероприятиями. Их сложно удивить.
Если мне для создания праздничного настроения хватало наличия хрустящих сладких венгерских яблок в холодильнике и банки дефицитного зеленого горошка, то дочерям больше важны яркие события, сопровождающие новогодние каникулы. И они понимают, какое значение во всем этом праздничном калейдоскопе имеет семья.
Старшая, Евангелина, особенно ценит домашний рождественский уют и знает, как его создать. Она уверенный пользователь маркетплейсов. Средняя, Агния, обожает ходить в эту пору в театры, на елки и не стесняется заявлять о своих желаниях, когда пишет письмо главному зимнему волшебнику. Младшая, Афина, пока не может отчетливо рассказать о своих эмоциях, ей недавно исполнилось два, но меня терзают смутные сомнения, что эта девочка, когда подрастет, станет впечатляться золотой коллекцией Мосфильма.
«Иронию судьбы…» передала по наследству
«Мама, как можно перепутать города и не помнить, что ты сел в самолет?» — спрашивает Евангелина, пока мы аккуратно нарезаем ингредиенты на оливье. Удивительно, что современные дети не только едят это блюдо, которое, к слову, на моей родине в Сибири всегда называлось зимним салатом, но и почитают его за неизменный символ Нового года. На экране в сером пиджачке в елочку из Мосторга вот уже почти 50 лет чудит вечный холостяк Женя Лукашин. Иногда смешно, но чаще грустно… Напился, улетел в другой город и еще очень долго прозревал, где находится и почему его поливает из чайника чужая женщина. Так вышло, но «Ирония судьбы, или С легким паром!» буквально впечаталась в мою личную новогоднюю традицию, так как ленту любили включать на видике (когда они появились) бабушка с дедушкой, а я практически все время проводила вместе с ними.
Похоже, я передала «Иронию…» по наследству. В нашем доме фильм по-прежнему звучит, но в качестве антуража и сопровождения к готовке, и я вряд ли стану смотреть его целиком. Знаю наизусть и всегда расстраиваюсь, что новогодняя ночь кончилась вместе с моим детством и всем тем, чем дорожила неосознанно и потеряла навсегда. Старшие дети (моему сыну — 20) в курсе истории Наденьки и Жени, хотя никто из взрослых не заставлял ее смотреть — видимо, всему виной советский новогодний генетический код!
А нужны ли новые традиции?
Кстати, дети с удовольствием смотрят «Морозко», правда, стала замечать, что интерес у них к сказке Роу понемногу угасает, что вполне объяснимо — им сложно воспринимать блеклые краски советской кинопленки. К тому же у нас появилась ставшая новой красивой традицией альтернатива: несколько лет подряд первого января, пока город спит, мы гуляем по атмосферным улицам Краснодара и непременно ходим в кино.
Вообразить такое в моем детстве, которое пришлось на начало 90-х в Сибири, где утро до сих пор начинают с холодца, не представляется возможным. Температура воздуха в Омске порой опускалась до минус 35 градусов, но нашу дружную дворовую команду это не останавливало от подвигов на горке, для чего требовалась лишь специальная картонка и боевой настрой кататься до ледяных варежек!
Мои же девчонки практически не знают, что такое снег, и не подозревают, сколько возможностей дают снежные новогодние каникулы! Эх…
Жизнь поменялась, но, так или иначе, все мы родом из Союза. Даже если не застали годы его расцвета, мы знаем о нем по рассказам близких или из фильмов. Мы открывали книгу маминых рецептов, где еще она хранила зарисовки с вышивками, и помним вкус бутербродов со шпротами. Та теплая страна, где за окнами падал прошлогодний снег, определила стилистику ожидания и празднования Нового года, которой мы до сих пор пользуемся, но не можем или не хотим придумать ничего более оригинального. Может, и не нужно? Главное, чтобы все были дома, а на столе стояла ваза с оливье!