Бардо. Не так уж много фамилий, полностью синонимичных сексуальной привлекательности, но в 1950-х годах таких было две.
Другая — Монро, еще одно мощное, вызывающее ассоциации шестибуквенное имя, но я бы сказала, что Брижит Бардо оказала глобальное влияние, как на мужчин, так и на женщин, которое не сравнится даже с Мэрилин Монро и всей голливудской шумихой.
Франкоязычный фильм 1956 года «И создал Бог женщину» сделал ее не просто звездой, а международной сенсацией. И ее привлекательность преодолела и разрыв поколений.
В 1967 году ее пригласили на встречу с президентом Франции Шарлем де Голлем в Елисейский дворец, где женщинам было запрещено носить брюки в качестве вечерней одежды.
В дерзком нарушении протокола Бардо появилась в костюме наполеоновского гусара, светлые локоны ниспадали на ее эполеты. Де Голль, которому тогда было за семьдесят, был очарован, торжественно заявив, что она — «французский экспорт, столь же важный, как автомобили Renault».
Несколькими годами ранее в Ливерпуле юный Джон Леннон приклеил плакат с Бардо к потолку своей спальни, чтобы было легче фантазировать, а позже уговорил свою жену Синтию скопировать её чувство стиля, её растрёпанные волосы и обильное использование подводки для глаз. Когда он наконец встретил её в 1968 году, к тому времени его слава, возможно, превзошла её, неисправимо откровенный битл оставался совершенно безмолвным, несмотря на то, что принял таблетку ЛСД, чтобы справиться с нервами.
В следующем году Бардо стала первой реальной моделью для Марианны, вымышленного символа Французской Республики, олицетворяющей свободу, равенство, братство и разум — бюст которой выставлен в каждой ратуше.
О ее смерти в возрасте 91 года было объявлено в воскресенье, всего через несколько недель после того, как фонд защиты животных, носящий ее имя, опроверг сообщения об ухудшении ее здоровья после «незначительной» хирургической операции.
Нынешний президент Франции Эммануэль Макрон возглавил череду соболезнований. «Ее фильмы, ее голос, ее ослепительная слава, ее инициалы, ее печали, ее щедрая любовь к животным, ее лицо, ставшее Марианной – Брижит Бардо, воплощало жизнь свободы», – сказал он. «Французская жизнь, всеобщее сияние. Она тронула нас. Мы скорбим по легенде столетия».
Французский лидер крайне правых Джордан Барделла заявил, что «она одна олицетворяет целую эпоху французской истории и, прежде всего, идею мужества и свободы».
На самом деле, ослепительная слава и сексуальная привлекательность молодой кинозвезды с растрепанными светлыми волосами и манящей улыбкой давно сменились чем-то гораздо более печальным. Бардо прославилась своим откровенным и бескомпромиссным расизмом, за который она пять раз была осуждена французскими судами за разжигание расовой ненависти.
Она утверждала, что Франция «пронизана» «мусульманами, убивающими овец», и не ограничивала свои провокационные комментарии тем, что она яростно называла «исламизацией» своей страны. Она также называла геев «уродами с ярмарок».
Она была гораздо добрее к животным, деля свой дом (как внутри, так и снаружи) с целым зверинцем, в который когда-то входили небольшое стадо коз, уток, ослов и множество кошек и собак. Активизм Бардо в защиту прав животных порой казался почти безумным. Однако она любила объяснять свою страсть, проводя параллели со своей юностью. «Я знаю, каково это — быть объектом охоты», — говорила она.
Трудно переоценить реакцию на фильм «И сотворил Бог женщину», историю заблудшей сироты, которая очаровывает мужское население Сен-Тропе.
По современным меркам это довольно безобидная история. В то время же она произвела фурор. Кокетливая игра Бардо на протяжении всего фильма, но прежде всего сцена, где она танцует босиком, с кожей, сияющей от пота, распущенными и неухоженными волосами, превратила её в 22 года в самый мощный секс-символ своего времени. Возможно, любого времени. В Америке несколько штатов незамедлительно запретили фильм. На Глубоком Юге один расистски настроенный губернатор даже предупредил, что фильм может «вызвать у цветных мужчин перегрев».
В других частях США Национальная лига благопристойности пикетировала кинотеатры, где демонстрировался фильм, под громогласным лозунгом «Запретить Бардо».
В Великобритании один критик осудил фильм как «грубую, тщательно продуманную порнографию». Другой же, более благосклонно, написал, что чувственная Бардо нарушила его «мужское равновесие».
Всё это, конечно, было лучшей возможной рекламой. И «Бог создал женщину», снятый тогдашним мужем Бардо, Роже Вадимом, стал огромным хитом. После этого мужчины не могли оторвать от неё глаз, а фотографы — объективов. Всё это ужаснуло её крайне консервативных родителей-католиков. Тем не менее, её талант впервые заметили на показе, рекламирующем шляпный магазин её матери в Париже, и в мае 1949 года, в возрасте всего 15 лет, она появилась на обложке французского журнала Elle.
Год спустя Elle снова опубликовал её фотографию, и среди тех, кто был очарован, был кинорежиссёр Марк Аллегре, который отправил своего ассистента, Вадима, встретиться с ней и её родителями в их роскошной семикомнатной квартире в Париже. Вадим умолял своего деспотичного отца разрешить ей пройти прослушивание на роль в фильме, сценарий к которому он сам написал.
Луи Бардо, богатый промышленник, отказал. Брижит, старшая из двух его дочерей, готовилась стать балериной, что было гораздо более респектабельно, чем сниматься в низкопробных фильмах. Но Вадим и Аллегре настояли на своем, и в конце концов Брижит разрешили пройти кинопробы – которые она провалила. Удивительно, но на тех же прослушиваниях проигнорировали еще двух претенденток, Лесли Карон и никому не известную Одри Хепберн, и фильм так и не был снят.
Как позже написал один из биографов Бардо, это, безусловно, был рекорд по количеству ошибок в кастинге.
Тем не менее, актерский талант Бардо не был для Вадима первостепенным. Как только он увидел 16-летнюю Брижит воочию, он был очарован.
А она, в свою очередь, была очарована им – на шесть лет старше, щеголеватый красавец, несколько развязный.
Они стали тайными любовниками, что так ужаснуло её родителей, что они задумали отправить её в школу-интернат в Англии, и уступили лишь тогда, когда их своенравная дочь пригрозила покончить с собой.
Мать настолько не доверяла Вадиму, что проверяла серебро всякий раз, когда он приезжал к ним домой. Но когда Брижит забеременела, родители неохотно согласились выдать её замуж, при условии, что она дождётся 18 лет. Свадьба в декабре 1952 года была максимально традиционной. Бардо, в белом бархатном платье, была настоящей скромной невестой. Но её конформизм продлился всего один день.
Вскоре, когда её хитрый муж организовал серию фотосессий для журнала Paris Match, а её каштановые волосы были перекрашены в светлый цвет, бывшая балерина-стажёрка преобразилась во многих отношениях. Будучи замужем, она уже не могла вмешаться, и родители с ужасом наблюдали, как её окрестили «секс-кошечкой».
Её отец пытался помешать распространению её второго фильма, «Девушка в бикини», который рекламировался с использованием кадров её обнажённой ягодицы.
Однако актерская карьера Бардо едва началась, когда Вадим увез ее на Каннский кинофестиваль 1953 года и позаботился о том, чтобы она неоднократно фотографировалась в компании таких признанных голливудских звезд, как Кирк Дуглас, чтобы их слава, почти в буквальном смысле, передалась и ей.
Стратегия сработала блестяще; она начала привлекать к себе внимание СМИ, несоизмеримое с ее статусом актрисы. Ее первая англоязычная роль, роль сексуальной певицы в ночном клубе и возлюбленной Дирка Богарта в комедии 1955 года «Доктор в море», не совсем продемонстрировала ее актерский талант. Тем не менее, на Королевском кинопоказе в Лондоне в октябре 1956 года она почти затмила королеву, принцессу Маргарет и, чуть дальше по списку, Мэрилин Монро.
Показ не имел никакого отношения к Бардо; это был военный фильм, «Битва при Ла-Плате». Но к тому времени одни только ее инициалы обладали силой, способной заставить взрослых мужчин терять самообладание. Легенда о Бардо начала строиться.
Пока её кинокарьера шла в гору, её брак разваливался. Даже во время съёмок фильма «И Бог создал женщину» она влюбилась в своего партнёра по съёмкам Жан-Луи Трентиньяна, и в одной из сцен продолжала целовать его ещё долго после того, как Вадим крикнул «Стоп!».
К 1960 году она развелась с властным Вадимом (который позже женился на Джейн Фонде), закрутила роман с певцом Сашей Дистелем, вышла замуж за актёра Жака Шаррье и родила сына Николаса, своего единственного ребёнка. Это была, мягко говоря, незапланированная беременность. «Я смотрела на свой плоский, стройный живот в зеркале, как на дорогого друга, перед которым я собиралась закрыть крышку гроба», — писала она позже об ужасе, который испытала, узнав о беременности. Она попыталась сделать незаметный аборт в Швейцарии, но не смогла найти клинику, готовую пойти ей навстречу. В то время для Бардо не существовало понятия незаметности.
В те четыре насыщенных событиями года, с 1956 по 1960, по словам биографа, Бардо «была объектом почитания и оскорблений, подражания и нападок, каких не было ни у одной звезды до нее, и, возможно, после». Опрос того времени показал, что 47 процентов всех разговоров во Франции были о Бардо (и только 41 процент — о политике). Для нее это было слишком тяжело. У нее случился нервный срыв, и она предприняла еще несколько попыток самоубийства. В недавнем документальном фильме «Бардо» она утверждала, что страдала от депрессии всю свою жизнь и что она значительно усугубилась из-за ее необычайной славы. «Каждое утро я просыпаюсь и мне грустно», — говорила она.
Ее личная жизнь шла от одной катастрофы к другой. Она и Шаррье развелись в 1962 году, и ей было отказано в опеке над Николасом. Позже, в своей автобиографии, ставшей бестселлером в 1996 году, она заявила, что «предпочла бы родить маленькую собачку», а не сына. Эти высказывания спровоцировали судебную тяжбу с Шаррье, и ей было предписано выплатить компенсацию.
В 1966 году в Лас-Вегасе она вышла замуж за Гюнтера Закса, богатого немецкого плейбоя, чей дед основал автомобильную компанию Opel. Закс покорил её сердце всего через несколько часов после знакомства, сбросив с вертолёта более тысячи красных роз на её дом на юге Франции. Их брак продлился три года.
Последний и, безусловно, самый прочный из её четырёх браков был с бизнесменом Бернаром д'Ормалем, бывшим советником лидера французского Национального фронта Жан-Мари Ле Пена. Но, по самым скромным подсчётам, у неё было не менее 100 любовников, некоторые из них — женщины. Среди них были американские актёры Уоррен Битти и Гленн Форд, а также французский певец Серж Генсбур. Последний был настолько очарован ею, когда встретил её в 1967 году, что, как и Джон Леннон годом позже, его обычная харизма покинула его, и он стал таким же неразговорчивым, как школьник.
Не впечатленная, Бардо позвонила Генсбуру на следующий день и сказала, что для того, чтобы вернуть ее уважение, ему сначала нужно создать самую прекрасную песню о любви, которую когда-либо слышали.
Он написал «Je t'aime ... moi non plus», что и сработало. У них завязался страстный роман, и они записали песню вместе, занимаясь тем, что изумленный звукорежиссер описал как «бурные ласки».
Слухи пошли еще дальше, намекая на то, что они бесцеремонно занимались любовью, что заставило Бардо, нехарактерно для нее и, возможно, немного запоздало, беспокоиться о своей репутации. Она умоляла Генсбура не выпускать песню, чего он и не делал, пока не перезаписал ее со своей будущей возлюбленной, британской актрисой Джейн Биркин.
В 1973 году, почти в 40 лет, ее красота не померкла, но, заявив: «Моя душа больше не принадлежит мне», Бардо внезапно ушла из актерской профессии. Она снялась в десятках фильмов, но так и не покорила Голливуд (большинство ее англоязычных фильмов провалились) и никогда не считала себя выдающейся актрисой.
С этой оценкой согласилось множество критиков, однако трудно представить кого-либо, кто произвел бы большее впечатление на большом экране. И она действительно снялась в нескольких прекрасных фильмах, включая «Правду» (1960), мощную судебную мелодраму, в которой она играет легкомысленную молодую женщину, обвиняемую в убийстве своего любовника.
В другом высоко оцененном фильме, «Частная жизнь» (1962) Луи Малле, она сыграла кинозвезду, преследуемую СМИ. По иронии судьбы, она назвала рекламный тур этого фильма в США «безумным» и решила больше никогда не работать за пределами Франции, отказываясь от ролей вместе с Фрэнком Синатрой, Стивом Маккуином и Марлоном Брандо.
Каким бы ни был ее талант, она сказала, что если бы она не перестала сниматься, «то, что случилось с Мэрилин Монро… случилось бы и со мной». В середине 1970-х годов, после того как она присоединилась к кампании по прекращению убийства детенышей тюленей в Канаде, она поклялась посвятить остаток своей жизни защите животных.
Из Ла-Мадрага, дома недалеко от Сен-Тропе, который она купила в 1958 году на пике своей славы (помогая превратить малоизвестную рыбацкую деревушку в самый модный курорт Ривьеры), она делала это через свой фонд, основанный в 1986 году. В 1998 году она даже поддержала кампанию Daily Mail по спасению помеси колли по кличке Вуфи, домашнего питомца, которого приказали усыпить после того, как он преследовал полицейского в Абердиншире.
Бардо полетела в Шотландию, чтобы лично обратиться за помощью в защиту Вуфи.
Немногие из ее романов с людьми длились долго, но ничто никогда не могло остановить чувства Бардо к животным. В мае этого года она заявила, что живет «как фермер», без компьютера и мобильного телефона, в окружении кошек, собак, овец, свиней, пони и осла.
«Я отдала свою красоту и молодость мужчинам. Я собираюсь отдать свою мудрость и опыт животным», — объяснила она.
В последние годы она вызвала гнев сторонников движения MeToo, обвинив актрис, жалующихся на сексуальные домогательства, в лицемерии и «нелепости».
«Многие актрисы дразнят продюсеров, чтобы получить роль», — утверждала она, заявляя, что сама никогда не становилась жертвой хищнического поведения.
«Мне нравилось, когда мужчины говорили мне, что я красивая или что у меня симпатичная попка». Во время судебного процесса над Жераром Депардье по делу о сексуальном насилии в начале этого года она решительно защищала актеров, «которые хватают девушек за ягодицы», добавив, несколько излишне, что «феминизм — это не мое».
Этими комментариями, как и многими другими, Бардо оставалась противоречивой фигурой практически до конца. В октябре, когда начали распространяться слухи о ее ухудшающемся здоровье, она выступила со своим типично воинственным заявлением: «Я не знаю, какой идиот начал распространять эти фейковые новости о моей смерти, но… я не собираюсь покидать этот мир сейчас».
Теперь, когда она ушла из жизни, идут финальные титры, и, возможно, лучшая эпитафия для нее — это ее собственная. «Я хотела быть собой», — сказала она однажды. «Только собой». И она такой и была. В отличие от многих стареющих кинозвезд, она никогда не пыталась сохранить свою внешность с помощью пластической хирургии, и в последние годы жизни быстро ответила случайному прохожему, который во время марша в защиту прав животных назвал ее уродливой.
«Я не уродливая», — резко ответила она. «Я — Бардо».