***
Сквозь утренний сон пробивались крикливые голоса чаек и шум просыпающегося небольшого среднеземноморского города под ласковым названием Калелья. Прибрежный бриз прислал утреннюю свежесть и занавески в мелкий синий цветочек трепетали на ветру, пропуская первые лучи утреннего зимнего солнца.
Испанское побережье зимой становилось меккой для туристов, предпочитающих прохладу и относительное одиночество. Гостиницы и хостелы снижали цены, торговцы рыбой и фруктами тоже.
Джеймс Хок вытянулся в прилично охладившейся за ночь постели, ощутив, что под утро основательно подмерз, зевнул и рывком поднялся, приняв сидячее положение.
Сегодня шёл пятый день, с тех пор, как он встретился с потенциальным покупателем и договорился о продаже Звезды Востока. До приобретения этого масонского артефакта Джеймс не верил в проклятье сокровищ. Однако, события, последовавшие затем, заставили его пересмотреть свой взгляд на древнее поверье.
Не раз он вспомнил о нём, пытаясь понять, откуда возник вдруг у всех такой интерес к вещи, пролежавшей в дешевой коробке у какой-то русской старухи более века. Быть может предмет силы начинал работать в руках определенных людей? И тогда получалось, что в руках Джеймса масонский артефакт работает неправильно. Принося владельцу одни несчастья.
Джеймс лишился русской жены, которая пожелала вернуться к матери и расторгнуть брак с австралийским торговцем антиквариатом, заявив, что ее жизнь и жизнь близких ей дороже каких-то там пускай очень дорогих вещей.
Да и сам Джеймс едва спасся, убегая от русской мафии, которая решила прибрать к рукам его собственность.
Едва выбравшись за пределы России и с трудом избавившись от преследования, Джеймс Хок решил Звезду Востока продать.
Встречу ему назначили в одном из испанских приморских городков Каталонии под названием Калелья.
Город Джеймсу понравился. Узенькие ухоженные улочки хранили приятную прохладу днем, и манили огнями увеселительных заведений по вечерам. С моря побережье выглядело немного сумбурно, из-за хаотичного нагромождения домов с однотонными коричневыми крышами. Но этот хаос совершенно нивелировал одинаково белый цвет стен и очаровательные виды на многочисленные пляжи и укромные бухты с посиневшими зимними водами Средиземного моря.
Австралийца было трудно удивить морскими видами, однако Джеймс, как знаток, по заслугам оценил красоты испанского курорта, не смотря на «низкий» сезон.
Заплатив хозяйке, дородной молчаливой испанке, ежедневный взнос за постой, Джеймс отправился в небольшое кафе на соседнюю улицу, чтобы там выпить утренний кофе и дождаться наконец представителя от покупателя. Назначенное ему время сроком в неделю еще не вышло, но он нервничал всё больше, опасаясь, что его найдут преследователи из России.
Хок до сих пор ощущал иногда спиной чужой пристальный взгляд. Но, то ли преследователь так хорошо маскировался, то ли у Хока возник параноидальный синдром преследования, но засечь «хвост» ему никак не удавалось. А неприятное ощущение продолжало терзать дурными предчувствиями.
Дело осложнялось тем, что Хок не мог продать артефакт легально. У него просто не было средств для оформления вещи на аукцион. Процедура к тому же была достаточно долгой, что тоже ставило под сомнение удачный исход дела.
Он и так терял на сделке кучу денег, однако был вынужден пойти на крайние меры. От проклятой вещи хотелось избавиться как можно скорее.
Звезду Востока пожелали купить представители одной из испанский лож вольных каменщиков. И Джеймсу показалось, что в лице истинных ценителей масонского древнего раритета к нему с небес спустилась наконец Госпожа Удача.
Щуплый официант в белоснежном переднике принял заказ, и Джеймс откинулся в плетеном кресле, наслаждаясь легким ветерком с моря. Ему нравилось просиживать часами, наблюдая за простой неспешной жизнью небольшого приморского городка.
Кажется, Джеймс задремал. Разбудило его неприятное ощущение опасности. Тень перед ним сгустилась, и открыв глаза, австралиец узрел почтенного господина в сером костюме.
- Доброго дня, мистер Хок, - приветствовал его незнакомец.
- Доброго, - ответил Джеймс. - С кем имею честь?
- Сальвадор Чейтиз, к вашим услугам, - слегка поклонился сеньор, одновременно снимая шляпу и обнажая блестящую лысину. - Я прошу прощения, что заставил ждать. Тому были причины.
Джеймс вопросительно выгнул бровь.
- Что-то не так с нашими договоренностями?
Сеньор Чейтиз шумно выдохнул и грузно осел на соседний стул.
- Да, - кивнул он. - Возникли некоторые сложности. Предмет нашего соглашения требуется освидетельствовать у нашего ювелира.
- Вам не достаточно документов из России?
Незнакомец поморщился.
- Мистер Хок, кто верит нынче документам из России? Тем более, если дело касается ювелирных изделий, имеющих историческое значение.
Джеймс вынужден был промолчать. Не в его положении спорить.
- Хорошо, - согласился он. - Но я сам назначу время и место.
Незнакомец пожал плечами.
- Как скажете. Как скажете.
- В центре Ель-Покко завтра в полдень, в кафе на крыше.
- Хорошо, договорились, - кивнул сеньор и поспешил откланяться.
Джеймс Хок не первый год занимался антиквариатом и прекрасно знал, что доверять при полулегальных сделках нельзя никому. Поэтому он контейнер с собой не носил, и там где жил тоже не прятал. В торговом центре Эль-Покко было небольшое казино, в котором можно было арендовать ячейку для временного хранения выигранных фишек. Чем и воспользовался австралийский антиквар.
За полчаса до назначенной встречи Хок забрал из ячейки маленький металлический контейнер с бесценным содержимым.
В кафе он заранее арендовал самый дальний столик у стены, выложенной мелкой стеклянной мозаикой.
Сальвадор Чейтиз явился без опозданий в назначенный час. Следом за ним семенил щуплый очкастый субъект с небольшим кейсом. Чейтиз, коротко поздоровался и уселся напротив Хока. Очкарик присел рядом и, раскрыв кейс, вооружился лупой. Затем замер в ожидании, наблюдая за тем, как Джеймс Хок мелденно достает из внутреннего кармана куртки контейнер, отвинчивает крышку и высыпает содержимое на тарелку.
Бусины заиграли на солнце кровавыми гранями. А вот потертая монета с дыркой среди рубинов выглядела насмешкой над шедевром ювелирного мастерства. Однако, именно она в первую очередь привлекла пристальное внимание покупателей.
Сеньор с лупой ухватил двумя пальцами монету и приступил к исследованию. При этом его глаз поблескивал не хуже рубинов.
Закончив осмотр, ювелир кивнул. Чейтиз ухмыльнулся и, щелкнул в воздухе пальцами, воскликнув.
- Превосходно!
Одновременно с этим в крышке кейса мелькнул красный огонек, отразившись на лбу Хока. Раздался глухой хлопок, и Джеймс Хок замер, глядя перед собой застывшим взглядом. На лбу австралийского антиквара появилась аккуратная дырочка.
Сеньор Чейтиз невозмутимо собрал бусины с тарелки в контейнер и сунул его в карман пиджака.
- Жаль конечно, что у ложи не хватило средств на легальное приобретение, - пробормотал он себе под нос, грузно поднимаясь со стула, и неторопливо направился на выход.
***
Чалый сидел в кафе через два столика, прямо напротив австралийца, и выжидал. Он знал, что Звезда Востока у антиквара, и лишь стоит увидеть, где он ее спрятал, все сложится как задумано.
Из головы не шёл звонок жены.
- Володя, брось ты это дело, - тревожным голосом уговаривала супруга. - Нечистое это ожерелье. Помяни слово, оно еще не одну жизнь унесет. Такие предметы не бывают без хозяев. Прежнего хозяина его лишили, теперь он ищет нового.
У Леониды были цыганские корни, и ей стоило поверить. Но Чалый, а в миру Владимир Вяземский, словно с катушек слетел. Никогда не знавший интернета, заставил помощников разыскать самого крутого программиста и засадил его за поиски информации, наказав все что возможно найти про масонский артефакт. Так он узнал, что у предмета есть имя - Звезда Востока. И что история у него покруче, чем у некоторых коллекционных драгоценных камней.
Якобы изготовили его для мастера, но молодые подмастерья артефакт испортили.
В то время ложа, в которой заправлял князь Вяземский, была сосредоточена на поисках основных постулатов. И новые члены на какое-то время остались без присмотра.
Молодежь во все времена любила пошутить. А, поскольку при приеме в каменщики надлежало провести некий ритуал, то некоторые шутники решили этим воспользоваться и повеселиться. Но хотелось при этом, чтобы все выглядело круто. Было решено позаимствовать - читай выкрасть - самые важные артефакты для любого мастера - фартук и ожерелье.
Испытуемым была некая девица, которая настойчиво просилась в вольные каменщики вот уже несколько лет. В ту пору девиц в масонах не жаловали. Поэтому для кандидатки решили устроить особое испытание.
Девушка должна была обнажиться и в таком виде пройти сквозь строй вольных каменщиков с обнаженными же саблями. Сабли в то время точили на совесть, а в комнате было темно. Первый порез заставил девушку запаниковать, а дальше запаниковали сами вольные каменщики и кровь полилась рекой.
Девушку не спасли, а артефакт, принимавший участие в ритуале признали испорченным и убрали подальше.
В процессе поисков информации о Звезде Востока, Лютик, как ласково называли пацана-программиста за сизую шевелюру, вечно торчащую в стороны, внезапно нашёл неоспоримые доказательства родства Чалого с предком, некогда возглавлявшем ту самую масонскую ложу. Этот факт заставил его окончательно поверить словам жены, но интерпретировать их по-иному.
Если ожерелье ищет нового хозяина, решил он, значит этим хозяином будет он, Чалый. И, значит, не случайно именно его так притягивает к себе этот артефакт.
Чалый пропустил тот момент, когда произошел выстрел. Только видел, как во лбу Хока появилась малюсенькая дырочка. Сообразив, что ожерелье уходит налево, Чалый направился за масонами.
На очередном перекрестке мужчины разделились. Чалый только усмехнулся. Он-то точно знал, что Звезда у толстого. Щуплый очкарик кивнул подельнику и пошел в сторону центра, а толстый направился к пирсу. Там свернул за колонну, подпиравшую угол здания и... исчез.
Чалый кинулся вдогонку, но замер на краю набережной, растерянно разглядывая покатые бетонные стены, о которые бились среднеземноморские волны.
Лысого нигде не было. Словно сквозь землю провалился.
Чалый заметался, издавая утробное рычание, а потом вдруг наткнулся взглядом на небольшой выступ в стене у опоры, к которому вёл покатый бортик. У основания опоры будто специально была сделана небольшая площадка. Дойдя по узкому бортику до площадки, Чалый внимательно осмотрел и ощупал выступ, затем осторожно надавил на камень и услышал, как внутри заскрипел какой-то механизм. Стена поехала на него, и Чалый вцепился в камень, некоторое время висел, а затем зацепился ногой за бортик и с трудом выкарабкался на уступ. В стене образовался узкий проход. Чалый в него протиснулся и оказался в темном, пропахшем сыростью, коридоре, который уходил в сторону города.
Достав мобильник, Чалый осветил узкое пространство между покрытых сыростью и плесенью стен, и пошел вперед, вслушиваясь в темноту. Коридор оказался довольно длинным и закончился небольшой площадкой перед массивной дверью, обитой полосками железа крест-накрест. На соединении полос был прикреплен металлический жезл, испещренный масонскими символами.
Чалый попытался его отодрать. Не вышло. Тогда он попробовал жезл покрутить. Что-то щелкнуло, и дверь приоткрылась. За ней оказалась комната, увешанная старинными штандартами, знаменами и прочими преимущественно зеленого цвета тряпками, на которых были вышиты золотом всё те же масонские символы. Похожие Чалому показывал в интернете Лютик.
Посередине комнаты стоял стол, заваленный свитками и книгами.
Тут один из штандартов справа внезапно колыхнулся. Отдернув его, Чалый встретился с испуганными глазами лысого.
- Где Звезда? Стар? - прохрипел Чалый, подхватывая за горло толстого и прижимая его к стене.
Толстый захрипел, затрясся и дрожащим пальцем указал на стол.
Свидетелей Чалый не оставлял, поэтому судьба лысого была предрешена.
Чалый не заметил, как рука умирающего опустилась на рычаг, и где-то в недрах послышалось стрекотание очередного механизма. Аккуратно обтерев окровавленную финку платком, Чалый проверил содержимое контейнера и, насвистывая Славянку, направился на выход.
Ему оставалось всего несколько шагов, когда раздался щелчок, и в шею вонзился острый шип. Уже падая, он сделал пару шагов на автомате, и протянул руку с контейнером вперед, наблюдая как тот срывается с ладони и падает в воду, рассыпая рубиновые искры...
***
Но вот почему я так не люблю осень? Наверное потому что именно осенью случаются самые гнусные события в моей жизни.
Я сидела в кресле, закутавшись в плед, гладила Лису по шелковистой шёрстке и грела руки чашкой с горячим какао. Сквозь окно проникал слабый солнечный свет, которым зима в этом году щедро делилась с людьми, как бы извиняясь за дождливое холодное лето и затяжную осень.
ОРЗ весьма неприятное заболевание. Особенно в самом начале. Вчера я ушла с работы с температурой 39,5. Кости до сих пор ломило нещадно, тело трясло в лихорадке. Хорошо хоть кошка была накормлена. А то пришлось бы идти с температурой в ближайший магазин за рыбкой.
Кошку я приобрела сравнительно недавно, в канун новогодних праздников. Вначале хотела взять котёнка, но меня уговорили приютить взрослую кошку. Я взглянула на фото и поняла - таким глазам не отказывают.
Кошка стала мне настоящей подружкой. Именно такой, в которой я нуждалась в последнее время...
Эх... А так все хорошо начиналось. Из «ссылки», как мы шутливо называли меж собой нашу командировку на Дальний Восток, мы вернулись с Ильясом за неделю до нового года, договорившись о главном - Ильяс оформляет развод и мы женимся.
Не то, чтобы я ему до конца верила, однако, события, произошедшие с нами в поездке, показали, что босс у меня мужчина настойчивый, и от мечты увидеть меня своей супругой просто так не отступится.
Осевшая в Венеции на ПМЖ, законная супруга Ильяса никаких признаков существования не подавала, и Ильяс решил отправиться самолично в Италию, чтобы решить насущную проблему как можно скорее.
Я занялась предновогодними хлопотами, заодно подыскивая подарок жениху.
Все было прекрасно, ровно до двадцать седьмого декабря.
В тот злосчастный день я вышла на работу с неким предчувствием беды.
Офис меня встретил настороженной тишиной.
Мы с Ильясом своих отношений не афишировали, хотя офисные кумушки и посматривали в мою сторону косо, понимая, что босс ко мне как минимум не ровно дышит. Поэтому я не придала особого значения повисшей в воздухе тишине, и привычно распаковала пакет с контейнером на обед, чтобы засунуть в общественный холодильник.
Внезапно дверь в предбанник распахнулась, и оттуда выскочила словно ошпаренная наша секретарша Наташа. Глаза у девушки были по пять рублей.
- Ольга Михайловна, вас давно уже ждет Илья Петрович. Поторопитесь, - затараторила она, сминая в руках файл с каким-то наверняка важным документом.
Я поняла, что Ильяс не в духе и, откашлявшись, натянула на нос очки и оправила несуществующие складки на узкой юбке. Затем решительно направилась в пасть дракона, то бишь в кабинет начальника.
На стуле «для разносов сотрудников» сидела супруга босса, Лика. Изящная, коротко стриженная брюнетка скучающе покачивала остроносой туфелькой на десятисантиметровой шпильке, рассеянно наблюдая за мужем, который что-то с остервенением строчил в ежедневнике.
- Илья Петрович, вызывали? - придав голосу как можно больше официоза, произнесла я.
Ильяс поднял глаза, и я по ледяному взгляду серых глаз с глубоко запрятанной болью поняла, что свадьба наша откладывается на неизвестный срок. Ну вот, подумалось, я так и знала. И нечего было планировать.
- Присаживайтесь, Ольга Михайловна, - произнес босс, кося деланно равнодушным взглядом в сторону окна.
Я не заставила себя ждать, и привычно расположилась на втором стуле для сотрудников.
- У нас открылся филиал, - деловым тоном произнес босс, не оборачиваясь. - Вы в курсе?
- Да, конечно, - ответила я, нервно соображая про себя, чего это Ильяс вспомнил про филиал, открывать который планировал вот уже с год, и все откладывал по разным причинам.
- Я намерен назначить вас директором филиала, - проинформировал шеф, нервно постукивая ручкой о подоконник. - Приказ о вашем назначении я подписал. Он у секретаря.
Вот как значит? Из офиса прочь и из сердца вон? Вслух сказала.
- Спасибо за доверие. Когда приступать?
Ильяс обернулся, поморщился и выдавил.
- Когда будете готовы.
Я пожала плечами и спросила, могу ли идти. Босс кивнул, и на этом наша беседа завершилась.
Выйдя из кабинета, я готова была отпинать собственный стол. Вот ведь, мужик, называется, а. То, значит, люблю не могу, а как супружница прикатила, так и вся любовь закончилась? Ну, Ильяс, я тебе еще покажу, где Лёлька зимует.
Не успела я вскипеть до конца, дверь в кабинет начальника распахнулась и супруги Мошковы покинули офис.
Весь оставшийся день, я как могла сдерживала рыдания и, едва стрелка коснулась пяти, пулей вылетела из офиса.
Дома все валилось из рук, и в результате я разбила любимый бокал с пчёлками. Тут же раздался звонок мобильника, лежавшего на столе и тщетно ожидающего зарядки. Трубку брать не хотелось, но я вспомнила, что Ильяс на минуточку мой босс. В том, что звонит именно он, я не сомневалась.
- Да, - голос внезапно охрип и я поняла, как близка к тому, чтобы снова разрыдаться.
- Лёлька, милая, прости меня, - Ильяс глотал половину слов, я с трудом их разбирала. - Я не мог тебя оставить на съедение, поэтому и спрятал подальше. Надеюсь, ты не в обиде? Следующий месяц ожидается жаркий и богатый на разборки.
- Вот как? И кто с кем планирует разбираться? - внутри всё клокотало и грозило вылиться в банальный скандал с истерикой.
- Мы с Ликой делим бизнес, - пояснил он более спокойным тоном. - Она не хочет давать развод просто так. Собирается участвовать в инвентаризации.
Я мысленно представила себе этот процесс и решила, что мне действительно лучше побыть где-нибудь подальше.
- Вот так всегда с вами с богатеями, - проворчала я устало. - Жениться быстро, а развестись целая история.
Ильяс издал неопределенный звук. То ли усмехнулся, то ли всхлипнул.
- Надеюсь, ты не сердишься?
Нет, ну что ты, просто парю на крыльях любви.
- На что, Ильяс? - как можно более бодрым голосом вопросила я.
- Я ведь тебе обещал...
- Забудь.
Последовала пауза.
- Подожди, как это забудь? - удивился он, и я прямо представила, как мой босс зависает, слегка приоткрыв рот.
- Ильяс, ну сам подумай, - как можно более равнодушно продолжила я. - Пока ты разводишься, я состарюсь, а сам ты из мужика превратишься в старого брюзгу. Оно мне надо?
Ильяс помолчал, обдумывая мои слова. А потом выдал.
- Шутишь, да? Я тоже умею... умел. И вообще... Мне Лёха за тебя голову оторвёт.
Я чуть не расхохоталась.
- Лёха-то тут причём? Не он на мне жениться хотел.
- Лёль, так я не расхотел, - продолжил терзать моё сердце этот поганец.
- Ну, хоти. Я что, запрещаю?
Ильяс посопел в ответ, но, так как видимо аргументы иссякли, произнёс.
- Суровая ты, Лёлька, женщина.
- На том и стоим, - не стала отпираться я.
Пожелав мне спокойной ночи, Ильяс дал отбой. А у меня из глаз брызнули слезы.
Ну зачем я повелась на его обещания? Ведь чувствовала, что ничего у нас не выйдет. И ещё та ночь...
Воспоминания нахлынули удушливой волной. Словно это произошло только вчера. Когда мы, вернувшись из «байкальской ссылки» в гостиницу, сразу разошлись по номерам. Я чувствовала себя уставшей и хотела лишь одного - упасть на кровать и уснуть. Но мечтам моим сбыться было не суждено.
Раздался стук в дверь, и на пороге предсказуемо возник Ильяс с шампанским. В другой руке он радостно потряхивал пакет с какими-то закусочными деликатесами.
- Не спать! - возопил мой босс и предложил отметить благополучное окончание нашей командировки. Я отпиралась не долго, а потом сдалась. Поняла, что бесполезно, да и полученный стресс следовало снять.
Расстелив пару гостиничных полотенец прямо на кровати, мы быстренько накрыли поляну.
Шампанское закончилось на удивление быстро, и мы оприходовали бутылочку пятизвездочного армянского.
Дальше, помнится, я вышла попудрить носик, а когда вернулась, попала в цепкие объятия Ильяса. И таким сладким был тот наш шальной поцелуй, что в какой-то момент я сдалась под его напором, растворяясь в ощущении абсолютного счастья...
Сейчас эти воспоминания отзывались болью, но я заставила себя сцепить зубы и пообещала себе, что с завтрашнего дня начну жить заново. Назло всем ильясам и ликам.
С завтрашнего дня мою персону в офисе больше не увидят. А там... Там я что-нибудь решу. Например, сменю место работы.
Здание, в котором Ильяс арендовал помещение для офиса, где планировался филиал, находился в другом конце города. Открывать его Ильяс задумывал уже давно, и какое-то время терзал меня, требуя выкладки по рентабельности и прибыльности. Теперь же шеф явно форсировал события. Документы на сам офис ещё не были оформлены до конца, а помещение уже арендовано и приказ о назначении директором меня подписан.
Помещение без мебели встретило меня холодом и полумраком. Посидев с час, я поняла, что не в силах заняться даже обзвоном магазинов. Решила, что если босс решит проверить где я, рискну увольнением за прогул.
Дома поняла, что не осилю даже ужин. Попила кофе, приняла душ и поплелась искать близости с подушкой. Но уснуть мне было не суждено. Едва я переоделась в пижамку в любимый синенький цветочек, раздался звонок в дверь. Пришлось надевать халат и идти открывать.
За дверью обнаружилась Лика.
- Можно? - спросила она, холодно рассматривая меня в упор.
Ну вот что я могла сказать в ответ? Извини, Лика, но мне пора баиньки? Или, извини, Лика, но мне с тобой разговаривать совершенно не хочется?
Я впустила её в квартиру и предложила чаю. Она поблагодарила и отказываться от чая не стала.
Расположившись на гостевом стуле напротив меня, жена Ильяса некоторое время рассматривала меня в упор, а потом усмехнулась и сказала.
- Ольга Михайловна, я не понимаю, зачем вам Ильяс. Хотя... - и она понимающе обвела взглядом скромную обстановку моей малогабаритной кухни.
Её оценка меня тронула мало, а вот вопрос удивил.
- А вам он, Лика, зачем? - задала я встречный вопрос.
- Ильяс вообще-то мой муж, - ответила она, снисходительно улыбаясь.
- Муж? - удивилась я. - Возможно, мы с вами по-разному понимаем смысл этого слова. Но мне всегда казалось, что муж - это мужчина, с которым создают семью. Общий дом, дети, родственники. Нет?
- И ещё общие деньги, - добавила Лика, зло усмехаясь.
- Если вы считаете, что мне нужны его деньги, то ошибаетесь.
- Вот как? Тогда зачем вы заставляете его разводиться? Хотите кувыркаться, пожалуйста. Я не возражаю.
На провокацию я не повелась.
- Стоп. Давайте начнем с того, что я никого ничего делать не заставляю. Ильяс давно уже мне делал предложение, еще до вашей с ним свадьбы. Но я отказывала, потому что... В общем потому что, - объясняться до конца с женщиной, считающей меня своим врагом, я не собиралась.
- И что изменилось? В командировочку скатались?
Да, дорогая. Тебе бы в такую командировочку скататься - подумала, а вслух сказала.
- Скажем так, Илья убедил меня в том, что у нас может быть совместное будущее.
Я впервые в жизни назвала Ильяса Ильей и мне это... понравилось. Как-то это сейчас звучало уместно и естественно.
- Хм, сомнительно, - язвительно сощурившись, произнесла Лика.
- Это почему? - удивилась я.
- Ильяс... он несостоятелен, как мужчина. Именно поэтому мы не живём вместе. Поначалу да, все в порядке. Но... не надолго.
Я вспомнила бурную и полную страсти ночь в Хабаровске, и Лике не поверила. Правда, и обсуждать несостоятельность моего жениха и её мужа с ней я не собиралась.
- Лика, давайте так. Вы решите с Ильясом свои проблемы сами. Я обещаю, что вмешиваться не стану.
- Этого мало, - взвилась она, и зелёные глаза полыхнули гневом.
- Вот как? И чего вы хотите?
- Уезжайте, - бросила она, скривив красивые губы. - Я дам денег. Много.
- А ничего, что у меня тут мама с отцом, друзья? Да и вообще. Почему это я должна куда-то ехать?
Глаза Лики превратились в щёлочки и, тыкая в меня пальцем с серебряным маникюром, усыпанным стразами, она прошипела.
- Вот-вот, кстати. И не забывайте, что у вас тут родители и друзья.
Это было уже чересчур.
- Вы что же мне угрожаете? - возмутилась я.
- Предупреждаю.
Ну и стерва же ты, Лика.
- Знаете что, а не пора ли вам, Лика? Кстати, учтите, что на любое ваше действие в этом направлении будет адекватный ответ. И да. Чтобы вы не строили других не менее зловещих планов, завтра с утра я отправляюсь в полицию. Там будут знать о ваших угрозах, а мне будет спокойнее жить дальше.
Лика поджала губы и со словами «Ты пожалеешь», выскочила из моей квартиры.
После её ухода меня ещё довольно долго и основательно так потряхивало. А потом раздался звонок мобильника.
Озабоченный голос моего босса придал, как не странно, мне некоторой храбрости.
- Лёль, Лика случайно не у тебя? - спросил Ильяс, пока я пыталась попасть пустым спичечным коробком в мусорное ведро.
- Только что ушла.
- Что сказала?
- Грозила карами.
- Понятно. Я разберусь. Спи.
Спи? Да как тут уснёшь?
Прошло два дня. Впереди были новогодние праздники. А дома меня ждала привезенная подругой в утешение мне, обиженной судьбой, огненно-рыжая красавица киса с золотистыми глазами.
Я не выполнила своё обещание Лике, пойти в полицию. И напрасно.
В этот вечер, не дойдя до подъезда пары шагов, я почувствовала, как в голове что-то взорвалось и свет померк...
Очнулась в машине на заднем сиденье. Ноги и руки были связаны, а рот заклеен. Я застонала, и с переднего пассажирского сиденья ко мне обернулся мужчина, подозрительно знакомой внешности.
- Вот, очнулась, - проворчал он, обращаясь к водителю. - Давай, говори теперь, что дальше делать будем.
С водительского кресла послышался голос Лики.
- Ничего не будем делать, отвезем её в деревню и там оставим. Весной прикопаем в саду труп.
По телу побежали мурашки, и я протестующе замычала. Лика обернулась, и я поняла, что тип рядом с нею как минимум братец родной, так они были похожи чертами.
- Заткнись! - заорала Лика через плечо и надавила на газ. От чего машину дернуло вперед, и братец заорал в ответ.
- Ехай аккуратнее! Ты что, решила нас всех угробить?
В ответ послышалось рычание, видно слов больше не нашлось.
Какое-то время машина ехала по шоссе, а потом под колесами зашуршал гравий и мы остановились.
В свете фар удалось рассмотреть одноэтажный бревенчатый дом с тусклыми, давно не мытыми, окнами.
Меня вытащили из машины и поволокли к покосившемуся крыльцу, подпихивая сзади и подбадривая возгласами «Давай, пошевеливайся!», «Ууу, гадина!»
Входная дверь поддалась не сразу, а затем из сеней пахнуло сырыми досками, и я подумала, что в этом году мне везёт на деревню. Летом мама с папой запрягали в огороде помогать, а теперь вот, не успела из командировки приехать, снова в какое-то захолустье приволокли.
Похитители мои притащили откуда-то стул и прикрутили меня к нему верёвками. В довершение всего, Лика плюнула в меня, сказала «Сдохни, тварь» и меня оставили одну.
Ещё какое-то время парочка чокнутых родственников Ильяса ссорилась у дома, а затем взревел мотор и всё стихло...
Я какое-то время сидела молча, пытаясь привести в порядок мысли. Это что же получается, меня действительно бросили тут умирать?
Я прислушалась. Вокруг стояла первозданная тишина. Пришла в голову первая здравая мысль - хорошо хоть не раздели. На мне были шуба и сапоги. Правда руки без перчаток и голова без шапки начинали уже заметно примерзать.
Я поёрзала на скрипучем стуле, и в голову мне пришла ещё одна мысль, о том, что похитителя мои явно не профи. Иначе прикрутили бы меня скотчем, и тогда я бы точно тут отдала концы. А так оставалась надежда на то, что я смогу куда-нибудь допрыгать и что-нибудь найти острое. Главное не успеть замерзнуть и не упасть. Положение усугублялось тем, что вокруг было совершенно темно. Ночь, хоть и ясная выпала, но сквозь порядком загаженные окна свет проникал еле-еле.
Я повертела головой и решила допрыгать до ближайшей стены. Там явно просматривался какой-то инвентарь. На прыжки ушли все мои силы, а инвентарь оказался всего лишь старым вонючим матрасом. Подумалось, что летом в этом доме наверняка живут бомжи. Нормальные хозяева-дачники такие вещи обычно выбрасывают.
Я подышала, чтобы немного успокоиться, и попрыгала дальше, к окну. Там на моё счастье нашёлся гвоздь, вбитый в стену на уровне лица, и я освободилась от клейкой ленты, закрывавшей мне рот.
Гвоздь меня вдохновил на новые поиски, и вскоре я нащупала ещё один гвоздь, пониже, как раз почти на уровне связанных рук.
Попытавшись передрать веревку, поняла - дело дрянь. Капрон просто так не разорвать.
В этот момент за дверью кто-то затопал и запыхтел. Сердце ухнуло вниз. Ну всё, подумалось, мне трындец.
Некоторое время некто за дверью молчал и видимо прислушивался, а затем дверь скрипнула, и грубый хриплый мужской голос с претензией вопросил.
- Кто здесь?
Я решила, что отвечать бесполезно. Если человек хороший, всяко поможет, а если мразь какая, то говори не говори, все равно прибьёт и под деревцем во дворе закопает. Хорошо если до этого не надругается.
Послышался шорох, чиркнула спичка, и малый огонек осветил лицо бородатого мужика в шапке-ушанке.
- Это хто тут? - хрипло спросил мужик, подслеповато разглядывая меня из-под кожаного козырька.
- Помогите мне, пожалуйста, - решила я попытаться воззвать к лучшей части его мужчинской души.
- Откуда ты тут взялась?
На этот вопрос я ответить не решилась.
Мужик приблизился ко мне и зажег еще одну спичку.
- Эка тебя, - пробормотал он, оглядывая меня со всех сторон.
- Развяжите меня, пожалуйста, - попросила я.
- А почто связали? Может ты одержимая?
Вывод прозвучал странно.
- Я просто перешла дорогу не тем людям.
Мужик посопел, а потом кивнул сам себе и принялся меня развязывать.
Освободившись от верёвки, я поняла, что руками смогу владеть ещё не скоро. Кисти ломило нещадно.
- Спасибо. А можно здесь откуда-нибудь позвонить? - спросила я, потирая запястья.
- Я тут один живу, - ответил мой спаситель, по-хозяйски осматривая стул на предмет повреждений. - Деревня заброшена. Километр до шоссе.
- Я дойду, - заверила его я. - Только покажите, в какой стороне.
- Да куда? - возразил он. - Ночь же. На трассе никого до утра. А ежели кто из нелюдей остановит?
Я представила нелюдя, и согласилась остаток ночи подождать в доме у гостеприимного бомжа. В том, что это был бомж, я уже не сомневалась. Несло от мужика изрядно.
Бомжа звали Ромкой, и было ему тридцать пять лет. Хотя, по виду я бы ему все пятьдесят дала. Ромка проживал в подвале. Как он пояснил, чтобы от лишних глаз схорониться и тепло дефицитное сберечь. Там у него печка из обрезанной канистры стояла и кое-какая утварь имелась. От лежанки я отказалась, сказав, что посижу у печки и покемарю до утра. А там пойду к трассе ловить попутку в город. Как оказалось, увезли меня не так чтобы далеко. Название Колодинцы мне ни о чём не сказало, но Ромка заверил, что до города километров десять, не больше.
Так мы и досидели с ним до свету. Ромка все расспрашивать пытался про мои мытарства, я отвечала односложно и в подробности не вдавалась. Зато бомжик явно соскучился по человеческому обществу и мне на радость заливался соловьем всю оставшуюся ночь.
Утром Ромка проводил меня до шоссе и даже помог поймать попутку.
В остановившемся авто ехала супружеская пара. Пришлось придумать правдоподобную историю про то, что ночью поссорилась с бойфрендом, и он высадил меня на шоссе. А Ромка вот молодец, помог.
Бомжика я поблагодарила, пообещав навестить с подарками в самое ближайшее время.
Домой я не поехала. Пошла к Лехиной маме. У нее хранился запасной ключ от моей квартиры.
Пришлось снова сочинять. Марии Борисовне я сказала, что потеряла ключи и за мной идёт какой-то подозрительный мужчина. Хорошо бы сходить на разведку. Мария Борисовна прониклась моментом и бодро пошаркала на выход.
Пока я ждала её возвращения, обругала себя неоднократно. Зачем было подвергать риску старую женщину? А ну как если Лика решила устроить у меня обыск. Нужно было звонить...
Вопрос, кому? Ильясу? Я лихорадочно искала среди своих знакомых кого-нибудь более подходящего и не находила. Маме с папой точно звонить не стоило. Не хватало ещё им срываться посреди зимы из пригорода спасать дочь. Друзей из органов у меня не было.
Пока я переживала, Мария Борисовна вернулась с доброй вестью. Никто в мою квартиру не ломился и никаких засад в подъезде бдительной старушкой обнаружено не было.
Вернувшись домой, я первым делом разыскала старый сотовый телефон и заначку. Потом пила чай, жадно ела жаркое, радуясь что так предусмотрительно наготовила целый казан, и кормила испуганно вопящую Лису.
Потом поняла, что телефон искала бесполезно. Карты все равно не было. Оставалось воспользоваться интернетом.
В общем, кроме Ильяса другой кандидатуры в спасители не нашлось. Не Лёхе же на Байкал писать?
«Привет! - напечатала я и задумалась, как бы поделикатнее описать ситуацию. Внутри все клокотало и напрашивалось на грандиозный скандал. Но я собралась с духом и продолжила писать. - Не мог бы ты попросить свою супругу вернуть мне мои вещи?»
Отправив письмо, стала ждать.
Через минут пять пришёл ответ.
«Что случилось?»
«Меня похитили, сумку отобрали».
«Где ты?»
Тут я зависла. Так, а если Ильяс вышел из кабинета, а сообщение мне пишет Лика? Я дала отбой и решила, что уеду к родителям, пока конфликт не перерос из просто криминального в уголовный. Хотя, он уже был уголовным. Ну или мог таковым стать, если бы я написала заявление...
А вот, собственно говоря, почему бы мне не пойти в полицию, а? И сама себе ответила - не пойду. Подставлять Ильяса не стану. У него и так одни проблемы. Если это Ильяс со мной списался, значит сейчас он ищет супругу и, пока будет с ней разбираться, мне следует просто исчезнуть.
В электричке было немноголюдно и холодно. Всю дорогу до Никитинца я просидела клюя носом. Сказывалась бессонная ночь.
Мама встретила меня вопросом «Что-то случилось?» Я сказала, что на работе были напряженные дни, и я взяла несколько дней отгула, чтобы справить новый год в семейном кругу.
В доме было тепло и пахло грибным супом. Голодная я от приглашения за стол не отказалась. Над столом по старинной деревенской традиции висели в рамочках портреты наших предков. На одном из них важный усатый господин в сюртуке выглядел странно. Я всмотрелась в старое фото и увидела нечто, что заставило меня на некоторое время забыть про сон.
- Мам, а это кто?
Мама подслеповато уставилась на портрет и пожала плечами.
- А кто его знает. Модно сейчас старые фото в рамочках вешать. Эта фотография уж больно красивая. Видишь, какие вензеля по краям. Художественная.
- А что это за наряд на мужчине такой странный?
- Ты передник что ли имеешь ввиду? Ну, может какая награда особая была. Не знаю.
- Ма, а ты знаешь, кто такие масоны?
- Слышала что-то. Не помню.
Я решила маму больше расспросами не терзать. Если даже у меня в предках и были масоны, то какое значение это имеет теперь?
Грибной суп сморил меня окончательно, и я, не раздеваясь, завалилась спать.
Разбудил меня шум. Кто-то явно пытался ворваться в дом. И судя по голосу это был Ильяс.
Я поспешила маме на выручку. Она стойко держала оборону, удерживая дверь, трещавшую под напором мужских рук. Папа ворчал, что пойдёт искать берданку. Конечно же, никакой берданки у него отродясь не было.
- Так Ольга все-таки у вас или нет? - гремел голос босса с улицы.
- Зачем она вам и кто вы такой? - не сдавалась мама.
- Это мой шеф, - мрачно сказала я маме. - Пусти его.
Ильяс, разгоряченный борьбой, выглядел словно тореадор, оставшийся в живых после боя с быком.
- Лёлька, что происходит? Это ты мне писала?
- Я, я, - ответила, подпихивая шефа мимо закутка, где покряхтывая собирался на мою защиту отец, вполголоса проклиная свои больные ноги.
Ильяс послушно уселся за стол и обхватил ладонями кружку с горячим чаем.
- Я Лику спрашивал про тебя, она все отрицает.
- Ещё бы она созналась, - проворчала я, усаживаясь напротив.
Дальше я рассказала ему про свои мытарства. Ильяс молча выслушал и спросил.
- Почему в полицию не пошла?
- Я решила, что ты сам захочешь со своими родственниками разобраться.
- Правильно решила. - И маме. - Рюмочки не найдется для будущего зятя?
Мама подозрительно посмотрела на Ильяса и сказала.
- Я так поняла, что у тебя жена есть?
- Есть, - мрачно подтвердил Ильяс, отводя взгляд в сторону. - Но скоро не будет. Я развожусь.
Мама неодобрительно глянула на меня. Я намек поняла.
- Мам, я их не разлучала.
Мама хмыкнула и явно мне не поверила. Но объясняться с ней у меня попросту не было сил.
- Что делать собираешься? - спросила я Ильяса.
- Сначала надо Лику найти, потом решать что делать. После нашего разговора она пропала и на звонки не отвечает.
- Может испугалась и сбежала за границу?
- Я ее из под земли найду, - пообещал Ильяс сквозь зубы и, не дождавшись рюмки, поднялся с места. - Ты пока тут побудешь?
- Угу. А куда мне еще идти? Кошку Мария Борисовна покормит. Обещала.
Ильяс обернулся.
- Она тоже в курсе?
- Без подробностей.
- Понятно. Проводишь?
Я вышла в стылые сени, накинув мамину шаль.
- Прости, Лёль. Я не знал, что так получится.
Я ободряюще похлопала его по руке.
- Все позади, слава богу. Хорошо, что они не обратились к профессионалу.
У Ильяса потемнели глаза.
- Ладно, я позвоню, когда всё решится.
Я проводила взглядом его авто, и когда огни окончательно растаяли в ночи, вернулась в дом. Следовало поспать.
Но он не позвонил.
И когда это я новый год в последний раз отмечала у родителей?
31 декабря во времена моего детства в нашем доме всегда был днём особенным. В этот день, помнится, мне разрешалось всё. И я отрывалась по полной. Каталась поочередно на папе и дедушке. Крала с протвиня едва поспевшие пирожки с капустой. Могла снять с елки любую понравившуюся игрушку... В общем, это были очень приятные детские воспоминания.
Теперь я выросла, и мы вместе с мамой готовили праздничный стол.
Отец не мешал. Смотрел по телевизору любимые с давних времен комедии.
В общем, я занималась предпраздничными хлопотами и гнала плохие мысли как можно дальше. Мама тоже молчала. Знала, пока я сама не созрею, бесполезно спрашивать. Только обозлюсь.
А ближе к вечеру Ильяс прислал нашего офисного водителя и записку.
«Все улажено. Можешь возвращаться». К записке прилагалась моя сумка. Там все было на месте, косметичка, телефон, ключи и паспорта. А ещё приглашение в ресторан «Рио». Крутой ресторан, конечно, но я уже настроилась на новый год с родителями.
Водитель выслушал меня и позвонил шефу, потом передал мне трубку.
- Лёль, приезжай, пожалуйста, а. Я так соскучился.
- Ильяс, а заранее меня предупредить было никак нельзя? Ты хоть представляешь, в каком виде я явлюсь?
- Времени ещё достаточно...
Я повздыхала и... сдалась. Мне действительно хотелось провести с ним этот праздник.
Мама слышала наш разговор.
- Поезжай, Оль. Вроде он мужик серьёзный.
Я её обняла.
- Спасибо, мам.
Водитель отвез меня домой, и я кинулась перебирать свой гардероб. Конечно, может быть встречать два новых года подряд в одном и том же плохая примета, однако выбора у меня не было. Пришлось снова изображать «леди ин ред».
Водитель меня дожидался во дворе и отвёз в ресторан, где меня встретил у входа Ильяс с извинениями.
- Прости, прости, прости, - бормотал он, нацеловывая меня повсюду, куда дотягивались его губы.
Было приятно. Даже подумалось, а не попросить ли его отменить ресторан.
- Ты теперь до конца жизни будешь извиняться? - проворчала я, чтобы хотя бы немного снизить градус страсти у обоих.
- Нет, - прошептал он мне на ухо. - Закончу сразу, если ты кое-что возьмёшь.
- И что же это?
Тут я почувствовала кое-что в своей руке. Там оказалась синенькая коробочка, в которой блестело крошечными брильянтиками золотое колечко.
Я покачала головой. А ведь и вправду альтернативы никакой. Не возьму, замучит объяснениями. Взяла. Колечко на удивление оказалось впору. На руке смотрелось умопомрачительно.
Вечер прошёл в приятной обстановке под звон кремлёвских курантов и закончился у меня дома, незаметно сминая ночь до невообразимо приятных и счастливых минут...
Ближе к обеду я проснулась от запаха свежесваренного кофе и громкого мява голодной Лисы.
- Да что ж ты так орёшь-то? - расстроено вопрошал Ильяс, выискивая в холодильнике, чем бы заткнуть наглую кошачью пасть.
Я подлезла под мышку Ильясу и достала кошачий корм.
- И всего-то?! - воскликнул Ильяс. - Всё. Такую кошку я в свой дом возьму.
- Угу, - пробурчала я. - И кто бы тебе её отдал?
- Ну я же в комплекте с тобой возьму.
- Я уже иду в комплекте?
Ильяс чмокнул меня в шею и сказал.
- Не придирайся к словам. Лучше садись пить кофе.
Это было хорошее утро, но оно закончилось и Ильяс засобирался по делам. Я было возразила, какие-такие дела могут быть первого января? Но Ильяс сказал «надо» и ушёл...
Впереди были зимние каникулы - пять дней безделья, и я надеялась, что моя нежданная любовь скрасит их, но Ильяс пропал.
Потом были три дня в одиночестве в пустынном офисе и снова три выходных...
Ильяс всё не появлялся. Звонить в центральный офис вроде не было повода, хотя я признаюсь - искала.
Каникулы меж тем кончились. Филиал мой по-прежнему был пуст, и лишь я старалась для его процветания. Во всех лицах. Обставляла мебелью, ездила в налоговую, сдавала отчеты, вела переписку с немногочисленными клиентами. Принимала клиентов и показывала им образцы наших товаров. Писала отчеты начальнику, а начальник...
Начальник приехал неожиданно, ближе к вечеру в пятницу.
- Лёль, привет.
Ильяс стоял в дверях и рассеянно осматривал помещение. Словно не понимал, где он и зачем сюда пришёл. Стало обидно. Я все-таки трудилась, можно сказать не покладая рук. Витрину делала. А он даже не заценил. Прошёл к столу и уселся в кресло для посетителей.
- Отчеты читать будешь? - с обидой в голосе произнесла я, скептично разглядывая босса. Мда, явно устал, осунулся вон. Ест плохо, спит мало.
- Как дела? - спросил меж тем начальник, хотя интереса в голосе я не услышала.
- Нормально. Вот отчет, - я протянула ему пластиковый конверт, который он рассеянно вскрыл и тут же, не читая, бросил на стол.
- Потом отчёт. Ты лучше скажи, когда в гости позовёшь.
Намёк был ясен как день за окном. Я решила упорствовать и сдержать обещание, данное Лике, хотя она этого вовсе не заслуживала.
- Ильяс, не надо а. Ты всё ещё женат. Я и так себя ругаю за наши с тобой незапланированные свидания.
- Какие это не запланированные? - проворчал он обиженно. - А билеты в ресторан на новый год? Я купил их заранее.
- Но мне про них заранее не сказал, - уела его я.
- Лёль, ну не сердись, а, - Ильяс перегнулся через стол и поймал мои руки.
- А ты меня не провоцируй, - я руки высвободила и спрятала под стол. - Хочешь меня в любовницах иметь? Так я не согласна. Знаешь почему? Потому что, если чего и хочу, то точно не этого.
- Лёль, у меня ж крышу рядом с тобой сносит, пощади, - сложил Ильяс руки аки ангел небесный. - Я нашу ночь в Хабаровске забыть никак не могу. Лёль, я всё время хочу тебя, слышишь?
Разорванный шаблон вернул меня на грешную землю.
- Слышу. Душу мне не рви, а. Тем более, что ты говорил, развод твой вот-вот состоится. Давай потерпим и всё сделаем правильно.
Тут Ильяс утробно зарычал, вскочил с кресла и попытался порвать мой прекрасный и многотрудный отчет. Я бросилась его спасать. В пылу сражения оказалась зажата между разгоряченным боссом и стеной. А потом... потом крышу снесло нам обоим, и мы устроили оргию, прямо на столе. В какой-то момент подумалось - хорошо, что в нашем филиале я пока единственный сотрудник.
Уходя, Ильяс пообещал ускорить развод, пропал на неделю, а в следующую пятницу всё повторилось.
Нервировало это меня чрезвычайно. Хотя, Ильяс тоже признался, что чувствует себя по отношению ко мне последним подлецом. Потом заверял, что делает всё возможное, чтобы ускорить бракоразводный процесс.
А в конце февраля мой босс пропал окончательно.
Неделю я думала, что это хорошо. Что Ильяс просто занят разводом и все под контролем. Потом не выдержала, позвонила в центральный офис и выяснила, что Илья Петрович уехал в отпуск в Европу и его не будет аж до марта...
Я села в кресло и задумалась. Так, если Ильяс закончил свои бракоразводные дела, то возможно он поехал отдохнуть. Но тут вставал вопрос. Почему без невесты? Если я всё ещё невеста, а не просто любовница, ага. По факту пока выходило, что таки любовница и никак не невеста. Да ещё возможно и с приставкой экс.
В общем, чего я только не передумала. А в очередную пятницу получила из офиса электронное письмо, в котором мне сообщалось, что в понедельник я еду в командировку...
***
Кошку я в срочном порядке отвезла к родителям. Бедная Лиса орала всю дорогу, нервируя таксиста. В результате мы чуть не въехали в бампер какому-то крутому джипу.
Сборы проходили нервно. Билеты на самолет привез наш офисный водитель Николай. И сообщил, что отвезет меня в аэропорт.
С погодой повезло и до Барселоны я бессовестно продрыхла. Видно сказался недосып и нервное перенапряжение в предыдущие дни.
В аэропорту меня встретил с табличкой шустрый испанец с жутким акцентом.
- ОльгаХальна? - спросил он с хитрой улыбкой.
Я кивнула. И мне вручили красочно оформленный конверт, в уголке которого стояла цифра 1. Вскрыв конверт, я обнаружила пеструю карточку, на которой не разобрала ни слова. На мой немой вопрос сопровождающий уверенно покивал головой и потянул меня на выход.
Там стояло авто, украшенное приблизительно в той же цветовой гамме, что и карточка в конверте.
- Педро! Экскурсьён! Барселона! - воскликнул мой новый знакомый, поочередно тыкая пальцем в себя, в пёстрый конверт, авто и окружающее пространство.
Мне стало очевидно, что мой босс явно решил извиниться за причиненные ранее неудобства. А может быть заодно и за несостоявшуюся свадьбу.
Экскурсия мне понравилась. Особенно впечатлил Храм Святого Сердца со статуей на самой верхней башне и дом гения архитектуры в стиле «модерн» Антонио Гауди. Правда, для полноценного кайфа мне все-таки не хватило настроения. Мысли то и дело возвращались к причинам столь щедрого подношения.
Но город всё равно мне понравился. Чистый, светлый, с мягким лёгким бризом и воздухом, напоенным близостью моря.
Когда мне Педро вручил конверт под номером два с приглашением на обед в клуб Dr. Stravinsky , я начала подозревать Ильяса в попытке каким-то образом реанимировать нашу давнюю школьную игру в двенадцать записок.
Третий конверт в спа-салон при клубе заставил меня в игру Ильяса поверить окончательно. Подумалось, если так пойдет дальше, мой босс разорится, и нам не на что будет справить даже самую скромную свадьбу. Если конечно она вообще планируется.
В четвертом конверте нашлось объяснение происходящему. Ильяс извинялся за свое желание сделать мне столь неожиданный сюрприз.
«Дорогая Лёлечка, любимая моя! Прости за все неудобства, что причинил тебе мой развод. К счастью, я все наконец уладил, и мы можем планировать нашу свадьбу. Скоро увидимся, любовь моя. Надеюсь, ты, как и я, ожидаешь этого с особым предвкушением. Твой Ильяс.»
Письмо порадовало, но только потому, что сняло с души терзавшие меня сомнения и подозрения.
В пятом конверте, в подтверждение нового статуса моего босса, лежали копии документов о разводе.
А в шестом какая-то банальная фраза на ломаном русском и очередное колечко с брильянтиком. Видимо, тут Ильяс проконтролировать процесс не смог и слоган доверил вкусу ювелира.
Пока я нежилась в кресле после спа-процедур, открыла конверт под номером 7.
Там лежал очередной билет, расписанный словами на испанском. Вскоре, благодаря Педро, выяснилось, что меня ожидает трехчасовая прогулка на катере.
- Экскурсьон! - радостно подтвердил Педро, подпихивая к трапу, на котором меня встретил приятный мужчина в белом кителе и фуражке с золотой кокардой. Его улыбчивый помощник вручил мне букет из полусотни алых роз и целый веер из конвертов с номерами 8, 9, 10 и 11.
Содержание конвертов в моей голове не отложилось. Кажется, в первом были очередные извинения Ильяса, во втором обещания счастливого совместного будущего... В общем, все моё внимание было занято местными красотами. Кто знает, когда ещё удастся съездить в Испанию. Лови момент! Тем более, что настроение с каждый конвертом заметно улучшалось и уже хотелось праздника.
Море глубокого синего оттенка вздымалось волнами и окатывало мириадами брызг. Однако, непромокаемый оранжевый плащ, выданный мне вместе со спасательным жилетом, отлично защищал от непогоды. Хотя, ну какая же это непогода. Вот, помнится, на Байкале... Хм, и с чего это вдруг вспомнилась заснеженная тайга, и на контрасте с морской стихией - тихое потрескивание сухих поленьев в жаркой русской печи...
Когда мы причалили к берегу, близился вечер. Меня высадили на берег, пояснив, что город, в который мы прибыли, называется... В общем, названия я не разобрала.
Вручив мне конверт под номером 12, капитан катера белозубо улыбнулся и, лихо козырнув на прощанье, отчалил от берега.
«Иди вправо до отеля, а потом сверни к морю», - гласило послание.
Я покрутила головой. Неподалёку справа возвышался небольшой двухэтажный особняк под покатой красной крышей. На побережье опускался вечер. Море, разделенное с небом тонкой полоской желто-оранжевого заката, постепенно темнело. На его фоне, на пирсе, выделялась одинокая фигура человека, устроившегося в плетеном кресле у сервированного к ужину стола. Рядом стояло ещё одно никем пока не занятое кресло.
Я подошла и молча села.
- Привет, Лёль, - сказал Ильяс таким тоном, словно мы всё это время и не расставались вовсе. - Как долетела?
- Нормально, - пожала я плечами. И кивнула себе за спину. - Как город называется?
- Калелья.
Название мне ни о чём не сказало, но звучание понравилось.
- А как тебе приключение? - не удержался Ильяс от соблазна, и мне на минуту показалось, что передо мной тот самый мальчишка из детства, доживший до своего звёздного часа.
Были бы мы до сих пор маленькими, я бы пожалуй скептически хмыкнула и выдала что-нибудь едкое. Но сейчас ёрничать не хотелось.
- Изобретательно, - кивнула я, улыбаясь.
Глаз Ильяса сверкнул победным триумфом.
- Давай поужинаем, - предложил он, сдёргивая салфетку с тарелок. - Отсюда прекрасный вид на море.
Есть не хотелось, не смотря на чудное оформление и ароматы. Но красоту момента я не оценить просто не могла. Ну что тут скажешь. Полный романтИк. Свечи, убранные под специальный стеклянный колпак, слабо освещали пространство, добавляя интимности и флёра. Особенно притягательно выглядело рубиновое вино в высоком хрустальном графине.
Вино и на вкус оказалось великолепным. Но море манило всё-же больше. Хотелось до конца насладиться вечерним бризом, пока солнце отдавало последнее тепло, и я потянула Ильяса к ажурному бортику.
Где-то внизу плескались тёмные волны вечернего океана. Закат дарил последние лучи заходящего солнца, и я засмотрелась на эту красоту. Ильяс притянул меня к себе за плечи и нежно поцеловал в висок. В этот момент один из солнечных лучей коснулся волны у подножья пирса, и мне показалось, что в воде отразилось множество рубиновых искр.
- Ты выйдешь за меня? - выдохнул мне Ильяс в волосы.
- Да, - просто ответила я.
Наш поцелуй затянулся надолго. А когда оба выдохнули, Ильяс ещё сильнее и бережнее обнял меня, словно давал понять - отныне мы единое целое.
- Я снял номер на двоих. Ты не против?
- Нет.
Он развернул меня лицом, и некоторое время вглядывался, словно проверял, не шучу ли я. Я не шутила. Я была серьезна и одновременно счастлива как никогда прежде. Наконец, на лице его расцвела ласковая улыбка.
Ильяс взял меня за руку.
- Тогда пошли?
Я кивнула и бросила последний взгляд туда, где мне почудились рубиновые искры. Странно, но наваждение не ушло. Там, на отмели всё ещё мерцали красные огоньки.
Что-то кольнуло у сердца. Вспомнилось проклятое рубиновое ожерелье, которое явилось причиной стольких событий и бед в нашей жизни. На секунду подумалось - а что если бы вдруг это ожерелье оказалось там, на дне? И тут же себя одернула. Ну что за бред? Откуда? Как может быть связан с масонским артефактом маленький испанский городок с ласковым названием Калелья? И придёт же такое в голову.
Я в последний раз посмотрела в глубину на рубиновые отсветы, потом заглянула в любимые серые глаза и тихо рассмеялась.
- Что там? - заглянул Ильяс вниз, всматриваясь, как и я, в глубину потемневших с закатом вод.
- Да так, ничего. Просто показалось, - улыбнулась я в ответ и потянула его за рукав в сторону отеля.
Конец. 23.05.2016 в редакции от 03.05.2019
Все три части можно почитать тут - https://dzen.ru/suite/e22d05a9-e3a9-4db8-b62c-c182bc93bf32