Германия снова растёт. Цифры есть, заводы загружены, заказы идут. Проблема лишь в том, что этот рост знаком до боли — и в прошлый раз он закончился катастрофой для всей Европы.
Западные СМИ сегодня пишут о канцлере ФРГ Мерце как о политике, который «вернул Германии лидерство» — в НАТО, в Евросоюзе, в вопросах обороны. Формально всё так: военные расходы резко увеличены, германский ВПК получает заказы, Берлин снова говорит громко и уверенно.
Но есть одна деталь, которую в этих публикациях обычно прячут внизу мелким шрифтом: внутри самой Германии популярность Мерца падает.
И это падение — не эмоциональная реакция избирателей, а вполне рациональная. Потому что экономический эффект от политики канцлера действительно есть, но он крайне специфичен.
Германия растёт не за счёт технологий будущего, не за счёт повышения производительности труда и уж точно не за счёт благосостояния граждан. Она растёт за счёт войны как экономической модели.
Мерц делает ставку на военно-промышленный комплекс. ВПК должен стать локомотивом экономики, вытянуть за собой смежные отрасли, создать рабочие места, загрузить заводы и дать те самые «позитивные цифры», которые так нужны любому правительству. Схема старая, проверенная и хорошо известная в немецкой истории.
Промышленность Германии действительно впервые за долгое время показала рост: к началу четвёртого квартала 2025 года промышленное производство увеличилось на 1,5%. Для страны, которая ещё недавно балансировала на грани рецессии, это выглядит как успех. Но если посмотреть внимательнее, становится ясно: этот рост почти полностью обеспечен государственными военными заказами, которые за год выросли почти вдвое.
И это лишь начало. В ближайших планах правительства — утверждение нового пакета заказов для ВПК на сумму 50–60 млрд евро. Масштабы таких вливаний Германия не видела со времён той самой войны, о которой в Берлине предпочитают говорить либо шёпотом, либо исключительно в прошедшем времени.
Структура расходов тоже показательная.
Около трети средств планируется направить на базовое снаряжение и военную форму — объёмы, явно не рассчитанные на «чисто оборонительные нужды». Примерно 10% уйдёт на бронетехнику, в первую очередь БМП. Ещё около 10% — на системы ПВО. Плюс военные спутники и сопутствующая инфраструктура. Это не модернизация армии — это её масштабное развёртывание.
Однако у этого «экономического чуда» есть фундаментальный изъян — деньги.
Немецкая экономика не изобилует скрытыми резервами. Чтобы оплачивать столь агрессивный рост гособоронзаказа, средства придётся изымать из других статей бюджета. А это значит — либо резать расходы на социальные программы, мигрантов, экологию и поддержку Украины, либо идти в долг.
Пойдёт ли Мерц на сокращение «священных коров» современной Европы?
Сомнительно.
Куда вероятнее, что данная ставка сделана на заимствования и старую, проверенную иллюзию: сегодня мы тратим, а завтра всё это «как-нибудь» окупится. История уже знает, чем в Германии обычно заканчиваются такие расчёты.
Самое тревожное — даже не экономический риск. Самое тревожное — политическая логика, в которую Мерц вписывает страну. Милитаризация экономики почти всегда требует продолжения в виде реального конфликта. Заводы не могут вечно работать «на склад», а общество не бесконечно терпеть сокращение гражданских расходов ради абстрактной «угрозы».
То, что подобная политика делает большую войну в Европе более вероятной, канцлера, судя по всему, не смущает. И это уже не внутренняя проблема Германии — это вопрос безопасности для всех, включая Россию.
Реальность здесь предельно проста: Европа снова идёт по пути, который уже однажды привёл её к самоуничтожению. И если войну таким курсом предотвратить нельзя, то единственное, что остаётся — ясно дать понять: война с Россией для Европы будет означать не кризис, не рецессию и не «трудные времена», а конец. Без красивых формулировок и без иллюзий о том, что потом «всё как-то наладится».
Иногда только это и работает.
Понравилось? Поставь лайк и подпишись. В следующих публикациях ещё больше интересного!