Языком, который сначала может сбить с толку, а потом уже не отпускает. Это плотный, вязкий канцелярит, в который вплетены украинские, еврейские и какие-то ещё — не сразу опознаваемые — слова. Например, «гидота», «гидкий». По контексту мгновенно понятно, что речь о чём-то мерзком и отвратительном, но лично я до этого момента таких слов не встречала. Потом выясняется: украинское. И таких находок по тексту немало — они создают особую интонацию, от которой невозможно отмахнуться.
А первая фраза — просто удар. Честно, Толстой со своими счастливыми и несчастливыми семьями может отойти покурить:
Будем откровенны. Жизнь людей, с которыми я имел дело в своей профессии, сложилась таким образом, что она не сложилась. Судьба строится на основе отсебятины. А отсебятина — тяжелая вещь. И не каждому под силу соотнести.
Следствие в мире, который уже сломан
Пятидесятые годы прошлого века. Чернигов — город, откуда родом автор. Рассказ ведёт Михаил Цупкой, бывший разведчик, а теперь дознаватель. Он получает своё первое «настоящее» дело в качестве следователя и, разумеется, хочет показать себя. Во дворе собственного дома ножом убита женщина — знойная рыжеволосая красавица Лилия Воробейчик.
Михаил буквально роет землю. И довольно быстро выясняется: у убитой был молодой любовник — актёр. Более того, именно в тот вечер он был у неё в гостях, да ещё и сильно пьяный. Он признаётся в убийстве — и вскоре вешается прямо в камере. Формально дело закрыто. Но у дознавателя нет покоя. С разных сторон до него начинают доходить шёпоты и кривотолки: не всё здесь чисто, не всё сходится.
Когда читатель понимает раньше героя
На самом деле герой выдаёт себя довольно быстро. Если бы он видел женщину только мёртвой, вряд ли сумел бы узнать её сестру — мельком, в движении, пусть даже сестру-близнеца. Но он держится почти до самого конца, не признаваясь ни себе, ни другим. История постепенно запутывается, обрастает деталями, становится всё более живой — и всё более страшной.
Хотя войны в книге как будто нет — она присутствует лишь в воспоминаниях, а слово «Холокост» ещё даже не вошло в обиход, — именно война здесь главный разрушитель. Она перепахала судьбы, изменила людей до неузнаваемости, уничтожила одних и оставила других жить с мёртвыми или безумными душами в ещё живых телах.
Как жить женщине, чьих детей сожгли заживо?
А той, которая видела, как горят дети, и не могла ничего сделать?
Про проговаривание боли
Маргарита Хемлин считала, что такие вещи обязательно нужно проговаривать. Она прямо об этом говорила:
«Я очень люблю это, очень страшусь этого и мне необыкновенно больно и страшно, когда я берусь за это. Но дело в том, что без проговаривания каких-то, пускай страшных, слов… И не страшных…»
Свою героиню Лаевскую — пугающую фигуру из «Дознавателя» — Хемлин сознательно не осуждала:
«Будем называть её зловещей. Кто прочитает, сам решит, зловещая она или нет».
Личная история за текстом
О близнецах, кстати, Хемлин знала не понаслышке — она сама выросла с сестрой-близнецом Аллой. Писательница рано ушла из жизни: в 2015 году ей было всего 55 лет. Уже после её смерти сестра восстановила из черновиков последний роман — «Искальщик», он вышел в 2017 году.
Всего Маргарита Хемлин написала десять книг, включая три романа. И «Дознаватель» — один из тех текстов, после которых остаётся ощущение, что ты не просто прочитал книгу, а прикоснулся к чему-то очень тяжёлому и очень настоящему.
Тест Бехдель роман проходит.
Моя оценка — 8 из 10.