Сегодня свернем с парадных проспектов туда, где «небесная линия» Петербурга становится особенно явственной, где ее тихий, непрерывный хор складывается из отдельных, но удивительно гармоничных голосов. Наш маршрут по Васильевскому острову и Петроградской стороне — это прогулка вдоль той самой «размытой полосы приставленных друг к другу домов», где каждый фасад не просто адрес, а ключ к пониманию города, вписанного между двумя идеальными горизонталями: воды и неба.
Термин «небесная линия» ввел в обиход известный ученый, писатель и мыслитель Дмитрий Сергеевич Лихачев в статье, посвященной формированию внешнего облика города.
Особняк Бремме
Начнем на 12-й линии, у особняка Бремме. Он стоит как тихая нота в общей партитуре. Когда-то здесь была усадьба с парком, а в 1906 году появился этот деревянный, уютный, одноэтажный дом с мезонином. Его главное украшение, майоликовые панно мастерской Ваулина, давно сняты с фасадов и переданы на хранение в фонды Государственного Музея Истории города. Долгие годы они были одним из главных экспонатов в инженерном доме Петропавловской крепости, а сейчас находятся на экспозиции Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Но сам особняк навсегда вписан в городскую память другим: как «витаминная аптека» блокадных лет. К его стенам и сегодня несут цветы. И вот после долгих лет запустения и разрухи он снова здесь после сложнейшей реставрации.
Завершенная реставрация это не просто ремонт фасада. Это археологическая операция, почти детектив. Чтобы вернуть дому его подлинное лицо, реставраторам пришлось буквально собирать его по всей России: старые бревна свозили из Ленинградской, Новгородской, Псковской областей.
Доходный дом А.П. Корниловой
Шагнем на соседнюю 14-ю линию, к доходному дому Корниловой. И вот взрыв цвета и формы, но взрыв, встроенный в строй! Архитектор Александр Барановский, виртуоз угловых домов, построил вертикальный акцент оживляющий горизонталь. Граненая башня-эркер с куполом-«колокольчиком» тянется вверх, но она часть плотной, «сплошной застройки улиц», той самой, что создает «интерьер города». Его полихромная феерия из белой, зеленой и красной плитки это и есть тот самый необходимый Петербургу цвет, «акварельный тон», противостоящий туманам.
В 1911—1913 годах, в период создания картины «Купание красного коня», здесь жил и творил Кузьма Петров-Водкин.
Гимназия и реальное училище К.И. Мая
Рядом гимназия К.И. Мая. Это не просто школа в ряду других. Это гуманистическая вертикаль, встроенная в городскую горизонталь. Ее девиз «Сперва любить - потом учить» созвучен самой философии Петербурга. Низкое, человечного масштаба здание готовило титанов духа: Бенуа, Рериха, космонавта Гречко. 12 мая 1995 года, старейший выпускник академик Д. С. Лихачёв в этом здании открыл музей, посвящённый школе. Тот самый, кто и объяснил нам важность каждого штриха в этой хрупкой «небесной линии».
На сайте Музея института семьи Рерихов доступна виртуальная экскурсия по музею этой знаменитой школы.
Доходный дом Заварзиных и Корнилова
На Среднем проспекте наш взгляд поймает еще одно творение Барановского. Доходный дом Заварзиных. Он ведет диалог с домом Корнилова, создавая тот самый гармоничный ансамбль, где «ленточная» застройка становится произведением искусства. Шестиэтажный, но не давящий, он подтверждает правило: индивидуальность здесь не враг, а союзник общей гармонии.
Первый в Европе женский университет. Бестужевские курсы
А вот и здание Бестужевских курсов на 10-й линии. Его фасад в стиле эклектики с элементами неоренессанса это горизонталь знания, основательная и непрерывная. За ним целая революция, тихая и упорная. Здесь звучали лекции Менделеева, Бутлерова, Сеченова, здесь женщины пробивали себе дорогу в науку, создавая новые «горизонтали» преемственности, школы, традиции.
Выпускницы которые стали "первыми":
- М. В. Жилова — первая женщина, которая стала сотрудницей Пулковской обсерватории;
- Е. В. Соломко (Сотириадис) — первая в России женщина-петрограф и палеонтолог;
- Е. В. Балобанова — автор первого в России учебника по библиотечному делу (СПб., 1901);
- М. М. Сокова (Краснова) — основательница в 1897 г. первых в империи женских курсов счетоводов;
- Ю. И. Фаусек (Андрусова) — первая в России женщина, ставшая зоологом беспозвоночных;
- В. Е. Попова (Богдановская) — одна из первых в России женщин-химиков;
- О. А. Добиаш-Рождественская — первая женщина в Советской России, защитившая диссертацию на степень доктора исторических наук;
- В. Н. Тихомирова — одна из первых в стране женщин-геофизиков;
- Т. Н. Кладо — первая женщина с высшим образованием, принятая на службу в Главную геофизическую обсерваторию;
- Е. С. Рубинштейн — первая женщина- климатолог в России и мире;
- М. А. Пасвик — радиохимик, автор первого препарата русского радия
На портале Президентской библиотеки можно совершить виртуальную экскурсию в библиотеку Бестужевских курсов
Духовные вертикали Васильевского острова: Кирха Святого Михаила и Церковь Святой великомученицы Екатерины
Лютеранская Кирха Святого Михаила на Среднем — неоготический шпиль, острый, как игла. Он один из тех редких «перпендикуляров», которые, по Лихачёву, не противоречат горизонталям, а подчеркивают их, отмеряя пространство вверх.
А на Кадетской линии православная церковь Святой Екатерины с куполом-ротондой и ангелом на шаре. Ее силуэт мягче, округлее, но так же ясно чертит небо. И вспомните, как Ахматова видела его из окна в Тучковом переулке:
«Был переулок снежным и недлинным.
И против двери к нам стеной алтарной
Воздвигнут храм святой Екатерины....»
— часть личного, почти домашнего пейзажа в большом городе.
Тучка
Этот переулок, дом №17 доходный дом Мясникова. Здесь, в плотной застройке, рождалась поэзия Серебряного века, здесь жили Ахматова и Гумилев. Здесь у них родился сын и отсюда Гумилёв ушел на фронт добровольцем. Это и есть «интерьер города» у Достоевского, но наполненный светом и творчеством. Частная жизнь как кирпичик в общей линии. С лёгкой руки Ахматовой дом этот до сих пор называют «Тучкой».
В этом доме в разное время также жили:
- в квартире № 4 (ныне № 25, 31 и 32, 33 и 34) в 1899 - 1902 гг. художник-баталист Василий Петрович Верещагин. В квартире № 5 находилась его мастерская
- в квартире №29 поэт Николай Гумилёв и поэтесса Анна Ахматова
- в квартире № 47 в дворовом флигеле Владимир Ильич Ульянов (Ленин)
Тучков мост
И вот мы выходим к Тучкову мосту. Идеальному месту, чтобы ощутить саму суть «небесной линии». Стоя на нем, вы видите все ее элементы: горизонталь воды (Малая Нева, «наполняющая город до краев»), горизонталь набережных, и над ними зубчатая, дрожащая линия домов Васильевского острова и Петроградской стороны. А вдали шпили и купола, те самые «равномерно расставленные по городу» акценты. Сам мост, с его мощными башнями-быками, — словно памятник этой гармонии горизонталей и редких, оправданных вертикалей.
Особняк Копец
Перейдя на Петроградскую, найдем особняк Копец на Малом проспекте. Его асимметрия, эркер, маски и даже фамилия на фасаде — это камерное, частное нарушение монотонии.
Фабрика «Красное Знамя» Эриха Мендельсона
И наконец, на Пионерской улице, нас ждет мощный, почти инопланетный аккорд. Фабрика «Красное Знамя» Эриха Мендельсона. Присмотритесь: его длинные ленты окон, растянутые объемы это та же горизонталь, но переосмысленная XX веком, превращенная в символ скорости и прогресса. Это вызов, но вызов, данный в рамках великого диалога города с самим собой.
От деревянного особняка до железобетонной фабрики — этот маршрут показывает, что «небесная линия» не застывшее правило, а живой организм. Ее ритм задают не только дворцы, но и школы, не только храмы, но и жилые дома, не только гранит набережных, но и память, в них вписанная. Это пространство, где история, частная жизнь и искусство сплетаются в единую, непрерывную, длящуюся горизонталь. Линию, что держит город между небом и водой.
И порой, чтобы почувствовать пульс этой линии, нужно заглянуть не только в парадные подъезды, но и под слои штукатурки, в закрытые дворы, в самое нутро этих грандиозных машин для жизни и труда. Фабрика «Красное Знамя» идеальная точка для такого погружения. Совсем недавно, в процессе ее реставрации и реновации, рабочие и исследователи нашли нечто удивительное: не чертежи и не кирпичи, а тихие, личные артефакты прошлого. Молчаливые свидетельства той самой жизни, что кипела в этих цехах, наполненных светом и шумом станков.
В следующий раз давайте отправимся туда и поговорим об этих находках. О том, как через детали проступает плоть истории, и как артефакты с «Красного Знамени» заставляют по-новому услышать эхо той эпохи, буквально встроенное в ее бетон и стекло. Ведь «небесная линия» это не только то, что мы видим на горизонте. Это и то, что остается под ногами и в памяти, ожидая своего рассказчика.