В начале ХХ века популярность поэта Вадима Шершеневича в Москве была невероятной. Люди толпами шли на его поэтические вечера и лекции. Их соперничество с Маяковским было таким жарким, что искры летели во все стороны, когда поэты встречались на сцене.
Вадим Шершеневич – друг и соратник Сергея Есенина, поэт Серебряного века, один из основателей цеха имажинистов.
Но сегодня его имя знали бы лишь немногие литературоведы, если бы… однажды его стихи не попали в руки военному пенсионеру силовых структур, только вышедшему в отставку, Владимиру Александровичу Дроздкову (на фото).
Дроздков буквально заболел Серебряным веком. И Вадимом Габриэлевичем.
Всю вторую часть жизни он посвятил исследованию жизни и творчества Вадима Шершеневича. Он издал 800 страничную монографию поэта «DUM SPIRO SPERO. О Вадиме Шершеневиче, и не только. Статьи, разыскания, публикации" (2014), подготовил к публикации стихи, очерки, пьесы и переводы Шершеневича, написал о нем множество статей, подготовил комментарии, собрал воспоминания.
Сотрудничал с Институтом Мировой литературы имени Горького, собрал уникальную коллекцию вещей, принадлежавших Шершеневичу.
Дроздков нашел и исправил ошибку, допущенную при издании стихотворений Есенина:
Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ночи
Маячить больше невмочь.
До Дроздкова в книгах писали «шее ноги» вместо «шее ночи», что полностью меняло смысл стихотворения, точнее, лишало его смысла.
К чему я рассказываю про Дроздкова? Творческое наследие многих наших литературных звезд и звездочек сохранилось только потому, что нашелся человек, который посвятил этому жизнь. Таких людей нельзя забывать.
А вот немного из Шершеневича.
…За стаканом вспененной весны вспоминай ты,
Вспоминай,
Вспоминай,
Вспоминай,
Как стучащим полетом красного райта,
Ворвалось твое сердце в широченный май.
И после, когда раскатился смех ваш фиалкой
По широкой печали, где в туман пустота, —
Почему же забилась продрогшею галкой
Эта тихая грусть в самые кончики рта?!
*
Мы последние в нашей касте
И жить нам недолгий срок.
Мы коробейники счастья,
Кустари задушевных строк!
Скоро вытекут на смену оравы
Не знающих сгустков в крови,
Машинисты железной славы
И ремесленники любви.
И в жизни оставят место
Свободным от машин и основ:
Семь минут для ласки невесты,
Три секунды в день для стихов.
Со стальными, как рельсы, нервами
(Не в хулу говорю, а в лесть!)
От двенадцати до полчаса первого
Буду молиться и есть!
Торопитесь же, девушки, женщины,
Влюбляйтесь в певцов чудес,
Мы пока последние трещины,
Что не залил в мире прогресс!
Мы последние в нашей династии,
Любите же в оставшийся срок
Нас, коробейников счастья,
Кустарей задушевных строк!
