Повесть
Все части здесь
Он встал, покорно кивнул и вышел, сопровождаемый рыком Ореха, она же не двинулась с места, продолжая рассматривать рисунок, брошенный Борисом на столе, рисунок с изображением камня. Анютка понимала, к чему это его смирение, почему он такой сговорчивый. Она не поверила ни одному его слову. Всё, что он делал, и готов был сделать - было только ради того, чтобы устранить конкурента в лице своего отца. Да, сам он рисковал пострадать своим положением в профкоме, но, как известно, сын за отца не в ответе, если она, Анютка, будет молчать обо всём, что она знала про него... Он прекрасно знал, почему она просила его сказать отцу, что шкатулка у неё. И поскольку сам был трусоват, он намеревался чужими, в данном случае, Анюткиными, руками, устранить соперника в поисках сокровищ в лице своего отца, а уже потом осторожно найти сокровища. И конечно, вряд ли он собирался отдавать найденное государству.
Часть 56
Она пропустила его вперёд, а сама шла следом в сопровождении верного своего пса. Когда они втроём вошли в дом, и Орех прошёл на своё привычное место к печке, Борис спросил недовольно:
– Что же это у тебя собака дома живёт? Какой же это охранник? Собака на улице должна жить!
– Считай, что он меня сейчас охраняет – улыбнулась Анютка – я всегда его в дом завожу, если кто посторонний приходит. Это в связи с тем случаем...
– Боишься? – он усмехнулся как-то недобро.
– Я? – Аня даже рассмеялась – это тебе надо бояться, Борь... Я же сразу поняла, что не с добром ты ко мне пришёл. И с самого начала понимала, что не всё чисто во всей этой истории – слишком уж подробно ты расспрашивал меня, что я помню, что нет. Скажи – это ты забил трубу телогрейками, ведь так? А когда понял, что кто-то ломится в дверь и вот-вот её снесёт – кинулся в окно?
– Что? – лицо его побледнело, лоб покрылся бисеринками пота, и выглядел он очень испуганным – да... нет... Я ничего этого не делал!
Он вскочил с места и быстро пошёл к выходу, но Аня, не вставая со стула тихо сказала:
– Орех, к двери!
Пёс прошёл к двери, сел возле неё и угрожающе зарычал, показывая уже достаточно развитые клыки.
– Он ещё щенок, но кусает дай бог – спокойно заметила Аня – причём умеет делать это быстро и во все части тела. Кроме того он прекрасно знает команду «Фас!». Сядь, Боря!
Борис на ватных ногах прошёл к стулу и сел напротив Ани.
– Рассказывай.
– Мне нечего сказать.
Она встала и подошла к телефону.
– Тогда я сейчас звоню Матвею Андреевичу и говорю, что ты пришёл сюда с очень плохими намерениями, а заодно позвоню и Петру Борисовичу. У тебя, Боря, из нагрудного кармана кончик «складешка» торчит. Ты зачем с собой нож взял?
– Все парни носят ножи...
– И все приходят с ними к девушкам поздно вечером, а потом, озираясь по сторонам, входят во двор и имеют что-то против того, чтобы собака заходила в дом? Борь, я ведь совсем не дура! Или ты мне всё рассказываешь, или... тем, кто сюда придёт. Ты трус, Боря, и по твоей реакции сразу всё становится понятно, потому я думаю, ты пришёл сюда не просто так.
Он молчал, и она снова взяла трубку телефона:
– Что же, свой выбор ты сделал...
– Нет, стой! Я расскажу!
Совершенно его не боясь, она опустилась на стул напротив. Успокоенный Орех тоже лёг около печки и прикрыл глаза, но Анютка-то знала, что это ничего не значит – уши пса стояли торчком, и в любой момент, если бы ему что-то не понравилось, он готов был защитить свою хозяйку.
– Помнишь, я тебе говорил, что дед хорошо рисовал? – начал Борис.
– Да, помню. Но причём тут это?
– Не гони лошадей, я с самого начала тебе рассказываю, имей терпение. Так вот, он говорил, что три рисунка он сделал в один день. У него была идеальная, фотографическая память. Два рисунка я тебе уже показывал. Тот, что с сапогами на деревянном полу, и тот, что с дуплом в дереве. А третий был вот этот...
Он достал из-за пазухи рисунок, полустёршийся, выгоревший, но видимо, Борис очень бережно старался его сохранить, потому что на нём можно было разглядеть деревянный стол, на котором лежали какие-то документы и... камень... Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы даже по рисунку, наспех набросанному карандашом на бумаге, понять, что нарисован на нём камень, кроваво-красные и лучистый. Дед Бориса несомненно был талантлив, потому что смог передать этим бесцветным рисунком... цвет. И конечно, Анютка сразу узнала этот камень – сейчас, в данный момент, он висел у неё на шее, на том самом шнурке, который когда-то держала в руках её бабушка Дарья Травникова.
– В тот день в немецкой комендатуре, устроенной в старом сельсовете, перестилали полы по приказанию того самого офицера. И дед один раз, краем глаза увидел, как этот самый офицер открывает какую-то шкатулку этим камнем. Камень просто вставляется в соответствующую прорезь и шкатулка открывается, то есть камень служит ключом к шкатулке с сокровищами. Сначала, после рассказов деда, мы думали, что шкатулка всё же осталась здесь где-то... В поисках неё я перерыл все разумные места, но ничего не обнаружил. Только вот дед не сказал тогда, куда делся ключ – этот самый камень. И когда я тогда на Лебедином увидел его у тебя на шее, я сопоставил все факты и понял, в чём дело! Ань, скажи честно – шкатулка с сокровищами у тебя? Не бойся, я тебе ничего не сделаю, у тебя вон какая охрана. Просто я... потерял последнюю надежду на то, чтобы найти её.
– Очень хотелось озолотиться? – усмехнулась Анютка – Боря, Боря! Какие-то там несуществующие сокровища вскружили тебе голову, и ты потерял разум и готов был пойти на преступление!
– Я ещё раз тебе говорю – я не делал этого!
– Но ты знаешь, кто сделал... Борь, неужели ты думаешь, что я сидела бы здесь перед тобой сейчас, если бы знала о существовании этой шкатулки и нашла бы её? Конечно, нет. Я ничего не знала об этом, пока случайно не оказалась здесь.
– Как к тебе попал камень - ключ? – спросил Борис.
– Он передался мне моей приёмной бабушкой, она сказала, что его ей отдала моя родная бабушка, которую я никогда не видела, и которая умерла, когда моей маме было несколько месяцев от роду.
Анютка немного подумала, а потом рассказала Борису всё, что она знала про Дарью Травникову. Услышав эту историю, Борис очень удивился.
– Офицера, хозяина шкатулки с сокровищами, звали как раз Фридрих Краусе – сказал он – это дед рассказывал отцу. Так получается... он твой дед?!
– Получается так – ответила Анютка – но Борь, я не верю ни в какую шкатулку с сокровищами, уж немцы бы здесь такого точно не оставили.
– Пойми, сюда пришли наши войска – немцы бежали, теряя тапки! Поэтому то, что шкатулка где-то здесь – вполне реально!
– Скажи, кто закрыл дымоход в печке?
– Мой отец... Он недавно вернулся... с отсидки... Я не хотел во всё это ввязываться... Но сдуру рассказал ему, что видел этот камень у тебя, не упомянув, что ты его на шее носишь. Он тоже был помешан на этих сокровищах, мечтал найти их, ведь ему дед тоже рассказывал. Я сразу сказал, что ввязываться в криминал не стану, что камень можно добыть каким-то другим путём. Но он следил за тобой, и никак не находил способа подобраться к тебе поближе. Тем более, рядом с тобой постоянно вертелся этот пацан... Он всё пытался сообразить, как можно попасть к тебе в дом, и как-то ночью обшарил твою крышу, обнаружив там люк на чердак, а потом спуск в чулан. Но проникнуть в дом так просто он боялся, а потому заранее приготовил телогрейки – ты ведь на крышу не лазаешь, не увидела бы их. Из нашего двора можно увидеть, топится ли твоя печь. Отец думал, что дело это отложится до зимы, но как-то раз вышел в дождь курить, и увидев, что ты топишь печь, решил рискнуть. Противогаз я ему из школы принёс, заранее, сказал тогда, что это единственная моя ему помощь, а ввязываться в криминал я не стану. Он хотел... найти камень, а потом вытащить тебя на воздух, тогда бы он выглядел спасителем, но все карты ему спутал Карасёв.
– Так вот о чём шла речь, когда вы ругались в проулке – сказала Анютка – я тогда слышала ваш разговор, частично... Шла мимо и слышала. И вот что за силуэт видел Санька ночью в окне.
– Да. Потому я и говорю – Ань, если шкатулка с сокровищами у тебя... лучше не рисковать. Мой отец бредил этим полжизни и... он на всё пойдёт. Он опасный человек... Встал на учёт здесь, когда вышел после отсидки, но никто из тех, кто об этом знал, не стали распространяться, иначе... это повредило бы остальным членам семьи, в том числе и мне. В посёлках и деревнях таких не любят... А им тоже надо как-то жить. Конечно, он не убийца, но ради этих сокровищ на всё пойдёт!
– Боря, Боря... Как же ты мог... Я ведь считала тебя другом. А ты... Готов продаться за проклятые фашистские цацки, если они существуют, будь неладны!
– Ань... Ты знаешь, сколько может стоить то, что внутри этой шкатулки находится?!
– Боря, а ты готов свою совесть за это продать? Ты же комсомолец!
– Я всё понимаю... Но никак не могу смириться с тем, что... они не будут найдены. Я всё до последней капли отдам стране, всё! Но для меня теперь дело чести – найти их! Это отец забрал бы их себе, а я... Я отдам, клянусь!
– И почему я тебе не верю?!
– Ань, хочешь, я чем угодно клясться стану?
– Нет, Боря, не нужно. Послушай, а где сейчас твой отец?
– Он в город уехал, недели на две...
– Клясться мне не надо, Боря, просто сделай кое-что для меня.
– Что именно?
– Когда твой отец приедет, скажи, что шкатулка у меня, что я её прячу. Больше от тебя ничего не нужно. А теперь иди.
Он встал, покорно кивнул и вышел, сопровождаемый рыком Ореха, она же не двинулась с места, продолжая рассматривать рисунок, брошенный Борисом на столе, рисунок с изображением камня. Анютка понимала, к чему это его смирение, почему он такой сговорчивый. Она не поверила ни одному его слову. Всё, что он делал, и готов был сделать - было только ради того, чтобы устранить конкурента в лице своего отца. Да, сам он рисковал пострадать своим положением в профкоме, но, как известно, сын за отца не в ответе, если она, Анютка, будет молчать обо всём, что она знала про него... Он прекрасно знал, почему она просила его сказать отцу, что шкатулка у неё. И поскольку сам был трусоват, он намеревался чужими, в данном случае, Анюткиными, руками, устранить соперника в поисках сокровищ в лице своего отца, а уже потом осторожно найти сокровища. И конечно, вряд ли он собирался отдавать найденное государству.
Долго Анютка смотрела на рисунок камня, долго думала и гадала, как же поступить правильно, так, чтобы не было потом стыдно за себя, так, чтобы не бояться никого, и жить спокойно, коли уж судьба привела её на родину бабушки Даши. Она в очередной раз восхитилась тем, как хорошо рисовал дед Бориса, и подумала, что пожалуй, всё хорошее остановилось в этой семье именно на этом дедушке. Хотя... Зачем он рассказывал своим родным про эти сокровища, зачем сбивал с пути этими рассказами молодых – своего сына, внука? Может быть, тоже тогда думал, что хорошо было бы отыскать эту шкатулку?
А ведь богатства фрицевские, даже если они и есть, разве могут какую-то радость принести? Они, эти богатства, кровью человеческой испачканы, кровью людей русских, но ни Борис, ни его отец не хотят понимать этого.
Она взяла два листа бумаги и зачем-то стала на память рисовать два других рисунка, которые видела у Бориса, когда они встретились на Лебедином озере. Рисовала по памяти, помня только то, что не было на этих рисунках мелких деталей, были только крупные штрихи, только вот что эти рисунки означали, непонятно. Вот пол, стоят на полу мужские военные сапоги, скорее всего, сапоги немецкие, потому как не выглядели они русскими кирзухами. А вот дерево в лесу – толстый, невероятных размеров, ствол, с огромным дуплом... Что бы это могло значить? Нарисовав, она внимательно рассмотрела то, что получилось, и подумала вдруг, что совсем недавно Боря сказал ей что-то про то, что в комендатуре в тот день перестилали полы. Зачем дед Бориса нарисовал это и что хотел этими рисунками показать? Неужели есть здесь что-то странное и какая-то связь?
Вот и она, дурочка, начинает вдалбливать себе мысль о тайнах и загадках, а ведь на самом деле ничего такого и нет вовсе, зачем нужно было волочь немцу с собой из Германии какие-то сокровища?
Полночи Анютка думала, а на следующий день отправилась к Зинаиде Леонтьевне. Женщина встретила её радушно, пригласила за стол, поставила перед ней чашку с чаем, угощала то свежим мёдом, то баранками, то подвигала поближе вазочку со сметаной. Тут же сидел её муж и с интересом наблюдал за девушкой.
– Зинаида Леонтьевна – наконец решилась Аня – у меня к вам разговор.
И она достала из кармана фотографию, которую взяла у Ларисы, и положила перед женщиной на стол.
Продолжение следует
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.