Под Новый год в дверь позвонили, а на пороге никого не было. Только аккуратная картонная коробка. Вика открыла её, не думая ни о чём хорошем – последние годы жизнь преподносила скорее сюрпризы, чем подарки. Но внутри, укутанный в шелковистую бумагу, лежал чайник. И не просто чайник. Тот самый, фарфоровый, с нежными полевыми васильками, который она пять лет назад увидела в антикварной лавке на Старом Арбате и потом бессмысленно искала по всему интернету. Редкая модель, чешская, начала века. Стоимость – как у небольшого отпуска…
Сердце ёкнуло, а потом замерло в ледяной тишине. В голове пронеслось единственное имя: Максим. Только он знал про этот чайник. Только он мог помнить такую ерунду спустя столько лет. Именно тогда, в той лавке, он обнял её и сказал: «Однажды я подарю тебе целый сервиз. И мы будем пить из него чай, когда состаримся».
Через полгода он ушёл к её тогдашней подруге, забрав с собой часть её уверенности в завтрашнем дне.
И вот теперь – чайник. Молчаливый, прекрасный, двусмысленный, как и всё, что было связано с ним, Максимом.
Ядовитые васильки
Весь вечер Вика провела, глядя на подарок, как на что-то опасное. Неразорвавшееся, но готовое вот-вот брызнуть фарфором во все стороны. Он что, решил напомнить о себе?
Попросить прощения таким изящным, невербальным способом?
Вернуть прошлое, упаковав его в антикварный фарфор?
В голове крутились диалоги, полные боли и сарказма. Она даже набрала его старый номер, но не послала сообщение.
Что сказать? «Спасибо за чайник, предатель»?
Новый год она встречала одна, как и планировала. Налила в драгоценный чайник кипяток, заварила ромашковый чай и чувствовала себя абсолютно идиотски. Пить из подарка бывшего – это как носить свитер, который связала мачеха из сказки: вроде красиво, но душно и колется.
Васильки на фарфоре казались ей теперь не милыми, а ядовитыми.
Забытый диалог
Отвлечься решила работой. Нужно было отправить благодарственное письмо клиенту за долгое сотрудничество. Открыла папку на ноутбуке, чтобы найти его последний заказ, и вдруг… замерла.
В истории переписки с одним из давних заказчиков, пожилым архитектором Борисом Леонидовичем, всплыла картинка. Та самая. Фотография этого чайника, сбоку, на фоне чертёжного стола. Она сама тогда, полгода назад, в разговоре о ностальгии по простым вещам, скинула ему это фото как пример «идеала, который не купишь».
Её сообщение: «Вот моя безумная хотелка, Борис Леонидович! Нашла однажды и потеряла. Как символ какой-то другой, спокойной жизни».
И его ответ, на который она тогда не обратила внимания: «Васильки – хороший выбор. Скромный и упрямый цветок. Напомнил мою бабушку. Когда-нибудь он вас найдёт».
В горле встал ком. Борис Леонидович. Молчаливый, всегда точный в сроках и расчетах, никогда не позволявший себе лишнего в общении. Он знал, что у неё трудный год: крах с Максимом, проблемы с арендой, выгорание. Он никогда не лез с расспросами, но как-то раз прислал ссылку на лекцию о психологии творчества, когда она пожаловалась на кризис идей. И всегда, всегда вовремя оплачивал счета, хотя она иногда задерживала эскизы.
Она дрожащими пальцами отыскала номер в телефонной книжке и позвонила ему. Извинилась за поздний звонок.
– Борис Леонидович, это Вика. Вы… это не вы ли…
– Чайник доехал? – спокойно прервал он её. В его голосе не было ни тени театральности. – Боялся, что к празднику не успеют. Фарфор, знаете ли, вещь хрупкая.
О силе и слабостях
Вика задохнулась от нахлынувших эмоций.
– Но почему?.. Это же безумно дорого…
– Потому что вы полгода не можете нарисовать мне спокойный, умиротворённый фасад. Всё время – острые углы, бунт. А я, старик, хочу дом, из окон которого приятно смотреть. Может, глядя на васильки, нарисуете наконец что-то мирное. Считайте, – в его голосе всё-таки скользнула улыбка, – что это инвестиция в мой проект.
Он рассмеялся, сухим, добрым смехом. И добавил уже серьёзно:
– И ещё. Вы мне как-то сказали, что он для вас – символ другой жизни. Так вот. Другая жизнь не начинается сама по себе. Иногда её нужно попросту… подарить. Хотя бы в виде чайника. Чтобы было из чего пить чай, когда эта новая жизнь начнётся. С Новым годом, Вика.
Борис Леонидович положил трубку. А она сидела, держа в руках не чайник, а целую вселенную чужой, ненавязчивой заботы. Не требующей благодарности, не претендующей на место в её сердце.
Внезапно она поняла, почему так испугалась этого подарка.
Максим запоминал её слабости, чтобы однажды ударить по ним.
А Борис Леонидович запомнил, чтобы тихо, мягко эту слабость устранить.
Вика налила в чайник свежей воды, заново заварила чай. И впервые за долгое время улыбнулась не по работе, не из вежливости и не для хорошего вида в соцсетях. А просто так. Потому что поняла: самые важные люди в твоей жизни – не те, кто разрывал тебе сердце и кого ты сумела оставить в своём прошлом. А те, кто молча, но деятельно присутствует в твоём настоящем.
Кто видит не только твои слёзы, но и твои васильки.
Кофе для автора хороших историй: https://dzen.ru/id/67e578aab3f2016fb3b689f5?donate=true