В конце 90-х Моника Левински в одночасье превратилась в фигуру мирового масштаба. История её связи с президентом США Биллом Клинтоном обсуждалась повсюду — от новостных студий до обычных кухонь. Скандал не просто прогремел, он буквально испортил ей жизнь.
Тогда Моника и представить не могла, что последствия будут тянуться за ней десятилетиями, а насмешки не прекратятся даже спустя двадцать с лишним лет.
Разбитые иллюзии
В 1998 году имя Левински звучало повсюду. Хотя всё началось тремя годами ранее — в 1995-м, когда 22-летняя выпускница колледжа Льюиса и Кларка пришла на стажировку в Белый дом. Молодая, симпатичная, открытая — она быстро привлекла внимание самого президента.
Моника искренне верила, что между ней и Биллом Клинтоном завязались отношения. Она делилась переживаниями с подругой Линдой Трипп, не подозревая, что та тайно записывает их разговоры. Именно Линда позже настояла, чтобы Моника не отдавала в химчистку то самое голубое платье, ставшее символом скандала. Записи оказались у прокурора, и Левински пришлось давать показания.
После этого её имя мгновенно стало нарицательным. Но это была не слава — это был хейт. Моника лишилась не только репутации, но и надежд на карьеру и нормальную личную жизнь.
Клинтон, безусловно, тоже оказался под ударом, но несравнимо меньшим. Он сохранил пост президента, а его жена Хиллари публично поддерживала мужа и в итоге нашла в себе силы простить измену.
Долгие годы унижений
Прошло время, но история не забывалась. Общественное внимание будто намеренно обходило роль Клинтона стороной, сосредоточившись исключительно на Монике. Она снова и снова становилась объектом насмешек. Это разрушало её изнутри. Особенно тяжело было осознавать, какую боль всё это причиняет родителям. Мать тогда буквально боялась оставить дочь одну.
В 1999 году Моника попыталась объяснить свою версию событий, выпустив автобиографию. Но сочувствия не дождалась.
- Ошибку ей не простили. Для большинства она навсегда осталась «той самой женщиной», хотя сама Левински действительно считала, что между ней и президентом были чувства. Они даже обменивались небольшими подарками. Но для Клинтона это был лишь эпизод, способ снять стресс.
Поняв, что путь в государственные структуры для неё закрыт, Моника попробовала начать всё заново. Она занималась дизайном аксессуаров, участвовала в телепроектах, снялась в документальном фильме Monica in Black and White. Но в целом старалась исчезнуть из поля зрения. Почти каждое интервью оборачивалось очередной волной оскорблений.
Её упрекали в желании заработать на скандале, хотя сама она отказывалась от многомиллионных предложений за откровенные разговоры, объясняя это моральными принципами. Интерес к ней постепенно ослаб, но полностью так и не исчез.
Жизнь, собранная заново
Пока её ровесники строили карьеры, заводили семьи и растили детей, Моника жила в тени. В какой-то момент она уехала в Великобританию и поступила в Лондонскую школу экономики.
Там она наконец почувствовала облегчение — никто не показывал на неё пальцем. Учёба стала спасением. В итоге она получила степень магистра по социальной психологии, надеясь, что образование поможет открыть новую страницу.
Вернувшись в США, Левински ходила по собеседованиям, но результат был одинаковым. Работодатели вежливо — или не очень — отказывали, ссылаясь на «ту самую историю». Моника пыталась запускать собственные проекты, подрабатывала, но часто была вынуждена жить на помощь матери и друзей.
Личная жизнь тоже не сложилась. Сегодня 52-летняя Моника Левински живёт с мамой в Нью-Йорке и посвящает себя борьбе с онлайн хейтом. Она активно поддерживает людей, которые сталкиваются с публичным осуждением в сети.
Журналистка Ванесса Григориадис писала, что Моника много времени проводит за йогой, гуляет по музеям и блошиным рынкам, ходит на мюзиклы и лишь изредка появляется на светских мероприятиях.
То, о чём она жалеет
Моника не скрывает: она жалеет о событиях более чем двадцатилетней давности. Для неё это была искренняя, эмоциональная привязанность, а не холодный расчёт. В молодости она просто не думала о последствиях. Сегодня ей хотелось бы вернуться в прошлое — снова стать стажёркой в Белом доме, но уже с другим опытом и пониманием. Увы, история не даёт второго шанса.
«Пора сжечь берет и похоронить синее платье. Я искренне раскаиваюсь в том, что произошло между мной и президентом Клинтоном», — написала Левински в эссе для Vanity Fair после долгих лет молчания.