- Галина Анатольевна, ну и пусть, ну и ладно, - спокойно ответила Наташа.
- Как ты так можешь говорить! Он твой муж, у вас общий ребёнок! - голос женщины звенел от возмущения.
- Бывший муж, - поправила её Наташа. - А Максим отца почти не видит, как и алиментов от него, поэтому мне плевать, что там с вашим сыночком!
- Да это он из-за тебя с инфарктом слёг! Ты его довела до этого своим разводом! - заявила бывшая свекровь.
- Галина Анатольевна, Вася сам себя довёл своим пьянством! - после этого Наташа отключилась и занесла телефон бывшей свекрови в чёрный список.
Год после развода для неё тоже выдался тяжёлый, и лишние проблемы молодой женщине не нужны.
- Вот, ведьма, заблокировала меня, - прошипела Галина и откинула телефон в сторону. - Ну, адрес я твой знаю, жди гостей.
Два дня спустя.
В дверь Наташиной квартиры раздался настойчивый, а затем и яростный стук. Молодая женщина вздохнула, отложила книгу, которую читала Максиму на ночь, и выглянула в глазок. За дверью, пылая негодованием, стояла Галина Анатольевна.
«Лиха беда начало», — пронеслось в голове у Наташи. Она открыла дверь, оставив цепочку.
– Чего приперлась? - холодно спросила Наташа, не собираясь впускать гостью.
– Ты как со свекровью разговариваешь?! - фыркнула Галина Анатольевна, пытаясь заглянуть в квартиру. - Пусти. Дело есть. Серьёзное.
– Ты мне не свекровь уже год как. И в квартиру я тебя не пущу. Говори здесь или проваливай.
– Хорошо! - Галина Анатольевна выпрямилась, принимая вид скорбящей и требующей справедливости. - У Василия осложнения. Нужна дорогая реабилитация, санаторий. Денег нет. Ты виновата в его состоянии, значит, и отвечать должна. Собирай пятьсот тысяч! Это твой долг!
Наташа смотрела на неё, широко раскрыв глаза от изумления, которое быстро перешло в хохот. Горький, нервный хохот.
– Ты с луны свалилась, Галина Анатольевна? Какие пятьсот тысяч? Для бывшего мужа, который последние три года брака пил, как сапожник, и не платит алиментов? У меня свои долги после его «хозяйствования»!
– Не смей так говорить! Он отец твоего ребёнка! - зашипела свекровь.
– Отец? - Наташа резко дёрнула дверь на себя, снимая цепочку, и вышла на площадку. Её сдерживаемая годами злость начала подниматься комом в горле. - Отец, который забыл день рождения сына, потому что был «в отъезде» у своей бутылки? Отец, который обещал помочь и пропадал на недели? Он сам выбрал свой путь. И ты ему в этом всегда помогала, оправдывая и покрывая! Теперь он ваш, целиком и полностью.! Разбирайтесь сами!
– Ты эгоистка! Бессердечная змея! - голос Галины Анатольевны сорвался на визг. Она сделала шаг вперёд, тыча пальцем в лицо Наташи. - Я заявлю в опеку! Скажу, что ты плохая мать! Ребёнка отберут у такой ведьмы!
Это было последней каплей. Холодная ярость накрыла Наташу с головой. Все эти годы унижений, попыток «образумить» Васю, свекровиных упрёков – всё вскипело разом.
– Вон. - её голос стал тихим и металлическим. - Сию секунду убирайся. И если ты когда-нибудь подойдёшь к моему сыну или посмеешь клеветать на меня – я найду, что предъявить и твоему «несчастному» сынку, и тебе. А теперь – проваливай!
– Нет, ты послушай! - Галина Анатольевна, не привыкшая к такому отпору, в ярости сделала ещё шаг, схватив Наташу за халат. - Я не уйду, пока ты не…
Наташа резко дёрнулась, высвобождаясь. Импульсивное движение, желание отодвинуть, оттолкнуть этот назойливый, ненавистный комок прошлого. Её руки толкнули Галину Анатольевну в грудь.
Та, не ожидавшая такого напора, ахнула, замахала руками, пытаясь ухватиться за перила, но поскользнулась на полированном краю ступеньки. Её тело грузно покатилось по лестничному пролёту, заглушая крик короткими, глухими ударами. И наконец замерло на площадке этажом ниже.
Тишина. Затем стон. Пронзительный, полный боли и ужаса.
– Ноги… - простонала Галина Анатольевна. - Ой, ноги мои… не могу встать…
Наташа, цепеня, стояла наверху, прижав ладони ко рту. Адреналин отступил, и её накрыла ледяная волна осознания. Сердце бешено колотилось. Она медленно спустилась.
Галина Анатольевна лежала в неестественной позе, обе ноги вывернуты под странными углами. Лицо было белым как мел, искажённым страданием.
– Ты… ты меня убила… - прошептала она, глядя на Наташу полными слёз глазами.
– Нет, - голос Наташи прозвучал чужим. - Ты сама лезла. Ты сама пришла сюда с идиотскими требованиями. - Она набрала номер скорой помощи, чётко назвала адрес. Потом опустилась на ступеньку, не в силах смотреть на результат своей ярости. - Я… я не хотела этого.
– Накажу… всё расскажу… - бормотала свекровь, теряя сознание от боли.
Наташа закрыла глаза. Тяжёлый год после развода только что сменился новой, куда более мрачной реальностью. И теперь ей предстояло отвечать не только перед законом, но и перед самой собой. А в квартире, за тонкой дверью, её маленький сын, ради спокойствия которого она и пыталась бороться, мирно спал, не подозревая, что его мир снова рухнул.
В окно Наташа видела, как к её подъезду подъехала скорая, как выносили на носилках бывшую свекровь, женщина была без сознания, она так в него и не пришла, окочурившись по дороге в больницу.