Конец рабочего дня. Босс вызвал меня в кабинет.
–Слушай, нам нужно сократить расходы, – сказал он, не глядя мне в глаза. – Старый сторож Саныч. Ему уже за семьдесят. Пусть на пенсию идет. Ты с ним поговоришь. Он тебя уважает.
У меня в животе стало холодно.Саныч работал здесь сорок лет. Все его знали. Он всех помнил. Он чинил табуретки, варил кофе для ночной смены и никогда никому не жаловался.
–Он же как наш талисман, – попробовал я возразить.
–Не сантименты, – отрезал босс. – Бизнес есть бизнес. Завтра поговоришь.
Я вышел,чувствуя себя предателем. Мне было стыдно.
Весь вечер я метался по квартире. Жена спросила, что случилось. Я сказал – работа. Не смог объяснить.
Перед сном телефон завибрировал.Пришла смс. От Саныча.
«Алексей,привет. Слышал, от руководства разговор будет трудный. Не переживай. Я сам все понимаю. Место молодому нужно. Заходи завтра утром, последний раз кофе сварю. Спасибо за всё».
Я читал эти строки,и комок встал в горле. Он знал. Он всё знал и еще меня утешал.
В голову пришла картина:десять лет назад, когда я только пришел на завод молодым специалистом и всё путал, именно Саныч ночью накрыл мне свой бутерброд и сказал: «Не кисни, научишься. У меня тоже не с первого раза получалось».
На следующее утро я не пошел к нему варить кофе. Я пошел прямо в кабинет к боссу.
–Я не буду его увольнять, – сказал я твердо. – Найдите другой способ сократить расходы. Урежьте мой бонус. Но Саныч остается.
Босс удивленно посмотрел на меня.
–Ты серьезно? Из-за какого-то сторожа?
–Да, – сказал я. – Из-за человека.
Я вышел из кабинета и пошел в цех. Саныч сидел на своем старом стуле у проходной и чистил апельсин.
–Ну что, Алексей, разговор был? – спросил он спокойно.
–Был, – сел я рядом. – Теперь вы меня увольняйте, если что. А вы никуда не денетесь. Давайте ваш апельсин, поделитесь кусочком.
Он улыбнулся своей доброй,морщинистой улыбкой, протянул мне дольку. Мы сидели и молча ели этот кислый апельсин. А я понял, что иногда быть мужчиной – это не просто выполнять приказы. Это смотреть в глаза человеку, которому ты обязан, и не отводить взгляд.
Настоящая сила не в том, чтобы кого-то уволить. А в том, чтобы заступиться за того, кто слабее.