Длинная очередь в предновогоднем супермаркете напоминала дурной сон. Впереди – бабушка с тележкой, битком набитой гречкой, как будто готовилась не к празднику, а к апокалипсису. За ней – мужчина с тележкой, в которой с одинокой упаковкой колбасной нарезки соседствовали десятка два «праздничных атрибутов». Пахло хвоей, дешёвым шоколадом и надеждой. Я уже мысленно считала, сколько мандаринов нужно для подарков, когда кто-то сзади неловко толкнул меня тележкой.
– Простите… – прозвучал голос. И тут же оборвался.
Я обернулась. И время споткнулось.
Сергей. Мой бывший муж. Тот, с кем мы не виделись семь лет и последние слова которого были: «Как же я рад, что больше тебя в жизни не увижу!» Он стоял, сжимая ручку пустой тележки, всё в той же дублёнке, что и семь лет назад перед зданием суда, только потертой на локтях. В его глазах мелькнуло то же узнавание, смешанное с желанием провалиться сквозь землю.
– Наташа, – выдавил он.
– Сергей, – кивнула я.
Наступила тяжёлая пауза, которую нечем было заполнить, кроме как стоять и молча смотреть, как бабушка с гречкой медленно отсчитывает купюры у кассы.
Неловкий разговор
– Как жизнь? – спросил он натянуто вежливо, глядя куда-то мимо моего уха.
– Нормально. Работаю. А ты?
– Тоже.
Ещё минута молчания. Потом он не выдержал. Видимо, старые обиды, как шампанское, встряхнутые неожиданной встречей, рвались наружу.
– Знаешь, я потом многое понял, – начал он, всё так же глядя на полки с печеньем. – Ты тогда просто решила поставить себя выше нашей семьи. Тебе нужен был вечный праздник, свершения, достижения, а не семья. Твоя карьера дизайнера была важнее нашего сына.
От этих слов, знакомых до боли, внутри всё съежилось. Но я не стала устраивать скандал посреди магазина. Усталость от былых баталий оказалась сильнее злости.
– Это твоя правда, – тихо сказала я. – А моя в том, что ты хотел не семью, нет. Ты хотел одобренный тобой уютный мирок. Любое моё желание – сменить работу, поехать отдыхать не на дачу – ты называл «блажью» и «хотелками». Я не сбежала от семьи, Сергей. Я сбежала от тюрьмы твоих представлений о правильной жене.
Он покраснел, но не стал спорить. Очередь сдвинулась на полметра. Мы двинулись вперёд, как два корабля-призрака.
Мост между галактиками
– Как у вас дела с Антоном? Слушается? – спросил он, и его голос дрогнул. Это был единственный мост между нами.
Сергей честно платил алименты до совершеннолетия сына, а потом продолжил помогать. Они общались, я не возражала.
– Хорошо. Учится хорошо, по дому помогает.
– Это… правильно, – пробормотал он.
– Справляемся, – сухо закрыла я тему. Хотя, честно говоря, не всё и не всегда шло гладко, как и в любых отношениях даже с самыми лучшими детьми.
Мы замолчали. Казалось, уже ничто не растопит этот айсберг молчания.
И тут в разговор вмешалась Вселенная в лице круглолицей продавщицы, объявляющей по громкой связи:
«Граждане! Кто оплачивал через наш сайт благотворительный сбор на учебники для студентов-сирот из политеха – подходите за сертификатами!»
Мы машинально полезли в телефоны. Я – чтобы проверить сообщение от Антона. Сергей – неизвестно зачем. И в этот момент наши взгляды упали на одни и те же иконки приложений банков. На экране мелькнули похожие ежемесячные переводы.
Да ладно?!
– Ты… тоже переводишь этому фонду? – не выдержала я.
Он вздрогнул и нахмурился.
– Да. Сын… ну, он говорил, что у них в группе есть парень, сирота, талантливый. Живёт в общежитии, с финансами туго. Антон просил по возможности… Я вот уже три года маленькую сумму отправляю. Анонимно.
У меня перехватило дыхание.
– Его зовут Кирилл? – прошептала я. – Из Иванова? У него частичный слух?
Сергей кивнул, глаза округлились.
Мандарины, просто мандарины
Очередь подошла к концу. Бабушка с гречкой удалилась. Мы стояли недалеко от входа, собирая в сумки продукты. Я достала из тележки пакет с мандаринами, пахнущими новогодним чудом и легкой грустью.
– Значит, мы с тобой три года были… партнёрами по благотворительности, – хрипло рассмеялся Сергей. В его смехе не было злобы. Было изумление. Такое же, как у меня внутри.
– Да уж. Ирония судьбы, – сказала я, опуская в сумку пакет с оранжевыми шариками.
– Наташ… Прости. За всё, – вдруг сказал бывший муж.
– И ты меня, – выдохнула я.
И поняла, что гнев ушёл. Осталась только усталость и это странное, щемящее знание, что где-то там есть ниточка, которой мы, сами того не зная, всё ещё были связаны.
Мы разошлись у выхода. Он – налево, я – направо. Без планов встретиться снова, без фальшивых пожеланий счастья. Но с лёгкостью, которую я не чувствовала семь лет. В кармане у меня лежал чек за новогодние радости. Конфеты, мишуру и мандарины. А в душе – тихое, почти невесомое понимание: иногда прощение приходит не через громкие разговоры, а через молчаливое осознание, что вы, даже ненавидя, всё это время делали одно общее дело.
Удивительно, но для кого-то мы всё ещё были командой. Даже не зная об этом
Я вышла на морозный воздух. Запах мандаринов смешался с запахом снега. И подумала о том, что самые тяжёлые очереди в нашей жизни иногда приводят к самым неожиданным кассам, где наконец-то можно расплатиться старыми долгами и выйти налегке.
Ваши лайки и комментарии помогают делать хорошие истории заметнее❤️
Кофе для автора: https://dzen.ru/id/67e578aab3f2016fb3b689f5?donate=true