«С вещами на выход, Лиса-Лариса». «Бессовестная лариска». «Цирк с конями». Это не какой-то сговор хейтеров, понимаете? Это живая, стихийная, сплошная реакция людей под десятками новостей о проигранном суде. Тот редкий случай, когда интернет-комментарии, обычно такие разрозненные, сливаются в единый хор — хор глубочайшего, беспрецедентного народного возмущения. И это возмущение уже давно перестало быть просто обсуждением чужой недвижимости. Оно превратилось в гражданский вердикт. И этот вердикт для Ларисы Долиной куда страшнее решения Верховного суда. Суд лишил ее квартиры. Народ лишил ее чего-то гораздо большего — репутации, уважения, того самого «народного» звания в сердцах тех, кто когда-то слушал «Погоду в доме».
И вот на этом фоне, после месяцев гробового молчания, артистка наконец решилась «подать голос». Вы готовы услышать, что она сказала?
Глубокий вдох. После всего этого — скандалов, судов, экспертиз о психическом расстройстве, слез на концертах и истории про то, как ее «обработали» мошенники, — вам наверняка кажется, что сейчас прозвучит нечто эпическое. Извинение. Объяснение. Может, даже рыдания. Ан нет.
Журналисты поймали ее после выступления. И на все вопросы о проигранной квартире, о съеме, о будущем Долина, не останавливаясь, бросила на ходу одну-единственную фразу. Нет, не о квартире. О тех самых коллегах, которые, как пишут в новостях, наперебой зовут ее пожить у себя.
«Спасибо большое! Я очень ценю это».
И растворилась в темноте. Вот и весь первый комментарий. Весь этот многоходовый кошмар, длиной в полгода, сто миллионов, три судебные инстанции и финальный вердикт Верховного суда — и на выходе мы имеем квинтэссенцию благодарности Филиппу Киркорову за гостеприимство. Вы чувствуете этот колоссальный разрыв между масштабом трагедии и уровнем ее публичной рефлексии? Это не просто смешно. Это показательно.
Давайте на чистоту. Кто эти «коллеги», которые «зовут пожить»? Тот же Киркоров, например. Человек, чей особняк регулярно мелькает в СМИ. Красиво, благородно, по-братски. Только один маленький нюанс, который сводит весь этот благородный порыв к абсурду. У самой Долиной, как вдруг выяснилось в ходе этого дела, помимо спорных пяти комнат в Ксеньинском, есть еще одна квартира в центре Москвы. И ещё — два загородных дома. Один на триста, другой на шестьсот квадратных метров.
Вы представляете эти метры? Это же целые усадьбы! И на этом фоне предложения «переехать на время» звучат как злая пародия.
Народ в комментариях это тут же раскусил: «Зачем такое предлагать человеку, у которого есть два своих особняка?!». И правда, зачем? Может, чтобы создать в СМИ нужный фон? Мол, бедная, несчастная артистка, вот даже приютить готовы — какая драма! Но народ-то не купился на этот спектакль. «Лицемерный спектакль от коллег», — пишут люди. И они абсолютно правы. Помощь — это когда помогают вернуть деньги или разобраться с мошенниками. А не когда играют в красивые жесты перед камерами.
А знаете, что самое ядреное в этих народных комментариях? Они не столько про деньги и квадратные метры. Они про мораль. Про то самое нутро, которое эта история обнажила. «Она ничего не поняла, — чеканит один из пользователей. — Её разъедает злоба к простым людям… Она даже мошенников не так ненавидит как простых людей — по сути своих зрителей. Поэтому и никаких извинений от неё нет».
Вот он, главный нерв. За все это время — ни одного внятного «простите». Ни одной попытки лично обратиться к той самой Полине Лурье, которая купила квартиру в полной уверенности, что все чисто. Ни слова сожаления о том, что пока Долина выигрывала первые суды, по всей стране по ее следу пошли десятки других «обиженных продавцов». Люди реально лишались жилья, потому что кто-то решал, что теперь можно и деньги мошенникам отдать, и квартиру назад через суд забрать. Это называли «эффектом Долиной». И вы думаете, она хотя бы раз оглянулась на эти сломанные судьбы? Как бы не так.
Всё ее поведение — от первого до последнего дня — это история про то, как человек из категории «неприкасаемых» вдруг столкнулся с тем, что правила игры, оказывается, для всех одни. И это стало для нее, судя по всему, самым большим шоком. Обратите внимание на формулировку в одной из новостей: «это решение больно ударило по Ларисе Александровне». А народный комментатор тут же уточняет: «…по самолюбию Ларисы Александровны, она не ожидала такого поворота». Точно. Не по благосостоянию — с ним-то как раз всё в порядке, как мы выяснили. А именно по самолюбию. По уверенности в том, что статус, звание и связи способны перевесить даже букву закона. И когда Верховный суд, рассмотрев все — и расстройство приспособительных реакций, и давление мошенников, — сказал: «Нет, гражданка Долина. Права добросовестного покупателя выше», это был удар не по кошельку, а по самой этой уверенности. По ощущению собственной исключительности.
И теперь ее молчание, ее уклончивые «спасибо за приют» — это не стратегия. Это поражение. Поражение в войне за общественное мнение, которое она проиграла вчистую. Потому что люди устали. Устали от наглости в бархатных перчатках. Устали от того, что публичные персонажи считают возможным жить по двойным стандартам.
Лариса Долина дала свой первый комментарий. Он состоял из семи слов. Но народ уже все сказал за нее. Тысячами слов, полных горечи, сарказма и глубокой усталости от всей этой показной, высокомерной и абсолютно безответственной возни на вершине айсберга. И этот коллективный голос — куда более важный итог всей эпопеи, чем любое судебное решение.
Он ясно дал понять: можно быть народной артисткой, можно петь о погоде в доме, но если в твоем собственном доме — и в голове — царит беспросветный бардак и пренебрежение к чужим правам, то народ вправе забрать у тебя не только звание в душах, но и сочувствие. Оно, как выяснилось, тоже не вечно. Его нельзя положить на депозит, а потом получить с процентами. Его нужно каждый день зарабатывать честностью и человечностью. А с этим, судя по всему, у нашей героини сейчас серьезные перебои.
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали: