А что, если Иисус, за которым мы якобы следуем, не продержался бы и пяти минут в зданиях, которые мы построили для него?
Представьте: небритый мужчина с Ближнего Востока в сандалиях заходит в вашу церковь в следующее воскресенье. У него нет машины — он приехал автостопом. Он пропускает приветствия у входа и сразу идёт сидеть рядом с женщиной, про которую все знают, что у неё есть аккаунт на OnlyFans.
«История в деталях» — телеграм канал для тех, кто любит видеть прошлое без прикрас, через неожиданные факты и забытые мелочи. Погружайтесь в историю так, как будто вы там были. Подписывайтесь!
Во время проповеди он перебивает пастора, чтобы указать диакону на его лицемерие. После служения он говорит миссионерскому комитету, что они должны продать новое молодёжное здание за 2 миллиона долларов и раздать деньги бездомным.
Через сколько минут его выведут?
Фокус в том, что этот парень — Иисус.
И я почти уверен, что в большинстве наших церквей он бы не продержался и часа.
Я рос, думая, что Иисус чувствовал бы себя как дома в здании, которое носит его имя. Мы пели о нём, цитировали его и строили свою идентичность вокруг следования за ним. Но чем дольше я сидел в церковных скамьях, тем яснее становилось неприятное понимание: если бы настоящий Иисус из Евангелий появился здесь, мы бы, скорее всего, попросили его уйти.
За две тысячи лет мы приручили того, кто по своей сути был неудобным, диким, неконтролируемым.
Компания, которую он держал
Начнём с самого очевидного: у Иисуса были ужасные, по меркам религиозных людей, друзья.
Евангелия — это по сути подборка эпизодов о том, как Иисус сознательно выбирал тех, с кем никаких «духовных лидеров» рядом быть не должно. Мытарей (по сути — коррумпированные сборщики налогов, работавшие на Рим). Проституток. «Грешников». Он прикасался к прокажённым — и это было не только состраданием, но и ритуальным осквернением.
И, что важно, он делал это открыто. У него не было тщательно выверенного «служения» с жёсткими границами. Он ел с ними. Проводил время. Позволял им быть настолько близко, что это портило его репутацию.
Представьте аналог сегодня. Ваш пастор регулярно пропускает встречи церковного руководства, чтобы выпить пива с местными секс-работницами. Он проводит больше времени в палаточном городке для бездомных, чем в церковном офисе, возвращаясь пропахшим сигаретами и потом.
Назовёт ли церковь это «радикальным служением»? Или срочно соберёт совет, чтобы поговорить о «мудрости», «границах» и «сохранении свидетельства церкви»?
Я была на таких собраниях. И знаю ответ. Мы уверяем себя, что хотим «достигать потерянных», но хотим, чтобы они сначала нашли себя — чтобы пришли чистыми, трезвыми и готовыми вписаться. Иисус делал наоборот: он шёл в их мир, на их условиях, не боясь, что их хаос прилипнет к нему.
Правила, которые он нарушал
Если от его друзей церковные лидеры нервничали бы, то его отношение к самим религиозным лидерам точно обеспечило бы ему запрет на посещение.
Иисус не просто не соглашался с религиозным истеблишментом — он публично обличал его. «Гробницы окрашенные». «Слепые вожди». Он исцелял в субботу, хотя мог бы подождать день. Прикасался к мёртвым телам. Позволял своим ученикам нарушать предписания.
Попробуйте вести себя так на церковном собрании, когда кто-то начинает обсуждать дресс-код или «библейскую позицию» по очередной теме культурной войны.
Современные церкви любят идею «говорить истину власти», но только когда власть — вне церкви. Усомнись в решении пастора? Задай вопрос богословию старейшин? Ты тут же становишься «разделяющим церковь».
Иисус направлял самые жёсткие слова не грешникам, а религиозным специалистам, которые превратили Божий дом в свою маленькую империю. Он бы вошёл в большинство современных церквей, взглянул на оргструктуры, регламенты и политики, созданные ради защиты института, — и начал бы переворачивать столы.
Аудит
Раз уж о столах — поговорим о бюджете.
Иисус сказал богатому юноше продать всё. Он похвалил вдову, отдавшую последние две монеты. Он говорил, что нельзя служить Богу и маммоне. Он сам не имел жилья.
Теперь представьте Иисуса в типичной западной церкви:
— многоэтажный комплекс стоимостью миллионы,
— LED-панели,
— зарплаты «топ-менеджеров служения»,
— очередная кампания по сбору средств на новое здание…
…когда в трёх кварталах живут бездомные.
Я помню заседания, где мы обсуждали выбор плитки 45 минут и уделяли 5 минут миссиям. Мы бы объясняли Иисусу, что здания — это «инвестиция в служение». Что сотрудников нужно «оплачивать конкурентно». Что он «не понимает современной экономики».
После чего мы бы гордо продолжили кампанию по строительству… искренне радуясь тем 2%, которые отправляются бедным.
Тест на богословие
Здесь Иисус точно провалился бы: класс для новых членов.
У большинства церквей есть доктринальные формулировки, списки требований и барьеры, которые отделяют «наших» от «не наших», — по взглядам на крещение, роль женщин, эсхатологию и т. д.
У Иисуса не было ничего подобного. Единственное условие было: «следуй за мной».
И он говорил это всем.
Еретикам. Ритуально нечистым. Своим и чужим.
Его не интересовало, насколько чётко человек формулирует доктринальные пункты. Гораздо важнее было — накормил ли он голодных.
Попробуйте построить современную церковь на таком основании.
Предложите считать бездомного, который не может связно объяснить учение о спасении, таким же членом тела Христова, как и старейшину, цитирующего Вестминстерское исповедание.
Вас тут же обвинят в компромиссе.
Иисуса обвиняли бы в том же.
Политическая проблема
Возможно, самое опасное для церкви сегодня — то, что Иисус отказался бы быть политическим талисманом.
Фарисеи хотели, чтобы он был консервативнее.
Зилоты — чтобы поднял вооружённое восстание.
Саддукеи — чтобы действовал в рамках системы.
Он отвергал все их варианты.
Современная американская церковь забыла, как это — не быть чьей-то политической фракцией. Мы женились на партиях. Мы решили, какие грехи важные (обычно — других людей), и какие можно игнорировать (обычно — собственную жадность и гордыню).
Попробуйте сегодня смотреть на политические темы через призму Нагорной проповеди.
Это разрушит любую партийную платформу.
Опасный Бог
Пришлось честно признаться себе: если бы Иисус явился сегодня, я не уверен, что узнал бы его.
Я вырос с «ручной» версией.
Иисус — учитель морали.
Иисус — личный Спаситель, который хочет, чтобы ты был добр.
Такой Иисус отлично вписывается в церковь. Он подтверждает наши выборы, одобряет наш образ жизни.
Но Иисус Евангелий?
Тот был опасным.
Он ставил милосердие выше жертвы.
Он так последовательно вставал на сторону угнетённых, что это стоило ему жизни.
Несколько лет назад я ушёл из институциональной церкви, и до сих пор разбираюсь, что значит следовать за Иисусом вне её стен. Иногда сомневаюсь: может, это просто оправдание моего разочарования? Но каждый раз я возвращаюсь к одному: Иисус, которого я встречаю на страницах Евангелий, куда больше, смелее и неудобнее, чем тот Иисус, с которым я познакомился в церкви.
Может, в этом и есть смысл.
Мы хотели религию; он хотел революцию.
Мы хотели систему; он хотел Царство, переворачивающее системы вверх дном.
Если бы Иисус появился в большинстве наших церквей сегодня, его бы не пустили дальше вестибюля.
И, возможно, именно с этой проблемой нам и нужно наконец столкнуться.