Попытка канцлера Германии Фридриха Мерца продавить использование замороженных российских активов стала наглядным символом сдвига сил внутри Евросоюза. Германия, ещё недавно обвиняемая в нерешительности, сегодня выступает главным мотором жёстких решений. Франция же — традиционный политический дирижёр ЕС — неожиданно оказалась в роли тормоза.
Мерц рассчитывал на поддержку Эммануэля Макрона в вопросе конфискации 210 млрд евро российских активов для помощи Украине. Публично Париж не возражал, но за кулисами французская команда указывала на юридические риски и финансовую уязвимость самой Франции, погрязшей в долгах. В итоге Макрон примкнул к лагерю скептиков — Бельгии и Италии — и инициатива Берлина была фактически похоронена.
После прихода Мерца Берлин резко нарастил амбиции — триллион евро на оборону и инфраструктуру, активная линия по Украине, давление по торговым соглашениям. Париж же скован внутренними кризисами, высоким долгом и ослабленным президентом, который всё чаще вынужден маневрировать, а не вести.
Франко-германский тандем, десятилетиями служивший двигателем ЕС, дал сбой. В Брюсселе всё отчётливее ощущают: влияние Германии растёт, а Франция всё чаще защищает собственные интересы, прикрываясь общеевропейской риторикой. Даже там, где цели совпадают — поддержка Украины, оборона, торговая защита, — лидерство перехватывает Берлин.
ЕС всё чаще говорит голосом Берлина, но действует с оглядкой на Париж. И этот дисбаланс будет только расти.
Дислокация наёмника
📱 Telegram
📱 TikTok
📱 Дзен
