Когда чарты возглавляли Dire Straits и Брюс Спрингстин, обычному с виду британскому мужчине было вполне посильно стать новым героем рока. Крис разогнался как мощный автомобиль, которые он обожал, а потом, когда настало время и стало подводить здоровье, соревновался уже с собой прошлым — титаном поп-музыки, продавшим 30 миллионов альбомов по обе стороны Атлантики.
Крис Ри был одержим красивыми автомобилями, «Формулой-1» и Айртоном Сенной. Его музыка — это бесконечное дорожное путешествие в закат. И в затяжных поездках — наедине с собой — мы в целом не боимся быть сентиментальными. Надломленный звук низкого голоса, пронизывающая блюз-роковая гитара, умение говорить о сложной гамме чувств простыми словами — все это соединялось в нем так, как будто где-то на небесах построили идеального собеседника в пути, дарующего музыку-эмпатию.
Рак поджелудочной, классическая болезнь рок-звезд, всегда преследовал его. Это было проклятием и благословением в творчестве, ведь тот, кто видел смерть, не будет тратить время на дрязги и карьеризм, он будет сосредоточен на чистом искусстве.
Словарь Криса — все эти «Espresso Logic» и «God's Great Banana Skin» — с появлением польских аудиокассет разнообразили музыкальный арсенал поколения выросшего 90-х. Эти альбомы все слушали на равных с модным тогда гранжем, и никто не обсуждал почему. Там уже не было суперхитов Ри 80-х, но уже появились контуры взрослой жизни, где простых радостей, огорчений, куража и потерь, наверное, было примерно поровну. И его музыка это как старые окно в прошлое — реальное и фантомное, поскольку половина воспоминаний об ушедших годах, так или иначе, связаны с рок-музыкой.