В современной культуре, одержимой идеей тотального доверия и партнерства, семейный формат «мама-подруга» часто преподносится как эталон прогрессивных отношений. Социальные сети пестрят образами матерей, обсуждающих с детьми-подростками стиль, отношения и личные проблемы на равных. Вот только за этой привлекательной оболочкой может скрываться глубоко дисфункциональная модель, которую психологи называют скрытой парентификацией – возложением на ребенка несвойственной ему роли эмоционального партнера, супруга или психолога.
Опираясь на мнения психологов, мы исследуем тонкую и опасную грань: где заканчивается здоровая близость и начинается эксплуатация детской психики для компенсации взрослых дефицитов матери? Каковы системные риски этой «дружбы» и почему ее цена – искаженная сепарация, проблемы с границами и долгосрочные трудности в построении собственной семьи уже повзрослевшим ребенком.
Почему возникают такие отношения
Отношения «мама-подруга» могут быть как ловушкой, так и источником силы. Все зависит от границ и той иерархии, которая есть в этих отношениях. На это в первую очередь нужно смотреть, когда границы стираются. Если мама становится «ребенком», то начинается искажение ролей. Но если мама остается взрослым, ответственным наставником, и к этому добавляется доверительность и близость, тогда это однозначно пойдет на пользу.
Часто такие отношения возникают из глубокого дефицита в жизни матери. Исследования и клиническая практика описывают явление, когда родитель выстраивает с ребенком отношения как с эмоциональным партнером. Такое бывает, когда у мамы есть:
- Одиночество;
- Неудовлетворенность браком;
- Дефицит поддержки или признания;
- Нехватка полноценного общения со сверстниками;
- Личная неудовлетворенность и ощущение, что только в роли современной подруги она может быть интересна и значима для своего ребенка.
Вместо того чтобы опираться на взрослого партнера, друзей, психолога мама начинает разгружаться на ребенке. Такая модель может переноситься и на других членов семьи.
«Ребенок в этой ситуации оказывается в ловушке. Его вынуждают компенсировать взрослые потребности матери. Вместо того чтобы получать безусловную родительскую заботу, он отдает свою эмоциональную энергию. Это формирует у него искаженное чувство ответственности, гипертрофированную тревогу за благополучие родителя и хроническое чувство вины за свои естественные потребности в сепарации и независимости», – говорит психолог Мария Белан.
Иными словами, происходит скрытая парентификация, процесс, при котором ребенок вынужден взять на себя роль родителя, выполняя его обязанности.
Читайте подробнее о том, что такое парентификация.
Часто говорят, что в таких отношениях между матерью и ребенком стираются границы. Практикующий психолог, магистр психологии Ирина Меркулова подчеркивает: под стертыми границами мы понимаем две вещи:
- Когда ребенок фактически становится равным взрослому;
- Когда размывается личное пространство и нет права на свои секреты и отношения в семье.
При перевернутой иерархии ребенок равен взрослому. Он берет на себя либо слишком много ответственности там, где это не нужно, либо живет в постоянном внутреннем напряжении.
Семейная терапия подчеркивает, что в здоровой системе всегда есть вертикаль. Взрослые несут ответственность, дети растут и опираются на эту вертикаль. Когда система уходит в горизонтальную плоскость, попытка быть на равных приводит к стиранию границ и усилению тревоги у ребенка.
«Мама может бояться быть плохой, избегать слова «нет», не включать правила и ограничения. Со временем, особенно в подростковом возрасте, ей будет сложно выдержать недовольство ребенка, остаться авторитетом, принять неприятное для ребенка решение и сохранить последовательность. Если сегодня «мы подружки», а завтра «ты должна меня слушать», ребенок не получает ведущего взрослого. Он получает чувство, что есть взрослый, который делает то, что мне надо. А ощущения, что есть взрослый, который знает, что делать, независимо от того, нравится мне это или нет, у ребенка не возникает», – считает Ирина Меркулова.
Что значат здоровые границы в семейных отношениях?
- Мама в курсе того, что происходит в жизни ребенка, но не лезет в каждый чат, в каждую переписку и не контролирует каждую эмоцию;
- Мама может делиться чем-то, но при этом понимает, что делится этим с ребенком;
- Она не советуется с ребенком насчет взаимоотношений на работе или, например, с папой. То есть есть вещи, которые она не рассказывает, потому что они относятся только ко взрослому миру.
«Есть понятие нездоровых границ, когда ребенок чувствует, что обязан поддержать маму, не расстроить ее, быть для нее точкой опоры. И есть ситуации, когда мама вмешивается в личное пространство – у нее есть пароли от всех переписок и социальных сетей, она считает, что может ответить за ребенка кому-то из друзей», – уверяет психолог Ирина Меркулова.
Вот примеры здоровых и нездоровых границ:
- Здоровые границы – это формат «мама, с которой можно поговорить». Например, подросток пришел и рассказал о первой влюбленности. Мама послушала, сказала, что это естественно и нормально. Объяснила, что важно уважать себя и помнить о безопасности. Она не включает интимные детали, не высмеивает ребенка, не делает за него выводы.
Или когда мама интересуется, а ребенок отвечает «не хочу делиться». В этом случае она не шантажирует, не говорит «надо все узнать», не начинает звонить кому-то и выпытывать. Она адекватно воспринимает слово «нет».
- Нездоровый формат – когда мама начинает обсуждать с ребенком свои отношения, разборки с папой или бывшим супругом, финансовые проблемы. И ожидает от ребенка понимания, эмоциональной поддержки или даже совета. Или когда после разговора ребенок хочет не поддержать, а спасти маму. У него появляется ощущение, что нельзя быть слабым, потому что у мамы своих проблем полно, и он должен включиться.
Грань между доверительной беседой и взрослым грузом в направленности. В здоровом варианте разговор предназначен для безопасности ребенка, а в нездоровом удовлетворяет эмоциональную потребность взрослого и снимает его одиночество.
Влияет ли пол ребенка на специфику таких отношений
Пол ребенка безусловно влияет.
- В паре мать-дочь отношения мамы-подруги часто окрашиваются в тона проекции. Мать может видеть в дочери свое продолжение, идеальную подругу, с которой можно делиться сугубо женскими темами, обсуждать внешность, отношения с мужчинами.
Мама может чрезмерно включиться в личную жизнь дочери, ревновать к подругам или партнерам, конкурировать за внимание и влияние. Опасность в смещении ролей. Мама обсуждает с дочкой свои конфликты, интимные темы, может сделать дочь союзником против папы.
Подводный камень здесь – жесткое слияние, где дочь лишается права на отдельную идентичность и вынуждена соответствовать ожиданиям матери, чтобы сохранить дружбу.
- В паре мать-сын динамика может приобретать эмоционально-инцестуальный оттенок. Сын становится замещающим партнером, главным мужчиной, источником эмоционального комфорта для матери. Мама может неосознанно искать в нем защиты, поддержки, эмоциональной близости, которых недополучила от взрослого мужчины.
Возникает риск эмоционального инцеста. Речь не о сексуальных действиях, а о неуместной интимности и партнерстве в сфере эмоций. Это формирует у мальчика искаженное представление о мужской роли, а также нагрузку, которую он не готов нести. Он подсознательно будет воспринимать это как предательство мамы. Это может серьезно затруднить его последующие отношения с женщинами, формируя нереалистичные ожидания или, наоборот, страх перед глубокой привязанностью.
В любом варианте основной камень преткновения это когда ребенок перестает быть ребенком и становится для мамы суррогатным партнером, конфидентом (доверительным лицом) или психологом.
«Сама мать в таких отношениях также оказывается в уязвимой позиции. Пытаясь быть крутой и современной подругой, она добровольно отказывается от уникальной и значимой родительской роли, которая дает иное, более глубокое удовлетворение. Она оказывается в эмоциональной зависимости от одобрения своего ребенка, ведь друг может отвернуться, а ребенок – нет. Это заставляет мать подстраиваться под вкусы и мнение подростка, избегать конфликтов, чтобы не потерять этот значимый источник самооценки. В результате она лишается не только родительского авторитета, но и собственной взрослой позиции, оставаясь в псевдо-подростковом состоянии. А это мешает ее личностному развитию», – считает Мария Белан.
В чем еще опасность такой семейной модели
Отношения между матерью и ребенком, где доминирует модель подруги – сложный психологический феномен, требующий тонкого анализа. Эта форма общения имеет свои привлекательные стороны, но таит системные риски при размытии фундаментальных границ.
«Родитель не может и не должен быть подругой или другом в классическом понимании. Потому что суть детско-родительских отношений изначально асимметрична. Они основаны на иерархии, где взрослый несет полную ответственность за безопасность, развитие, установление норм и правил для незрелой личности. Попытка выстроить абсолютное равенство игнорирует эту базовую потребность ребенка в надежном, сильном взрослом, который ведет за собой», – уверяет психолог Мария Белан.
Главная опасность модели мамы-подруги заключается именно в стирании психологических границ. На практике это означает, что мать начинает делиться с ребенком взрослыми проблемами, для которых у него нет ни эмоциональных ресурсов, ни жизненного опыта. Конкретная грань проходит там, где заканчивается доверительная беседа и начинается перекладывание ответственности.
Чем подобные отношения грозят ребенку в будущем
Долгосрочные последствия для выросшего ребенка могут быть значительными. Став взрослым, он может подсознательно искать в матери не родительскую фигуру, а ровесника. Это искажает саму природу их связи.
«Во взрослом возрасте он продолжает согласовывать с мамой почти все решения: работу, брак, отношения, рождение детей, поступление внуков в вуз. От личной жизни до карьерного выбора консультации с мамой на каждом шагу. Это телефонные разговоры по несколько раз в день, обсуждение личных и даже интимных тем. Под маской «мы просто доверяем и очень близки» скрывается детская родительская зависимость», – говорит Ирина Меркулова.
Часто люди, воспитанные в подобной модели семейных отношений, испытывают и сложности с созданием собственной семьи. С одной стороны, они могут чувствовать вину за уход из эмоционально зависимых отношений с матерью. С другой – неосознанно воспроизводят эту модель, пытаясь выстроить паритетные, дружеские отношения с собственными детьми, избегая здоровой родительской власти и ответственности.
«Им бывает чрезвычайно трудно устанавливать и защищать свои границы в других отношениях, так как с детства их личные границы систематически нарушались», – подчеркивает Мария Белан.
В таком случае сын или дочь воспринимают маму как ровесника, эмоционального партнера, а не как старшего, к которому можно обратиться за помощью. Внутри человека закрепляется сценарий «я в ответе за старших», который переносится на все сферы жизни: работу, дружбу, брак.
Как это влияет на мать
Попытка быть на равных закономерно подрывает способность матери выполнять прямые родительские обязанности. Установление правил, последовательное проведение границ дозволенного, умение говорить твердое «нет» требуют определенной дистанции и авторитета. Это трудно поддерживать, позиционируя себя как подругу.
«Ребенок, воспринимающий мать как ровесницу, с большей вероятностью будет оспаривать ее решения, не воспринимать ее слова серьезно, так как в дружеской модели нет места здоровой иерархии. Мать рискует потерять рычаги влияния в действительно сложных и опасных ситуациях, когда подростку требуется не совет приятеля, а четкое родительское руководство и защита», – говорит Мария Белан.
Как такие отношения влияют на будущий брак ребенка?
В собственной семье появляются трудности с отделением от родительской семьи. Возникает треугольник «я, партнер, мама», желание обсуждать с мамой детали брака.
«Когда такой ребенок вырастает, ему достаточно сложно строить равные партнерские отношения. Человек бессознательно ищет того, кого надо спасти или поддержать, либо, наоборот, ищет партнера с маминой заботой. Причины сложностей – конфликты в семье из-за вмешательства родителей, невозможность эмоционально опереться на партнера, недопонимания между супругами. Также супруг или супруга с трудом берут ответственность за свои решения. Если что-то не получается, возникает реакция «мне сказала мама», а не «я ошибся», – добавляет Ирина Меркулова.
Модель мамы-подруги является компромиссной и часто деструктивной. Здоровые детско-родительские отношения строятся не на равенстве, а на доверии, уважении и четких границах. Родитель может и должен быть близким, доступным, понимающим человеком, с которым можно делиться сокровенным. Но его главная задача – оставаться взрослым, обеспечивающим надежную основу. А не становиться эмоциональным сверстником, чьи потребности ложатся на хрупкие плечи ребенка.
Истинная близость с выросшим ребенком возможна лишь после его сепарации, когда отношения двух взрослых людей могут естественным образом эволюционировать в сторону большей дружественности. Но уже на принципиально ином, здоровом фундаменте.