И, тут – БАМ! Как гром среди ясного неба – припёрлись родственники мужа
Декабрь ворвался вихрем ледяного ветра, засыпав нас снегом и горой нерешенных задач. Работа трещала по швам от дедлайнов, словно старый корабль в шторм. Дома ждала не наряженная елка, зловеще поблескивающая в полумраке, и список подарков, словно обвинительный акт, написанный кровью моей собственной усталости. К 31-му декабря я ощущала себя выжатым лимоном, из которого выкачали всю мякоть, оставив лишь безжизненную корку. Хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, превратиться в пыль и развеяться по ветру.
И, тут – БАМ! Как гром среди ясного неба – припёрлись родственники мужа. Целая дивизия! Двоюродные тетки, троюродные дядья, племянники, дети племянников – вся эта шумная, галдящая орава, вместо того, чтобы, как планировалось, блистать в лучах славы в каком-нибудь альпийском Куршавеле, решила оккупировать нашу скромную двушку. Свалились, словно мешок с картошкой, заполнив собой всё пространство, не оставив ни единого шанса на спасение.
Я наблюдала за происходящим, словно со стороны. Вот они, набрасываются на холодильник, как голодные волки. Вот тетя Зинаида, с пышной химией и не менее пышными манерами, критикует мой диван. Вот дядя Боря, пузатый и довольный жизнью, включает телевизор на полную громкость и захватывает пульт в плен. В голове звучал набат, сигнализируя о начале конца.
На какое-то мгновение я представила себя средневековым крестьянином, наблюдающим за набегом орды кочевников. Бежать! Нужно бежать, пока не стало слишком поздно!
И я побежала. Тихо, как мышка, проскользнула мимо дяди Бори, увлеченно смотрящего какую-то унылую комедию, и нырнула в ванную. Схватила с полки свою любимую книгу – потрепанное издание «Сто лет одиночества» Маркеса, потому что в тот момент чувствовала родственную связь с одиночеством семьи Буэндиа. Прихватила початую бутылку аргентинского мальбека (аргентинцы, как никто другой, знают толк в драмах) и, с чувством выполненного долга, захлопнула дверь, задвинув её на все мыслимые и немыслимые засовы.
В ванной, под приглушенный плеск льющейся воды, я налила себе бокал вина, открыла книгу и попыталась погрузиться в мир Макондо. Но, увы, суровая реальность оказалась сильнее магического реализма.
Не прошло и пяти минут, как в дверь раздался барабанный стук.
– Дорогая! – проорал муж, его голос звучал так, будто он потерял самого близкого друга. – ГДЕ МАЙОНЕЗ?! Оливье без майонеза – это не оливье! Это просто нарезанные овощи! А курица?! Ты обещала запечь курицу! Гости голодные! Гости ждут! Мир рушится!
Я глубоко вздохнула, стараясь сохранить остатки здравомыслия. Запечь курицу? Оливье? Да плевать я хотела на этот Новый год! В этот момент я была готова кричать, плакать, рвать на себе волосы, но вместо этого, собрав всю свою волю в кулак, ледяным голосом ответила:
– В магазине!
Тишина. Затишье перед бурей. Я представила мужа, стоящего по ту сторону двери, с лицом, искаженным гневом и отчаянием. Наверняка он уже звонит адвокату, чтобы узнать, как быстро оформить развод в новогодние праздники. А может, он просто схватит топор и вынесет дверь вместе со мной и моим Маркесом.
Второй бокал вина прошел гораздо быстрее. Я уткнулась в книгу, но буквы плясали перед глазами, как пьяные черти. В голове крутились тревожные мысли. Что будет? Что дальше? Неужели я проведу остаток своей жизни в одиночестве, доживая свой век в окружении кошек и забытых книг?
Прошел час, или два, или целая вечность – я потеряла счет времени. Вино в бутылке закончилось, а паника продолжала нарастать, как снежный ком. Я решила, что нужно действовать. Хватит прятаться, как трусливый заяц! Нужно выйти и встретить свою судьбу лицом к лицу.
Осторожно, словно вор, я приоткрыла дверь. В квартире царила зловещая тишина. Гости, утомленные новогодними хлопотами, мирно дремали в креслах, издавая при этом звуки, напоминающие отдаленный рокот вулкана. На столе, в окружении опустошенных тарелок и грязных салфеток, возвышалась гигантская гора… пельменей. От них поднимался пар, наполняя комнату аппетитным ароматом. А над этой горой, словно покоритель Эвереста, возвышался мой муж. На его голове красовался поварской колпак, явно позаимствованный из детского набора "Юный повар". В руках он держал огромную ложку, которой ловко накладывал пельмени в тарелки.
Он повернулся ко мне и улыбнулся виноватой улыбкой.
– Ну, чего стоишь? – спросил он. – Иди сюда. Я тут быстренько пельменей навернул. Гости довольны, даже дяде Боре понравилось. За майонезом тоже сам сбегал, не волнуйся.
У меня подкосились ноги. Слезы сами собой хлынули из глаз, смывая всю усталость и обиду. В тот момент я поняла, что этот человек – моя опора, моя защита, моя любовь. И никакие родственники, дедлайны и не наряженные елки не смогут этого изменить.
С тех пор, у нас появилась традиция. Если кто-то из нас чувствует, что вот-вот сорвется, что силы на исходе, что мир несправедлив и жесток, он произносит магическую фразу: "Я в домике". И уходит в свой "домик" – место, где можно побыть одному, собраться с мыслями, отдохнуть и набраться сил. А второй, в это время, берет поварской колпак, надевает фартук и начинает колдовать на кухне, создавая какое-нибудь простое, но вкусное блюдо, которое согреет душу и вернет вкус к жизни. Пельмени, жареная картошка, пицца, чай с лимоном – неважно. Главное – с любовью. Вот честно-пречестно! И, блин, это работает даже лучше, чем дорогой психотерапевт!
Всем самого хорошего дня и отличного настроения