«Просидел здесь двое суток за побег из плена, а сегодня, 23 сентября, меня
казнят. К сему Анатолий Федоров».
Статья, опубликованная в газете КРАСНАЯ ЗВЕЗДА 22 октября 1944 г., воскресенье:
Надписи на стенах казематов
Небольшой латвийский городок Прейли. Еще недавно здесь орудовали немецкие разбойники. С приходом Красной Армии свободно вздохнули исстрадавшиеся люди. Жители города рассказывают:
С первых дней немецкой оккупации гитлеровцы установили в нашем городе
свой «новый порядок». Если человек не соглашался «добровольно» ехать на каторгу в фашистскую Германию, — его сажали в тюрьму. Не поклонился немецкому офицеру — в тюрьму. Мать пришла узнать о судьбе сына, которого схватили гестаповцы, — и ее в тюрьму. Девушка не согласилась стать рабыней немца — в тюрьму. В тюрьму, оттуда — на смерть.
Страшные слова «тюрьма», «расстрел», были неразрывно связаны с ненавистным словом немец.
Мы идем по Рушонской улице. Вот двухэтажный дом. В нем находилось гестапо. Здесь, за железными решетками, терпели муки советские люди. Мы заходим в одну из камер. Полутемно, спертый, зловонный воздух. В каземате пусто и молчаливо. Серые стены испещрены многочисленными надписями. Это фамилии, адреса, горькие слова прощания, стихи — летопись тоски, боли и
ненависти. И кажется, стены впитали в себя людскую кровь и слезы и предсмертные голоса обреченных на смерть наших братьев.
Мы читаем скорбные надписи, выведенные карандашом, выцарапанные гвоздем на кирпиче и написанные человеческой кровью.
Вот несколько из них.
Живые, отомстите за нас!
«Развейся дым, занеси ты весть в край родной, что сижу я здесь. Сижу и жду
палачей, когда за мной придут и когда меня на смерть поведут. Военнопленный
Мосенов Иван».
«Я здесь уже 7 дней. Назначен на вывоз за коммуну, хотя я беспартийный. 1943 год, 31 августа. Архип Егоров».
«Просидел здесь двое суток за побег из плена, а сегодня, 23 сентября, меня
казнят. К сему Анатолий Федоров».
«Клименко Дмитрий — пленный получил расстрел».
«Михаил Иванов из деревни Осуни, Прельской волости, родился в 1919 году. 1942 года 16 июня обвинен на смерть».
И нет конца этим скорбным надписям на стенах, написанным узниками... Русские люди и латыши боролись против угона на каторгу в фашистскую Германию, уклонялись от призыва в так называемую «добровольную» армию Гитлера.
«Сидел за неявку на «добровольную» комиссию с 26 марта до 3 апреля 1944
года. Лемешенко».
«Сидели за неявку на «добровольную» поездку в Германию. Севастьянов и Лавренов».
«Степан Орлов сидел за просрочку, что не явился в Германию».
«Мы не должны идти воевать за богатых. Карл Пастор».
Крупными буквами на латышском языке один из узников записал:
«Гитлер — народная пиявка и кровопийца».
Латвийский народ не сложил оружия, не склонил голову перед немецкими оккупантами. Народ верил, что героическая Красная Армия освободит Советскую Латвию от немецких захватчиков.
На заплесневелой стене, среди надписей мы встречаем лозунги:
«Да здравствует Латвийская Советская Социалистическая Республика непобедимая».
А вот полуистертые строки. Мы с трудом читаем их на правой стенке входа:
«Слава святой Руси Великой!».
А на латышском языке, около косяка двери, один из непокоренных узников записал:
«Пусть живет товарищ Сталин!».
Освобожденный латвийский город Крустпилс. Рижская улица. Здесь в небольшом каменном доме содержались захваченные гестаповцами советские люди. В подвале, лишенном дневного света, расположены темные, сырые камеры. Стены казематов молчаливо хранят следы злодеяний немецких палачей над советскими людьми.
По узкой лестнице мы спускаемся в подвал и входим в одну из камер. Маленькое оконце с железной решеткой, голые стены. На деревянной доске узник А. А. Меркулов карандашом записал свои мысли. Нельзя без волнения читать эти слова.
«Товарищи! Как тяжело, когда твердо знаешь, что скоро ты будешь убит рукой
палача немца. Они вырвали меня из советской семьи, приговорили к смерти. Но
всех они не убьют. Настанет день, когда немцам отомстят за нас. Тяжело в каземате. Ничто тебя здесь не веселит и никто не приласкает. Солнце и то не может проникнуть, пригреть своими лучами через эти стены тюрьмы. Проклятые немцы. Как ненавижу я их!..»
На койке узник Меркулов нарисовал календарь на июнь 1944 года. Во вторник 20 июня в последний раз он перечеркнул очередное число...
На той же койке сохранилось и стихотворение, написанное рукою непокоренного, гордого духом советского патриота А. А. Меркулова. Вот оно:
«Я в плену в краю чужом, далеком!
Дни идут печальной чередой.
Далеко отсюда, на востоке,
Милый край и отчий дом родной.
Часто снятся мне родные лица,
Ночью слышу близких голоса.
Грезится далекая станица
И любимой милые глаза.
На яву завидую я птицам,
Облакам, плывущим на восток,
Там моя любимая столица,
Там живет любимый мой народ.
Пусть пожар повсюду полыхает,
Кто умеет пламенно любить,
Тот придет, я это точно знаю,
Чтоб оковы рабские разбить».
Сколько мужества, несгибаемой воли нужно было иметь, чтобы в условиях жесточайшего фашистского террора, виселиц и массовых убийств сохранить веру в свои силы! Не страшась смерти, во имя жизни, счастья, свободы и независимости своей республики советские люди вели непримиримую борьбу с немцами.
Гестаповцы не успели замести следы своих неслыханных злодеяний. Стремительно овладев городами Прейли и Крустпилс, наши части захватили множество документов, изобличающих немецких палачей. Капитан И. ШКАДАРЕВИЧ. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ.
Желающим принять участие в наших проектах: Карта СБ: 2202 2067 6457 1027
Несмотря, на то, что проект "Родина на экране. Кадр решает всё!" не поддержан Фондом президентских грантов, мы продолжаем публикации проекта. Фрагменты статей и публикации из архивов газеты "Красная звезда" за 1944 год. С уважением к Вам, коллектив МинАкультуры.