«Им нужно сначала 90 миллиардов распилить». Экономист Михаил Хазин в своём эфире разобрал провальный саммит ЕС по российским активам не как политический курьёз, а как симптом агонии. Его диагноз беспощаден: фундамент западного проекта рухнул, а линия «фронтира» уже движется на запад, оставляя позади «дикое поле». Куда в этой схеме денутся Фон дер Ляйен и Мерц — вопрос второстепенный. Главное — кто и как будет делить Европу после обвала доллара.
«Вот смотрите, что происходит, — начинает Михаил Хазин, разбирая два главных события недели: выступление Путина и провал «саммита по воровству русских денег». — И то, и другое связано. Абсолютно готовые к вредительству европейские элиты не сумели по своим же правилам отобрать наши активы. Это означает, что система… ну, в общем, сыплется. Давайте смотреть правде в глаза».
С этого жёсткого тезиса начинается его анализ. Хазин не говорит на языке дипломатических протоколов. Его язык — это язык обвала, фундаментальных трещин и политической борьбы за остатки пирога.
«Распилить 90 миллиардов»: опрос как приговор
Сначала он обращается к своему телеграм-каналу, где задал слушателям почти издевательский вопрос: «Уйдут ли немецкие монстры Урсула фон дер Ляйен и канцлер Мерц после провала?» Варианты ответов звучат как политический фельетон:
1. Уйдут, конечно.
2. Немного покочевряжатся, но уйдут.
3. Не-е, как можно уходить, нужно же ещё 90 миллиардов распилить!
4. Они даже не думают об этом.
5. Не знаю.
Итог голосования красноречив: лишь 3% верят в немедленное их устранение. Зато 61% уверен — уйдут они только после того, как «распилят» обещанный фонд в 90 миллиардов евро.
«Дальше почему мне кажется, что есть вероятность, что они уйдут? А очень просто. Количество желающих распилить 90 миллиардов, в общем, немаленькая. А тут, как это, Акела промахнулся… их за это могут серьёзно наказать», — резюмирует Хазин.
Саммит, по его мнению, станет точкой, резко усиливающей внутриевропейскую грызню.
Линия Трампа: где проходит новый «фронтир» Европы?
Но главный геополитический сюжет эфира — даже не Евросоюз, а концепция, которую озвучил Дональд Трамп: создание «нейтральной зоны» между Западной и Восточной Европой. Хазин водит воображаемую линию на карте:
«Обращаю внимание: Польша — это безусловно Восточная Европа. Венгрия — это уже скорее Центральная… а вот Австрия и Италия — это точно Западная. То есть линия эта… на севере заходит скорее на нашу территорию, а на юге — на их».
Он напоминает про свою старую концепцию «технологии фронтира» — линию, которая движется на запад. По одну её сторону — закон и порядок, по другую — «дикое поле». Украина, по его словам, уже стала таким «диким полем». А что будет с Румынией, Болгарией, Грецией, когда кризис ударит?
«Прибалтику мы кормить не будем, пока они не уберут всё, что мы считаем неприемлемыми», — бросает он почти небрежно.
«Можно, конечно, говорить, что это иллюзии, сказки Трампа. Но у него чёткая логика, всё укладывается в единую доктрину. Когда все «фантазии» в одну сторону — это наводит на подозрение, что это не фантазии, а регулярная работа».
«Виноват не ребёнок, который кинул булыжник. Виноват фундамент»
Почему это происходит? Здесь Хазин переходит к своей основной теме — экономическому коллапсу.
«Всё уже поняли: старые конструкции западного глобального проекта рассыпаются. Все институты, включая ЕС, — это институты Бреттон-Вудской системы. Если бы не она, не могло бы быть и Евросоюза по чисто экономическим причинам».
Он отвергает идею, что в провале саммита «виноваты американцы». Нет, это объективный процесс.
«Понимаете, ну, условно говоря: когда у вас гнилой фундамент, дом держится непонятно на чём. Если потом кто-то из детей кинул булыжник, и дом осыпался, то виноват не ребёнок. Виноват безусловно фундамент. Вот так и здесь: рухнул экономический фундамент. Всё остальное — бантики».
Почему Путин молчит? Стратегия выжидания
На этом фоне особенно интересна его трактовка сдержанности российского руководства. Почему не форсируют события?
«Потому что вскрывать свои планы до тех пор, пока не будет окончательно ясно, чем закончилась драка на Западе, преждевременно. Пускай они сначала перейдут в состояние… драки, из которой нельзя выйти. Мы должны дождаться, когда рухнет Бреттон-Вудская система, рухнет доллар. Я сильно подозреваю… что это может произойти достаточно быстро».
Он указывает на вероятное прекращение финансовой поддержки ЕЦБ со стороны ФРС:
«Если это так, то дырки в бюджетах Евросоюза становятся критически крупными… Масштаб ухода денег — около 350 миллиардов евро в год. Это очень большие деньги, и не очень понятно, как они с такой дыркой будут существовать».
Живые звонки: «Почему мы их не устраняем?» и «Кто у нас занимается экономикой?»
Вторая половина эфира — ответы на вопросы слушателей, которые лишь заостряют картину.
* На вопрос, почему Россия не отвечает на диверсии так же жёстко, Хазин отвечает с горечью: «Колоссальное количество людей в элите российской… искренне хотят туда [на Запад]. И сама мысль, что можно как-то ответить, у них вызывает истерику, и они начинают пакостить».
* На вопрос, кто в России занимается экономикой, звучит сухой вердикт: «Я не знаю. Те люди, которые сидят на должностях… в экономике ничего не понимают. Я уж не говорю про финансовый сектор — там вообще тяжёлый случай».
* Про «эффективных менеджеров» у власти: «Они деньги зарабатывают, а работать не хотят. Им это неинтересно».
* Про будущее выпускников западных экономических вузов: «Как только рухнут финансовые рынки, все эти люди станут ненужны. И наши выпускники Вышки, РЭШ — тоже. Их настолько испортили неправильным взглядом на жизнь, что переучиться в 25 лет — невероятно тяжело».
Гуси всегда будут, но стая меняется
В конце, отвечая на вопрос о его коронной фразе «не будем дразнить гусей», Хазин философски замечает:
«Гуси будут всегда… На первом этапе гуси были либеральные, сегодня они геополитические. Что будет завтра — не знаю. Но гуси будут всегда».
Это, пожалуй, и есть квинтэссенция его взгляда. Мир катится к глобальной перестройке, где рушатся не отдельные политики, а целые системы. «Дикое поле» приближается к границам старой Европы, а новая реальность будет строиться на обломках доллара. И в этой реальности у России, пережидающей шторм и готовящей свои проекты, может оказаться гораздо больше козырей, чем кажется сегодня тем, кто пытается «распилить последние 90 миллиардов».