Пыталась я разгадать феномен Лили Брик. Рассматривала её фотографии, сердце замирает от некрасивости этой знаменитой дамы. Родион Щедрин с упоением рассказывал историю, как он познакомился с Майей Плисецкой в доме Лили. Посмотрела документальный сериал Юлии Меньшовой о Маяковском. Ранее выпустила аудио-книгу * Муза поэта или Парижская любовь Маяковского, 2016. Романтично, конечно, выглядит его увлечение русской манекенщицей Татьяной Яковлевой в Париже. Единственное стихотворение, посвященное Поэтом Татьяне Яковлевой, по сути, сделало её бессмертной в глазах мировой общественности. Благодаря этой резкой и острой мини-поэме любители поэзии и острых ощущений узнали о чувствах поэта бунтаря к этой холеной красавице:
В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав —
тубо —
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
с бровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы…
ну их!-
вспухнут веки,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты —
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны —
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму —
одну
или вдвоем с Парижем.
1928 год.
Я не осталась равнодушной к этому посланию! По сути, целая аудио-книга моих стихов, иллюстрирующих чувства Маяковского к Татьяне появилась спустя почти 100 лет с момента этого *виртуального, как сказали бы сейчас, романа.
У Маяковского с Татьяной не было близости, как утверждают. Маяковский признался в любви к Татьяне, но та отказала ему. Вот и все, по существу.
Но мятежный и настырный поэт всё же *пригвоздил русскую манекенщицу Татьяну ( по совместительству музу Кристиана Диора, подругу Марлен Дитрих, родную сестру Эльзы Триоле, вторым мужем Яковлевой был Александр Либерман в течение многих лет возглавлявший знаменитый журнал Vogue и был одним из руководителей крупнейшего издательства «Конде Наст») , к столбу почти всемирной славы, посылая ей цветы даже посмертно. Как? Очень просто. Получив гонорар, он дал распоряжение французской цветочной лавке поставлять Татьяне Яковлевой цветы с определенной периодичностью. Пока хватит денежного депозита, который он сделал. Подобный поступок шокирует, поражает воображение даже избалованной мужским вниманием женщин. В частности, меня, Елена Вагнер Федосеевой ( творч. имя). И я посвятила ему стих в духе, как мне казалось, его чувств к русской манекенщице:
Из цикла «Посвящения поэтам».
( для аудио-видео-электронной книги: Елена Вагнер Федосеева.
Муза поэта. Парижская любовь Маяковского. М.: EVaF-Studio, 2019.
Издание третье, дополненное и переработанное. ( первое издание – 2016 г., второе – 2018-2019. )
Владимиру Маяковскому..
( вариант не правленый…)
13.
Мятежный и дикий, далекий, опасный…
Поэт, сценарист, драматург, режиссер…
О, боже,помилуй… ты русский и страстный…
ВладиМИР… Маяк… ты - художник,актёр…
Ты «руки ломаешь»…срываешь ромашки…
Гадаешь: не любят? иль любят тебя?
Уже полвторого… ушел день вчерашний…
Ты молнией «писем» разбудишь меня…
Век прошлый… республики цвет твоей красный…
До дрожи довел поцелуй рук и губ?
Любовь парижанок считал ты опасной…
В «шелка разодетыми с самками» груб…
Татьяна тебе лишь и «ростом-то вровень»…
В «Небесной трагедии» – страсть… не гроза…
Свист режет сердца поездов в Барселону…
И поступи молний секут небеса…
Ах, ревность… чувств огненных пляска…
Коросты от страсти судьбы роковой…
А дома: и жены, и слезы, и Вия суб-маски…
Поэт-Маяковский… в стихах разговор…
Мучительна ревность за Маму-Россию…
Волнует судьба «миллионов мужей»…
Нужны и в Москве «длинноножки худые»:
«Нефтяникам девочки дома нужней»…
На "рук перекресток" иди столь неловких!
Ах, нет и желанья у Муз «зимовать»
В объятиях железных столпа-Маяковского?
И вот оскорбленье:«не лечь с ним в кровать»…
И сердце в огне: с отказом не смириться…
На милость не сдаться греческим Богам…
«Я все равно возьму тебя, моя Царица!»
Одну… или с Парижем ветреным вдвоем!
На память цветы… и визитка в воскресенье…
Солидный гонорар… и «маленький каприз»:
Цветы от Маяковского… посмертно влеченье
Поэта к Музе: Любовь-Поступок-Жизнь…
Остался лишь миф: любовь всё ж возможна
Для хулигана, сердцееда, поэта-дикаря…
О, Муза ветряная, влей любовь подкожно!
И жизнь поэтом прожита не зря…
03 01 19, Париж-Мск.
2015-2019… Париж- Москва…( впечатления)
Что вспоминают о Маяковском и его чувствах к татьяне Яковлевой? Что известно? Говорят, что Татьяна и Владимир были красивой парой. Реально, оба красивые, высокие, породистые и стройные. Утверждают, что, когда они под руку появлялись в парижских кафе, на лицах гостей появлялась улыбка восхищения.
Как закончилась история их чувственного влечения? Или всё же любви? Весьма трагично. Маяковский уехал в Россию и больше Татьяну никогда не увидел. В Москве Маяковский вновь попал в цепкие лапки вечно *желанной им Лили Брик.
А ведь она отпуская его в Париж, велела сделать покупки, а не влюбляться в русскую эмигрантку. Перед отъездом в Париж Лиля Брик вручила поэту список подарков для себя любимой, не стесняясь пикантных подробностей:
«Привези мне рейтузы розовые 3 пары, рейтузы черные 3 пары, чулки дорогие, иначе быстро порвутся... Духи Rue de la Paix, пудра Hubigant и вообще много разных. Бусы, если еще в моде, зеленые. Платье пестрое, красивое, из крепжоржета, и еще одно, можно с большим вырезом для встречи Нового Года»
Но это еще не всё. В записке Лиля зафиксировала и свои *особенные пожелания:
«Очень хочется автомобильчик. Привези, пожалуйста. Мы много думали о том – какой. И решили – лучше всех Фордик. 1) Он для наших дорог лучше всего, 2) для него легче всего доставать запасные части, 3) он не шикарный, а рабочий, 4) им легче всего управлять, а я хочу обязательно управлять сама. Только купи непременно Форд последнего выпуска, на усиленных покрышках-баллонах; с полным комплектом всех инструментов и возможно большим комплектом запасных частей».
Похоже, у Маяковского не было шансов вернуться к вожделенной им Татьяне Яковлевой. Ходили слухи, что именно Брик сделала всё возможное и невозможное, чтобы поэт не получил возможности выехать за границу. А Маяковский с присущей ему прямотой заявлял: «Если я не увижу Татьяны, я застрелюсь». Именно так он и поступил в апреле 1930 года. Сам застрелился? Или помогли? Версии ходят разные.
В любом случае, Маяковский, обращаясь к Лиле Брик оставил весьма нежные строки, правда написаны они были в начале их любовного и страстного романа:
Лиличка!
Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната —глава в крученыховском аде.
Вспомни —за этим окном в первые руки твои,
исступленный, гладил.Сегодня сидишь вот,сердце в железе.
День еще —выгонишь,может быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,тело в улицу брошу я.
Дикий,обезумлюсь,отчаяньем иссечась.
Не надо этого,дорогая,хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно любовь моя —тяжкая гиря
ведь —висит на тебе,куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом умо́рят —
он уйдет,разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,мне нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,мне нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он любимую на деньги б и славу выменял,
а мне ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли заставят
остановиться,жадно дыша?
Дай хоть последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
26 мая 1916 г. Петроград
Слова поэта и фото вместе: