Таёжные приключения
Лёньки и Сашки.
Глава одиннадцатая
Работа занимала почти всё время. Михалыч никому поблажки не давал. Даже Борисы иной раз оставались недовольны тем, как Михалыч организовал работу.
Он и себе слабины не давал, и от других требовал того же, объясняя это тем, что до осени надо выйти к Гилюю. Топографы должны закончить съёмку в верховьях долины Хугдера, чтобы у них не возникла задержка в работе при переходе на низовья Дубакита.
Постепенно долина расширялась, ле́са в ней становилось меньше, работы с вырубкой профилей становилось меньше. Если Лёнька в верховьях еле-еле за день прокладывал один профиль, то теперь он мог сделать два, а то и три.
Цена за такую работу ниже, но Михалыч писал всё, как и прежде.
Но топографов не проведёшь, поэтому Анатолий Павлович с Валеевым сказали, что, как только бригада дойдёт до равнины, где располагались одни мари, работу прекращать и сниматься в Комсомольск.
Так и случилось, что в один из вечеров Михалыч решил:
— Всё! Шабаш с работой. Скоро приедет Палыч, посмотрит и решит, что делать дальше, а пока он не приехал, можно будет и отдохнуть. Заодно и порыбалить. — Он хитро посмотрел на пацанов. — Тайменя когда-нибудь ловили?
— Нет, — Лёнька первым отреагировал на вопрос Михалыча.
— Ну, значит, с почином. Будешь учиться. — Михалыч похлопал Лёньку по плечу.
Сашка уже ловил тайменей с отцом, поэтому тут же спросил у Михалыча:
— А на что ловить будем? На спиннинг или на мышку?
— На спиннинг Борисы будет ленков ловить, — решил Михалыч. — Опыт у них есть, а так как у нас два спиннинга, то Борисы этим и займутся. А я с вами попробую на мышку порыбалить. Авось и таймешок попадётся.
Чувствовалось, что Михалыч с Борисами уже обсуждал этот вопрос, поэтому его идею о рыбалке они восприняли спокойно, только для мальчишек это оказалось неожиданностью, поэтому Лёнька сразу поинтересовался:
— А когда пойдём рыбалить?
— Как приготовим катушки, так сразу можно и начинать, — спокойно ответил старший Борис.
— Ну и мы тогда тоже начнём готовиться. — Михалыч приобнял Сашку за плечи. — Неси-ка, дорогой ты мой, сюда наш заветный сундучок.
В этом сундучке хранились порох, дробь, пыжи, пустые гильзы и различные крючки с леской.
Сашка сбегал за сундучком и, раскрыв его, Михалыч принялся доставать всё необходимое для рыбалки.
— Для начала сделаем салазки, — как будто про себя бормотал Михалыч.
— Какие салазки? — не понял его Лёнька.
— А вот этим мы сейчас и займёмся, — и, хитро посмотрев на него, пошутил: — На салазках можно не только зимой кататься, но и рыбку ловить.
Мальчишки устроились вокруг Михалыча и с любопытством наблюдали за его действиями.
Он взял две доски, обстругал их, чтобы они оказались одинаковой длины и ширины. Поставил их на ребро и сбил крест-накрест двумя планками.
— Вот, — пыхтел он, — половина работы готова. Ну а теперь возьмёмся за мышку.
Вынув из сундучка кусок пенопласта, вырезал из него цилиндрик, проделал в нём продольное отверстие и обшил мехом, который тоже находился в сундучке.
— Сейчас хорошо, что пенопласт есть, — закончив приготовления, Михалыч начал отвечать на многочисленные вопросы, которыми его заваливали ребята. — Он мягкий, плавает хорошо, долго не тонет и что хочешь из него выстругать можно. А вот раньше, — он поднял палец над головой, — делали мы мышки из сухой берёзовой коры. Но тех мышек хватало только на ночь.
— Почему на ночь? — опять не понял Лёнька.
— Потому что ловить мы будем в сумерках и ночью. Чё, не знал, что ли? — Михалыч внимательно посмотрел на Лёньку, но, увидев его наивные глаза с отсутствием всяких мыслей, начал: — Тогда слухай сюдой. — Михалыч закурил и, выпустив облако дыма, продолжил: — Как только солнышко зайдёт за сопки, то мы начнём водить салазки над ямами. Я там на Гилюе несколько ям заприметил, — вставил он в свой рассказ. — Таймень в них на дне днём сидит. Он мышей стережёт, которые над ямами ночью проплывают. Вот мы ему мышку и подсунем. — И, хрипло рассмеявшись, продел сквозь мышку леску, на конце которой привязал внушительный крючок-тройник. — А он за неё цап — вот тут-то наша задача и будет в том, чтобы его в темноте не упустить и самим на камнях не убиться. Сильный он, таймень этот.
Михалыч ещё долго, как и всякий рыбак, рассказывал небылицы, а может быть, и правдивые истории об огромных тайменях, которых ему и его знакомым приходилось вылавливать.
На следующий день, ближе к вечеру, бригада покинула заимку. Знакомой дорогой, по которой уже ходили не один десяток раз, они пошли к Гилюю.
Подойдя к берегу, Михалыч распорядился:
— Вот тут-то и остановимся. Тут и вещички сложим, и костерок разведём.
Лёнька скинул рюкзак и осмотрелся. Полянка, покрытая невысокой нежно-зелёной травкой, на которой решил остановиться Михалыч, и в самом деле оказалась очень удобной. Со стороны дороги и мари полянку прикрывали густые кусты тальника, а другой её край выходил на Гилюй.
Река сейчас обмелела. Дождей давно не было, поэтому до самой воды шёл пологий берег, метров на двадцать, покрытый крупными, отшлифованным водой камнями.
Скинув рюкзаки, мальчишки сразу бросились к воде, но их громким окриком остановил Михалыч:
— Куда это вы, пострелята? А ну стой! Кто будет ночлег готовить? — А когда мальчишки вернулись, то объяснил: — Ночью-то темень будет, где мы дров найдём? Как чаёк заварганим?
И, увидев, что мальчишки с ним полностью согласны, скомандовал:
— Лёнька с Сашкой, марш за дровами, а мы с Витькой подходящую колоду для костра поищем. — И, взяв Витьку, они пошли вверх по реке, осматривая завалы из коряг и брёвен, громоздившихся кое-где вдоль берега.
Лёнька же с Сашкой двинулись в лес за дровами. С хорошо знакомой им работой они быстро справились и, натаскав порядочную кучу веток и порубив их на мелке полешки, сели ждать Михалыча с Витькой.
Вскоре они и появились, таща за собой внушительного размера колоду. Это оказался комель когда-то большого дерева, неизвестно когда вывернутого со своего места потоками воды, разломанного и выкинутого течением реки на берег.
Видя, как упираются Михалыч с Витькой, Лёнька с Сашкой кинулись к ним и помогли затащить комель на полянку.
Михалыч, отдышавшись, отрубил торчащие в разные стороны коренья, уложил колоду посередине полянки и обложил её с обеих сторон дровами, приготовленными мальчишками.
— Вот это и будет наш рыбацкий костёрчик. — Он довольно потирал руки. — Места нам вокруг него на всех хватит. Запалим его с обеих сторон и поспим до утра. Не замёрзнем.
Тут подошли оба Бориса. Они уже прошлись по берегу и вверх, и вниз и осмотрели предполагаемые места для рыбалки.
— Точно ты говорил, Михалыч, две ямы есть выше там, — старший Борис показал рукой вверх по течению, — и три там. — Он показал вниз.
Старший Борис принёс огромный пучок дикого лука. Лёнька и не предполагал, что такое растение может тут расти. Он осторожно попробовал несколько зелёных и сочных стебельков.
— Ну, как? — поинтересовался старший Борис.
— Вкусно… — Лёнька с удовольствием взял ещё несколько стебельков. — Чем-то он напоминает чеснок и лук, вместе взятые, только травка эта немного жёстче.
— Так оно и есть, — рассмеялся довольный Борис. — А витаминов там, — он развел руки в разные стороны, — море разливанное! Никакая цинга не страшна.
От такого сравнения все рассмеялись и принялись пробовать принесённую зелень.
— Так, хватит рассусоливать, — прервал Михалыч всеобщее веселье. — Пора собираться.
Борисы взяли по спиннингу и пошли вверх по течению, а Михалыч с мальчишками — вниз.
Ниже последней ямы Михалыч остановился.
— Так, ребятки, отсюда и начнём. Давай настраивать салазки, — приказал он мальчишкам.
На салазках, которые нёс Витька, к каждому полозу Михалыч привязал по мышке, а саму её — к длинной толстой леске.
— Так, ребятки, — приказал он своим помощникам, — заносите салазки в воду как можно дальше и отпустите их.
Лёнька с Сашкой развернули болотники, зашли в воду с салазками и отпустили их.
Леска натянулась и салазки, начав загребать воду, оказались как раз напротив Михалыча.
Он отошёл от края воды, отрегулировал длину лески и медленно двинулся вверх по течению. За салазками шла небольшая волна, похожая на бурун, как за плывущей против течения лодкой.
— Вот по этому следу и будем наблюдать, где она у нас, — и Михалыч начал рассказывать о премудростях ночной рыбалки: — Сейчас ещё светло, так мы салазки видим, а ночью будет виден только след от них. Тогда и тайменя, если он позарится на мышку, на леске сразу учуешь.
Лёнька, оторвав взгляд от салазок, осмотрелся.
Берег Гилюя, по которому они шли, оказался пологий, а противоположный — крутым. На той стороне реки сопки сразу от воды круто поднимались ввысь. Их покрывали густо растущие сосны и лиственницы, пиками поднимающиеся к самым вершинам, и только кое-где среди этой массы зелени просматривались коричневые, поросшие мхом скалы.
Становилось всё темнее и темнее, и деревья на противоположной стороне реки уже выглядели не зелёными, а каким-то коричневым покровом, через который изредка просматривались проступающие скалы.
Неожиданно Лёнька заметил на противоположном берегу какое-то движение. Он пригляделся и увидел, что между деревьев вверх от воды пробирается медведь.
— Смотри, медведь! — крикнул он, указывая в сторону противоположного берега.
— Точно, медведь! — криками встретили новость Сашка с Витькой.
— Не орите вы, дурни, — прикрикнул на них Михалыч. — Всё тут вокруг распугаете. Медведя уже испугали. Он, бедолага, наверное, хотел тут переплыть, чтобы на мари ягодой полакомиться, а вы тут орете. Цыц! — Чувствовалось, что Михалыч недоволен действиями мальчишек.
Они притихли и только наблюдали, как Михалыч ведёт салазки по воде.
Прошли одну яму, вторую, но поклёвок не происходило. Салазки так же вспенивали воду напротив рыбаков и их внимание стало притупляться. Становилось всё темнее и темнее, и салазки уже еле-еле просматривались на чёрной поверхности воды.
Неожиданно леска в руках Михалыча резко натянулась, а салазки вильнули в сторону, как будто напоролись на какой-то камень.
Михалыч сразу отреагировал на рывок и, резко дёрнув обеими руками вверх, натянул леску до предела.
Салазки «загуляли» по поверхности воды, но Михалыч не ослаблял леску и постепенно вытягивал её к себе на берег, держа леску постоянно натянутой.
Витька вцепился в леску, помогая Михалычу её тянуть.
— Здоровый, зараза, — кряхтел Михалыч, но тянул и тянул леску, стараясь не дать ей слабины. — Не давай слабины! — прикрикнул он на Витьку. — Если дашь, то он рванёт и сорвётся.
Постепенно салазки приближались к берегу и в темноте стала прекрасно видна спина здоровенной рыбины, мечущейся под чёрной поверхностью воды.
Когда Михалыч подтянул рыбу совсем близко к берегу, Лёнька с Сашкой не выдержали и кинулись в воду.
В этом месте оказалось глубоко, и вода моментально набралась в сапоги, но, не обращая внимание на такие мелочи, они нащупали салазки и один из натянутых поводков на них. Поводок ходил ходуном у Лёньки в руках, но он с силой тянул его к себе. Над водой показалась широкая спина речного великана.
Лёнька нащупал конец поводка, а рука ощутила скользкую голову огромной рыбины. Он сделал ещё одно усилие и речной гигант наполовину оказалась на берегу, но тут подскочил Сашка, подхватил рыбину и ребята вместе вытащили её на берег.
Это оказался большой таймень. Он извивался и бился на берегу, норовя соскользнуть в воду.
Михалыч, подхватив какую-то палку, треснул рыбину по голове, и она затихла между камней.
Мальчишки, все мокрые по уши, склонились над своей добычей.
— Хорош тайменьчик, — удовлетворённо произнёс Михалыч. — С метр будет.
— А давай измерим, — тут же предложил Сашка, глаза которого даже в темноте горели, как два прожектора.
Михалыч дал ему спичечный коробок и Сашка измерил тайменя. Оказалось, что длина рыбины составила двадцать один коробок.
— Ну ничего себе! — восторженно удивлялся Сашка. — Так это же целых сто пять сантиметров! Вот это улов!
— Бывают и побольше, — веско произнёс Михалыч, — но и этот хорош. Давайте не расслабляться. Пока ещё хоть что-то видно, пошли дальше тралить. А рыбку с собой захватите, не оставляйте на бережку, а то тут много желающих есть, которые не прочь полакомиться.
Витька положил тайменя в мешок, а Лёнька с Сашкой вылили воду из сапог, и они все вместе пошли вниз, к первой яме, чтобы вновь попытать рыбацкого счастья.
Вскоре выловили и второго тайменя, но уже стало совсем темно и Михалыч скомандовал:
— Всё! На сегодня хорош. Всем к костру. Чай пить будем и сушиться.
Костёр уже горел и около него сидели оба Бориса, обжаривая пойманных ленков.
Увидев промокших рыбаков, они начали подшучивать над их видом, а старший Борис посоветовал мальчишкам:
— Я вот тут ве́шала воткнул, раздевайтесь, сушитесь, да чайку попейте. Небось, продрогли? — И показал ребятам на несколько кольев воткнутых с одной стороны костра. — Сюда можете повесить свои штаны, — посоветовал он.
Лёнька раньше не видел, чтобы костёр выкладывали именно так.
К середине коряги, притащенной Михалычем с Витькой под наклоном с обеих сторон стояли толстые ветки, а под ними развели костёр. Тепло от него распространялось в обе стороны и не обжигало, так как пламя от огня распространялось равномерно по обе стороны коряги.
Заметив интерес Лёньки к костру, Михалыч объяснил:
— А этот и есть рыбацкий костёр. Греет хорошо, света от него достаточно и гореть будет всю ночь. Это нас много сейчас, поэтому и дрова выложены по обе стороны, а если один или вдвоём, то их выкладывают на одну сторону. А сейчас сушитесь да чаёк пейте. До утра всё равно делать нечего.
Вокруг костра было тепло и уютно. Лёнька снял сапоги, а портянки с брюками повесил на ве́шала, воткнутые у торца коряги.
Они с Сашкой накинули телогрейки, которые Михалыч ещё в заимке посоветовал им взять, сели на корточки у костра и взяли в руки обжигающие кружки с ароматным чаем.
Через полчаса мужики начали укладываться у костра. Лёнька надел подсохшие брюки и тоже последовал их примеру.
Трава на поляне росла мягкая и нежная. На ней лежалось ну не как на перине, но во всяком случае жёсткость земли не ощущалась.
Лёнька устроил себе небольшое гнёздышко, очистив его от колющиеся веток и мелких камешков.
Лёг он, как и все, ногами к костру, приятно греющий их, а голову прикрыл телогрейкой и попытался заснуть. Но сон почему-то не шёл, и Лёнька, перевернувшись на спину, молча смотрел в небо.
Оно чёрным и бездонным куполом распростёрлось над ним, мерцая мириадами звёзд. Сейчас, в темноте и без луны, они выглядели особенно ярко и как-то хитро подмигивали Лёньке, а он всё смотрел и смотрел на них. Сколько раз он говорил себе, что займётся изучением звёзд, прочитает множество книг о них и выучит название созвездий. Но ничего у него не получалось. То луна на небе, то лень в колене, то другие разные дела, оказывающихся важнее астрономии. Но сейчас этот предмет появится у них в десятом классе. И вот уж тогда Лёнька осуществит свою заветную мечту! Выучит название всех звёзд, и они для него уже не будут мигающими точками, как сейчас.
Тут он увидел, что в чёрном небе быстро перемещается какая-то блестящая мигающая точка. Явно не звезда. Лёнька толкнул Сашку:
— Сань, смотри, чё это там в небе летит?
Но Сашка на его толчок только недовольно пробурчал:
— Отстань, не мешай спать.
Поняв, что с Сашкой говорить бесполезно, Лёнька продолжил наблюдать за летящей светящейся точкой в бескрайнем небе.
— Наверное, это всё-таки самолёт, — предположил он. — Для спутника она двигается слишком быстро.
Он ещё немного понаблюдал за этим светлячком в небе, подложил немного дров на тлеющую корягу и завернулся в телогрейку. Сон сразу одолел его.
Конец первой части