Дверь в кофейню открылась с тихим звонком, и я её сразу увидел. Яна. Даже сидя, она казалась центром притяжения — или, скорее, излучала волны, которые должны были притягивать. Платье облегающее, каблуки, с которых, кажется, можно было обозревать окрестности. И лицо… лицо было произведением современного искусства, где главными материалами выступали тональный крем, стрелки и эти губы. Губы, которые были надуты не только гиалуронкой, но и, как я вскоре понял, безграничной уверенностью в своей исключительности.
Мы поздоровались. Её рука была безжизненной, прохладной, касание кончиков пальцев. Она окинула меня взглядом — быстрым, сканирующим, словно считывая ценник на товаре. Казалось, она мысленно поставила галочки: «обувь не бренд», «часы обычные», «машину у входа не видела».
Первые пять минут ушли на обсуждение её нового мастера по микроблейдингу бровей, который, как оказалось, был волшебником и взял с неё, как с модели, всего полцены. Потом речь зашла о её отпуске в Дубае. Я кивал, попивая свой капучино, чувствуя, как нарастает странное напряжение. Её монолог был отточен, как резюме для миллиардера.
И вот она, выдохнув, отставила чашку капучино с идеальной пенкой.
— Ты знаешь, Виктор, — начала она, и её тон сменился с повествовательного на программный. — После всего, что я пережила с бывшим, я абсолютно четко понимаю, чего хочу. Мне нужен мужчина, который состоялся. Не просто с работой, а с положением. Который возьмет на себя ответственность за мой уровень жизни. Я привыкла к определенным стандартам, и опускаться ниже не намерена. Зачем? Жизнь одна.
Она сказала это так, словно объявляла непреложный закон природы. Закон Яны.
Мой капучино вдруг показался пресным.
— Понимаешь, — осторожно начал я, — мир, к сожалению, не состоит только из состоявшихся мужчин и женщин, ждущих, чтобы их обеспечили. Кругом обычные люди. Кассиры в супермаркетах, которые улыбаются тебе в восемь утра. Аптекари, которые найдут нужное лекарство. Дворники, из-за которых тротуар не скользкий. Массажисты, которые спасают от боли в спине. Они что, не мужчины? Их жизнь что, не имеет ценности?
Она усмехнулась. Звук был похож на шелест купюр.
— Ну, Виктор, это всё мило. Социальный ликбез. Но я говорю о партнерстве. О муже. Я — сложный проект, дорогой в содержании и требующий деликатного управления. Зачем мне мужчина, который с трудом тянет ипотеку на однушку? Чтобы вместе считать копейки до зарплаты? Я это уже проходила. Спасибо, не хочу.
Меня начало подташнивать не от кофе, а от этой дикой, откровенной циничности.
— А ты не боишься, — спросил я, глядя ей прямо в эти идеально подведенные глаза, — что твой «состоявшийся» мужчина, который, по-твоему, должен взять на себя ответственность за тебя… А зачем ему такая ответственность? Ты — красивая, ухоженная, да. Но вокруг, прости, таких девушек, стремящихся к «обеспеченным мужчинам», тысячи. Моложе. Без багажа разводов и с менее… раздутыми амбициями. Что ты предлагаешь такого, за что он должен «нести ответственность»? Свое высокое мнение о себе? Умение выбирать мастеров?
Она замерла. Казалось, её гиалуроновые губы на секунду обмякли от неожиданности. Никто, видимо, не задавал таких неудобных вопросов в лоб.
— Я предлагаю себя, — выпалила она, но в голосе уже не было прежней стальной уверенности, а была лишь обидная натянутость. — Я — интересный человек! У меня вкус, я слежу за собой, я могу поддержать разговор…
— О микроблейдинге и курортах ОАЭ? — мягко закончил я. — Ян, мир огромен. И он держится не на «состоявшихся мужчинах», а на тех самых кассирах и массажистах. И счастье, знаешь ли, частенько приходит не в дизайнерской сумке, а в простых вещах. В уважении. В общих взглядах. В тепле, а не в расчете.
Она молча допивала свой капучино. Атмосфера вокруг нас сгустилась, стала вязкой и неудобной. Я поймал себя на мысли, что смотрю не на женщину, а на красивую, тщательно собранную конструкцию, внутри которой — испуганная девочка, уверовавшая, что её единственная ценность — это цена, которую за неё готовы заплатить.
— Кажется, мы говорим на разных языках, — сказала она наконец, избегая моего взгляда.
— Кажется, что да, — согласился я, оставляя деньги за кофе на столе. — Удачи тебе в поисках своего… управляющего проектом.
Я вышел на улицу. Воздух, пахнущий бензином и пылью, показался на удивление свежим и честным. Где-то звенел трамвай, дворник сметал листву у подъезда, а в аптеке напротив мило улыбалась девушка в белом халате. Обычный мир. Настоящий. И в нём, к счастью, были совсем другие женщины.
История 2
Я уже почти не верила, что на сайте знакомств можно найти что-то целое, живое, настоящее. Пока не встретила Сергея.
Он выделялся с первых сообщений. Без тупых «привет, как дела, что делаешь», без сиюминутных комплиментов внешности. Спросил о впечатлении от книги, которую я упомянула в профиле. Мы проговорили вечер, и это было… легко.
Встреча в субботу, в небольшой кофейне с большими окнами. Я шла, готовясь к разочарованию: вот сейчас окажется, что фотографии старые, или вживую он будет неприятно приставать, или разговор сойдёт на банальности. Но он был точь-в-точь как на фото. Улыбка спокойная, глаза внимательные. И мы заговорили.
Два часа пролетели как пять минут. Мы говорили обо всём: о путешествиях, о смешных случаях из жизни, о работе, о кино, которое заставляет думать. Он не перебивал, не пытался блеснуть, не сыпал цитатами из умных книг. Он был адекватным. Казалось, я нашла на этой свалке алмаз. Настоящий, неогранённый, но от этого только ценнее.
Он легко предложил подвезти меня домой. В машине играла тихая музыка, мы продолжали болтать. У подъезда он не пытался заскочить «на чай», не тянулся к поцелую. Просто сказал: «Было очень здорово, Аня. Давай созвонимся?» Я кивала, сияя изнутри: «Конечно!»
Дверь машины захлопнулась, он помахал рукой и уехал. А я осталась стоять, полная лёгкого, сладкого предвкушения. Всё было идеально. Такого не бывает. Но это только что было.
Понедельник. Тишина. Я проверяла телефон каждые десять минут. Мысль: «Он занят, первый рабочий день». Вторник. Тишина. «Может, потерял номер? Нет, же, это же невозможно». Среда. В телефоне тихо, как в склепе. Я лихорадочно перечитывала нашу переписку на сайте, искала скрытый смысл, намёк на раздражение. Ничего. Только та самая лёгкость и интерес.
Во мне поселилась странная, унизительная надежда. Каждый звонок с незнакомого номера заставлял сердце ёкнуть. Каждое уведомление в мессенджере — вздрагивать. Я строила версии: попал в аварию, срочный отъезд, отняли телефон. Всё смешное и грустное.
К пятнице надежда стала тлеть, оставляя пепел разочарования. Я чувствовала себя глупой. Обманутой. Но не им — ситуацией. Он же был таким… нормальным. Значит, это я? Со мной что-то не так? Может, я показалась скучной? Или наговорила лишнего?
В воскресенье, ровно через неделю, силы терпеть не осталось. Я зашла на сайт, увидела его зелёный кружок «онлайн». Сердце упало в пятки от обиды и злости. Набрала, стиснув зубы: «Привет. Как дела? Куда пропал?»
Ответ пришёл почти мгновенно. Без смайлика. Сухо, будто стёртой резинкой: «Да замотался, много дел. Извини».
И всё.
Я ждала продолжения. «Как ты?», «Соскучился», «Давай встретимся?». Хоть чего-то! Но экран замер. Он был онлайн, он прочитал, он ответил. И на этом всё.
Последняя надежда не рухнула с грохотом. Она просто растаяла. Испарилась, как будто её и не было. А была лишь я, сидящая перед монитором с глупой, наивной верой в то, что «адекватный» — это синоним слова «заинтересованный».
Почему так несправедливо? Он мне так понравился. Не своей внешностью или деньгами, а той самой редкой человеческой адекватностью, теплотой, вниманием. Казалось, я нашла родственную душу на два часа. А для него это был просто… ни к чему не обязывающий, приятный разговор. Как чашка того самого кофе — выпил, получил удовольствие, поставил в мойку и забыл.
Почему так несправедлив этот мир? Если кто-то нравится нам, им не нравимся мы...