Я парковала свою машину во дворе нашего старого дома на улице Ленина и уже морально готовилась к допросу с пристрастием. Обычно сценарий был один и тот же: стоило мне заглушить мотор, как из-за угла, словно чертик из табакерки, появлялась Зинаида Павловна.
Ей шестьдесят пять, она старшая по подъезду, и она знает мой график лучше, чем я сама. "Юлечка, а что это ты сегодня без мужа приехала? Поссорились?", "А я видела, к маме твоей вчера скорая приезжала, уж не давление ли?". Я не живу с родителями уже лет семь, приезжаю раз в неделю привезти продукты и поболтать.
Но в этот раз двор был пуст.
Информационная война: как мама решила использовать оружие врага
Мама у меня, Татьяна Викторовна, женщина интеллигентная, преподавала историю в университете, но терпение у неё не резиновое. Последней каплей стало то, что Зинаида Павловна начала распускать слухи, будто мама продает вещи из квартиры, чтобы оплатить мои несуществующие долги по ипотеке. Это было настолько мерзко и правдоподобно (потому что мама действительно недавно продала старое пианино, но просто потому что оно занимало полкомнаты), что соседи начали косо смотреть и предлагать "занять до получки".
– Юль, я поняла, в чем её слабое место, – сказала мне мама месяц назад, помешивая чай. – Зина жадная до сенсаций. Ей скучно, нужна драма, интрига, расследования. Если я буду молчать или ругаться, она сама додумает гадости. Поэтому я решила сменить тактику. Я буду её кормить.
– Чем кормить? Пирожками со слабительным? – усмехнулась я.
– Информацией, дочь. Только очень специфической. Я создам ей такую картину мира, что она в ней захлебнется.
План был гениален в своей простоте. Мама перестала избегать Зинаиду. Наоборот, она стала сама к ней подходить. С оглядкой, шепотом, с видом человека, который не может больше держать страшную тайну в себе.
Мама брала реальных людей и прикручивала к ним выдуманные, но логичные "теневые" истории. А Зинаиде важно знать то, чего не знают другие. Это дает ей власть. Когда мама "доверила" ей тайну, Зинаида почувствовала себя избранной. Критическое мышление в этот момент отключается, потому что желание обладать эксклюзивом перевешивает логику.
Первой "жертвой" стала Светка с пятого этажа. Тихая женщина, работает библиотекарем, ходит в сером пальто, ни с кем не здоровается. Идеальный объект.
– Зина, ты только никому, – шептала мама соседке у почтовых ящиков. – Ты знаешь, почему Света такая тихая? Это она специально. У неё роман с вице-мэром. Да-да! Я сама видела, как к ней ночью черный джип подъезжал с госномерами. Он ей квартиру эту купил, чтобы встречаться без палева. Она специально в библиотеке числится, для отвода глаз, а сама на его деньгах сидит.
Зинаида аж рот открыла. Пазл в её голове сложился: "А я-то думаю, откуда у неё сапоги итальянские!". (Сапоги были, наверное, обычные, но кто ж там разбирает).
"Там счетчик крутит как бешеный!": как соседка нашла майнеров
Вторым номером программы стали соседи снизу, молодые парни, айтишники, которые недавно въехали и по ночам у них иногда было шумно. Зинаида все жаловалась на гул, думала, что они там музыку странную слушают. Мама перехватила её у подъезда с круглыми глазами.
– Зинаида Павловна, вы слышали гул? – спросила мама трагическим шепотом.
– Слышала! Всю ночь спать не давали! – возмутилась соседка.
– Я узнала, что там, – мама оглянулась и понизила голос. – Это майнинг-ферма.
– Чего ферма? – не поняла Зинаида. – Коровы, что ли?
– Какое там! Это цифровые деньги добывают. Они поставили там мощные машины, которые сутками работают, электричество из общедомовой сети воруют! Вы представляете? Там провода греются, как утюги. А излучение какое! У меня фиалки на окне завяли! Это от майнинга! Они богатеют, а мы за них платим, да еще и облучаемся.
Зинаида побелела. Слово "майнинг" она слышала только по телевизору в новостях, где говорили про мошенников, и для нее это звучало как смесь фальшивомонетничества и ядерного реактора.
– Так вот почему у меня голова болит! – ахнула она. – Они же нас спалят! Или радиацией угробят!
Теперь Зинаида ходила мимо двери айтишников, прижимаясь к противоположной стене и принюхиваясь, не пахнет ли "жжеными биткоинами".
Развязка наступила в прошлый вторник. Я как раз приехала к маме, а во дворе собрание дома. Тема больная — капремонт. Трубы в подвале текут, крыша течет, денег в фонде дома, как всегда, не хватает. Народ возмущается.
И тут выходит Зинаида Павловна в своем неизменном фиолетовом берете, грудь колесом. Она берет слово и, глядя на ту самую тихую Светку-библиотекаря, громко, на весь двор заявляет:
– А что мы тут копейки считаем? Что мы унижаемся? У нас же есть ресурсы! Светлана, ну-ка, хватит прибедняться! Позвони своему!
Светка стоит, глазами хлопает.
– Кому позвонить? – спрашивает она тихо.
– Кому-кому! Виталию Петровичу своему, из администрации! – рявкнула Зинаида. – Что ты ломаешься? Весь дом знает, кто тебе квартиру купил и кто тебя содержит! Пусть он надавит на подрядчиков, или денег из бюджета выделит! Тебе что, сложно для соседей попросить? Ты же с ним спишь, в конце концов!
Все повернулись к Свете. Она покраснела до корней волос.
– Зинаида Павловна, вы в своем уме? – пискнула она. – Какой Виталий Петрович? Я одна живу! За квартиру еще три года платить!
Полный крах агента "Берет"
Но Зинаиду было не остановить. Она почувствовала кураж, повернулась к тем самым парням-айтишникам, которые стояли в сторонке и залипали в телефоны.
– А вы что ухмыляетесь? – взвизгнула она. – Думаете, мы не знаем, чем вы там занимаетесь? Ферму развели! Весь дом облучили своими биткоинами! Я видела, как у вас счетчик крутится! Вы воруете наше электричество, чтобы свои деньги печатать!
Один из парней, Паша, снял наушник и посмотрел на нее как на умалишенную.
– Бабуль, какая ферма, какое облучение? За свет мы платим по счетчику, могу квитанцию показать.
Народ начал переглядываться. Один хихикнул, потом засмеялся другой. Кто-то сказал:
– Зинаида Павловна, вам бы отдохнуть.
– Татьяна мне сказала! – Зинаида, чувствуя, что почва уходит из-под ног, начала искать глазами маму. – Она все знает!
Мама вышла вперед, лицо невинное, в глазах искреннее удивление.
– Зинаида Павловна, помилуйте, – сказала мама мягким, учительским тоном. – Я вам говорила, что у мальчиков компьютеры мощные, "как ферма целая". А про Свету я говорила, что она такая красивая, что ей бы сам мэр не отказал. Вы, наверное, опять что-то не так поняли? Возраст все-таки, слух подводит...
Толпа взорвалась хохотом. Зинаида стояла красная, её только что выставили полной идиоткой перед всем домом. Теперь она была не "информатором", а просто бабкой, которая выжила из ума и придумывает небылицы про облучение от компьютеров и мифических любовников.
Мы сидели с мамой на кухне, пили чай.
– Мам, ну ты стратег, – сказала я, качая головой. – Жалко её даже немного. Вон как опозорилась.
– Юля, жалко — это когда невиновных обижают, – ответила мама, отрезая кусок торта. – А Зинаида получила ровно то, что заслужила. Я просто ускорила процесс. Теперь она может хоть правду рассказывать, ей никто не поверит.
Теперь я приезжаю к маме спокойно. Зинаида Павловна, если видит меня, быстро отворачивается и делает вид, что очень занята изучением объявления на подъезде. Парни-айтишники с нами здороваются, Света тоже (мама ей потом аккуратно объяснила, что "соседка совсем плоха стала, заговаривается", и Света даже пожалела "больную"). А в подъезде воцарилась благословенная тишина.
А у вас в доме есть такие "Зинаиды", которые лучше вас знают, на какие деньги вы живете и с кем спите? И как вы с ними справляетесь?