Несколько добровольцы обследовали участок у болота Беренфельс неподалёку от деревни Арисдорф, в Швейцарии. Источники не указывают, использовались ли при поиске металлоискатели и как именно были найдены две золотые кельтские монеты. Но так или иначе, эта находка взбудоражила археологов, нумизматов и историков по всей Швейцарии и вот почему.
Причина ажиотажа заключалась, как вы понимаете, не в количестве, а в статусе находки. Эти монеты оказались одними из самых ранних кельтских золотых монет, известных на территории страны. Их датируют серединой или второй половиной 3 века до нашей эры, временем, когда в Центральной Европе только начинали формироваться собственные денежные системы. Подобных экземпляров в Швейцарии известно не более 20 штук, и появление сразу двух новых событие почти исключительное.
Исследования давно показывают, что деньги пришли в кельтский мир не как экономический инструмент, а как побочный эффект войны. Кельтские воины активно служили наёмниками в Средиземноморье, прежде всего в греческом мире, где получали плату золотыми монетами. Возвращаясь домой, они приносили с собой не только военный опыт, но и саму идею монетного обращения. Примерно в середине 3 века до н. э. кельты начинают чеканить собственное золото, ориентируясь на македонские статеры времён царя Филиппа II. Античный образ Аполлона на одной стороне и колесницы на другой был сохранён, но переосмыслен: линии стали более условными, формы почти абстрактными, а сюжет наполнился кельтским символизмом.
Монеты из Арисдорфа принадлежат именно к этой ранней, экспериментальной традиции. Эксперт Швейцарского реестра находок монет Михаэль Ник определил одну из них как статер типа Гамшурст весом около 7,8 грамма, а вторую, как четверть статера типа Монморо, весом менее двух граммов. Оба типа входят в чрезвычайно узкий круг древнейших кельтских золотых чеканов, известных в регионе, что автоматически переводит находку из разряда любопытных в категорию фундаментально важных.
Стоит отметить, что такие монеты не находились в обращении. Их ценность была слишком высокой, чтобы использоваться в повседневных расчётах. Скорее всего, они служили средством оплаты профессиональных воинов, аналогично тому, как македонские статеры использовались для расчётов с наёмниками. Не исключено и другое назначение: подобные монеты могли выступать дипломатическими дарами, инструментом укрепления союзов или даже частью брачных соглашений.
Особое значение имеет и место находки. Болото Беренфельс давно известно археологам, и его характер наводит на вполне определённые мысли. Золото кельтов часто находят либо в погребениях, либо в водной среде, вроде болот, рек или озёр, которые в их мировоззрении считались границей между мирами и местом общения с божествами. Всё больше данных говорит о том, что такие монеты не теряли случайно, а сознательно оставляли в качестве жертвенных подношений. В этом контексте две монеты из болота перестают быть просто деньгами и превращаются в некий ритуал, совершённый более двух тысяч лет назад.
Редкость находки и её значение для понимания ранней истории кельтского мира оказались настолько серьёзны, что власти кантона приняли решение, как можно быстрее показать монеты публике. Уже в марте они будут представлены на выставке «Находки сокровищ» в Историческом музее Базеля. Там же экспонируются и другие кельтские находки из района Беренфельса. В частности, серебряный клад из 34 монет, датируемый I веком до нашей эры.
Больше интересных находок у меня в телеграмме и максе.