Семнадцать ножевых ударов. Кровь на полу московской квартиры. Из дома не взяли ни одной ценной вещи.
Преступников так и не нашли.
В ту ночь июля 1939 года погибла женщина, которую любили два гения русской культуры. Сергей Есенин называл её «моё солнце». Всеволод Мейерхольд создал для неё целый театр. А она металась между ними, пока безумие не поглотило её разум, а чья-то рука — не оборвала жизнь.
Но начиналось всё совсем иначе.
Худенькая гимназистка быстро шла по улице Бендер. Тёмные косички туго заплетены, форменное платье аккуратно выглажено. Ничто не выдавало в пятнадцатилетней Зине Райх бунтарку, которая через год будет исключена из гимназии как «политически неблагонадёжная».
Ей было всё равно.
Отец, Август Райх из Силезии, в России звавшийся Николаем Андреевичем, привил дочери вкус к революционным идеям. Мать из обедневших дворян смотрела на это с тихим ужасом. Когда в 1907 году семью из-за политических взглядов отца выслали из Одессы в Бендеры, четырнадцатилетняя Зина восприняла переезд как приключение.
В гимназии она проучилась восемь классов. Преподаватели жаловались на своенравную ученицу, которая спорила с ними о революции и читала запрещённые брошюры. Когда терпение администрации лопнуло, девушку просто вычеркнули из списков.
Зинаида уехала в Киев. Поступила на Высшие женские курсы. Примкнула к эсерам.
Отец был социал-демократом — верил в постепенные реформы. Дочь выбрала террор. В двадцать лет она уже была уверена: Россию можно изменить только жёсткими методами. Среди эсеров Зинаида нашла единомышленников, которые разделяли её убеждения.
После курсов она перебралась в Петроград. Родители уехали в Орёл к родственникам. Девушка осталась одна в столице — изучала историю, литературу, лепила скульптуры, учила языки. Современники вспоминали её как разностороннего и острого собеседника.
Способности помогли: Зинаиду взяли машинисткой в редакцию эсеровской газеты «Дело народа».
Именно там она впервые увидела Есенина.
Поэт зашёл в редакцию и не застал редактора. Зато увидел хорошенькую машинистку с глазами-черешнями и звонким смехом. Двадцатидвухлетняя Зина печатала статью, не обращая внимания на посетителя.
Есенин был очарован мгновенно.
Встречи стали частыми. Выяснилось, что у них общий друг — Алексей Ганин. Тот, говорили знакомые, был влюблён в Зину и собирался делать предложение. Но золотоволосый поэт оказался быстрее.
Когда Ганин пригласил их в поездку по русским деревням и северным губерниям, Зинаида и Сергей согласились. Путешествие длилось несколько недель. Где-то между Вологдой и Архангельском Есенин сделал предложение.
Зину это смутило. Но отказать она не смогла.
Летом 1917 года они обвенчались. Лев Варшавский, знавший пару, писал: «Оба были молоды, независимы, хороши собой, полны нерастраченных сил. Казалось, они созданы друг для друга».
Через год родилась дочь Татьяна. Ещё через два — сын Константин.
Но идиллии не случилось.
Молодые супруги жили в тесноте, без комфорта, без денег. Есенин начал пить с приятелями. Поэтические кутежи затягивались на дни. Он мог внезапно оскорбить жену при гостях, потом умолять о прощении.
После рождения Кости Сергей высказал сомнения: его ли ребёнок.
Ревновал красавицу-жену ко всем знакомым. Но при этом сам спрашивал у приятелей: «Ну как, нравится моя Зина?»
Когда маленький Костя заболел тифом, Зинаида купила билеты в Кисловодск и уехала с сыном на лечение. Ребёнок выздоровел. Заболела она сама.
Последствия были страшными — женщина практически впала в помешательство. Хрупкое здоровье, подорванное революционной молодостью и нервным браком, не выдержало.
Когда Зинаида поправилась, она поняла: прежнего счастья не вернуть.
В 1921 году брак официально расторгли. Есенин уже закручивал роман с Айседорой Дункан. Зинаида осталась одна с двумя детьми на руках.
Она приняла решение заняться собой.
Театр манил её с юности. Зинаида поступила на театральные курсы, потом — в Высшие режиссёрские мастерские Москвы. Там её и увидел Всеволод Мейерхольд.
Руководитель мастерских был поражён с первой встречи. Внешность, талант, необыкновенное обаяние двадцатисемилетней студентки сразили пятидесятилетнего режиссёра наповал.
Мейерхольд заявил ей: «Я сделаю из вас великую актрису».
Зинаида, ещё будучи студенткой, вышла за него замуж. Знаменитый режиссёр дал ей фамилию, стабильность, заботу о детях Есенина, как о своих собственных. Он утверждал её на главные роли, терпеливо оттачивал мастерство.
«Она всего лишь протеже своего мужа», — язвительно замечали недоброжелатели.
Критик Мариенгоф после одного спектакля написал: «Конечно, очень плохо играет Зинаида Райх. Это ясно всем. Кроме Мейерхольда. Муж, как известно, всегда узнаёт последним».
Но публика встречала актрису с восторгом. Театр Мейерхольда превратился в «театр одной актрисы» и пользовался огромной популярностью. У Зинаиды появились тысячи поклонников.
Всеволод Эмильевич создал для неё идеальные условия. Спокойная семейная жизнь, забота о детях, профессиональный рост. Казалось бы, чего ещё желать?
Но Есенин не исчезал из её жизни.
Сергей Александрович часто навещал детей. После разрыва с Айседорой Дункан, говорили знакомые, он снова сблизился с Зинаидой. Встречались они тайно — на квартире подруги Зинаиды Гейман.
Мемуарист Матвей Ройзман записал со слов престарелой Гейман: «Зинаида Николаевна говорила о Есенине: "Моя сказка, моя жизнь"».
Мейерхольд, вероятно, знал. Или догадывался. Но молчал. Ревновал, но обвинений не предъявлял.
Когда в декабре 1925 года Есенина нашли мёртвым в номере гостиницы «Англетер», Зинаиде сообщили первой. Знакомые вспоминали: с актрисой случился припадок. Она рыдала, кричала, металась по квартире.
На похоронах, идя за гробом, она тихо повторяла: «Ушло моё солнце».
Тогда Зинаида не знала — это лишь первая трагедия в цепи.
К середине 1930-х над Мейерхольдом и его театром сгустились тучи. В «Правде» вышла статья «Сумбур вместо музыки» — формально об опере Шостаковича, фактически — приговор «мейерхольдовщине». Постановки режиссёра объявили «антинародным искусством».
В 1938 году вышел указ о ликвидации театра.
Друзья и знакомые разом «забыли» о Мейерхольдах. В доме перестали бывать гости. Только Станиславский проявил мужество — пригласил опального режиссёра в свой театр.
Эти потрясения добили здоровье Зинаиды.
Московские соседи жаловались на крики из квартиры Мейерхольдов. Безумие, которое впервые проявилось после тифа в молодости, вернулось. Женщина впадала в дикие припадки.
Всеволод Эмильевич ласково говорил с ней, кормил из ложечки, успокаивал часами.
Врачи советовали психиатрическую клинику. Мейерхольд, находившийся на грани ареста, потерявший театр и работу, отказался: «Буду заботиться о жене сам».
Зинаида не отдавала отчёта в словах и действиях. Погружённая в безумие, она отправила письмо Сталину. Написала: закрытие театра показывает, что генсек не разбирается в искусстве.
Соседям говорила ещё резче: «Если Сталин ничего не понимает в искусстве, пусть спросит у Мейерхольда. Мейерхольд понимает».
Эти слова кто-то записывал.
В июне 1939 года Всеволод Эмильевич уехал в Ленинград — создавать постановку парада физкультурников. В своей ленинградской квартире его арестовали. Обвинили в шпионаже и антисоветской деятельности.
Через 24 дня после ареста мужа Зинаида осталась одна в московской квартире. Детей в ту ночь не было дома.
Неизвестные проникли внутрь. Набросились на женщину. Нанесли семнадцать ножевых ранений.
Зинаида Райх скончалась по дороге в больницу.
Из квартиры не взяли ни одной ценной вещи. Преступников не искали. Дело быстро закрыли.
Родные знали: это не ограбление.
Версии множились. Одни считали — обыкновенные «домушники», которых спугнула соседка. Другие были уверены — НКВД устранил неудобного свидетеля, жену «врага народа», которая осмелилась критиковать Сталина.
Мейерхольда расстреляют через год. Но Зинаиде не суждено было узнать об этом.
На её похоронах был один человек.
Ни коллег, ни друзей, ни соседей. Только балерина Екатерина Гельцер в парадном мундире со всеми наградами молча шла за гробом.
Провожала женщину, которая стала музой двух гениев. Которая превратилась из машинистки в великую актрису. Которая любила Есенина до последнего дня, но вышла замуж за Мейерхольда. Которую безумие и смерть настигли в один из самых страшных периодов советской истории.
Трое — Райх, Есенин, Мейерхольд. Все трое погибли трагически.
Случайность?
История пока молчит.