Иногда кажется, что сайты знакомств — это такая вселенная, где законы притяжения работают со сбоями. Ты видишь милую картинку и вроде бы разумный текст, а на деле попадаешь в ситуацию, которую потом неделю вспоминаешь с чувством лёгкого ужаса и неловкости.
Вот и моё последнее «приключение» началось с анкеты мужчины, который на фотографиях казался воплощением спокойствия и надежности. Недолгая переписка, пара безобидных шуток — и мы договорились о встрече в нейтральном, уютном кафе.
Я пришла первой, чтобы было меньше нервов. Он вошёл, огляделся, нашёл меня и… сел. Молча. Просто сел и уставился на меня с таким выражением лица, будто я была незнакомым экспонатом в музее.
— Ну, привет, — выдавила я из себя, чувствуя, как нарастает тишина.
— Привет, — кивнул он. И снова молчание.
Я, как человек, воспитанный в убеждении, что беседуют двое, начала задавать вопросы. О работе, о погоде, о том, как добрался. Его ответы состояли из одного-двух слов. «Нормально». «Да». «Не очень». Казалось, он экономит каждое слово, как будто за них нужно платить. Паузы между моими репликами и его ответами растягивались до неловкости.
Я уже чувствовала себя ведущей ток-шоу для гостя, страдающего немотой. Чтобы как-то спасти ситуацию, я начала рассказывать о себе — о своей работе, о недавней поездке. Я говорила, а он сидел и смотрел. Просто смотрел, изредка кивая. У меня появилось странное ощущение, будто я сдаю устный экзамен перед суровым, но молчаливым преподавателем.
Кульминацией стал момент, когда я, отчаявшись, спросила:
— Может, расскажешь что-нибудь о себе? Что тебе нравится, чем увлекаешься?
Он глубоко вздохнул, как будто я попросила его прочитать книгу полностью, и произнес:
— Я… не очень люблю разговаривать. Мне больше нравится слушать.
И продолжил сидеть в своей величественной, молчаливой позе.
В этот миг я поняла, что это не свидание. Это какая-то пытка тишиной. Я представляла себе диалог, смех, может, лёгкий флирт. А получила моноспектакль в одном лице перед немой статуей.
Мы допили свои напитки (я — быстро, он — медленно, словно растягивая удовольствие от наблюдения). Когда я собралась уходить, он наконец-то проявил инициативу:
— Было… интересно. Напишешь?
Я просто улыбнулась, кивнула и почти побежала к выходу, жадно вдыхая свежий воздух свободы.
Иду домой, я не чувствовала ни злости, ни разочарования в нём. Было чувство глупой, нелепой неловкости. Как будто я репетировала дуэт, а на сцену вышел солист и мне пришлось отыграть всю пьесу одной, под пристальным, оценивающим взглядом партнёра, который забыл все ноты. Это свидание не оставило ран, только один чёткий вывод: если на встрече тише, чем в читальном зале библиотеки, и единственный звук — это твой собственный голос, значит, пора закругляться. Потому что разговор в одиночку — это не диалог. Это монолог отчаяния. И я больше не намерена его вести.
История 2
Иногда на сайтах знакомств попадаются не мужчины, а ходячие кризисы среднего возраста в красивом фантике. Такой фантик звали Юра. На фото — симпатичный, подтянутый, с хорошей улыбкой. В переписке — адекватный. А вживую оказался жилеткой, в которую нужно было выплакаться. И не просто выплакаться, а вывалить целое ведро грязного белья из прошлого брака.
Мы встретились в неплохом ресторане. Он выбрал место. Первые пять минут были нормальными: привет, как дела, красивый зал. А потом он, вздохнув, как будто готовясь к тяжёлой исповеди, произнёс:
— Ты знаешь, мне просто нужно с кем-то поговорить. С нормальным человеком.
И понеслось. История развода, озвученная в мельчайших деталях: как она забрала сервиз, как он платит алименты, которые «съедают половину доходов», как она мстит, не давая видеться с сыном в выходные. «Он для меня всё, понимаешь? Всё! А она его просто использует против меня!»
Я сидела, держа в руках меню, и чувствовала, как моё ожидание приятного вечера тает, заменяясь лёгкой тошнотой. Он не задал мне ни одного вопроса. Ни «как твои дела?», ни «чем увлекаешься?». Его взгляд был обращён куда-то внутрь себя, в свою боль, а я была лишь звукоулавливающим устройством. Мне стало противно. Откровенно противно от этой роли бесплатного психотерапевта в юбке.
И тут во мне что-то щелкнуло. Ну хорошо. Ты используешь меня как жилетку? Используешь моё время и мои уши для своего нытья? Что ж, справедливость должна быть восстановлена. Если я вынуждена слушать этот бесконечный, чуждый мне монолог, то хоть буду слушать его с полным ртом и с полным бокалом.
Когда официант подошёл, я перестала смотреть на цены. С чувством спокойной мести я заказала всё, что хотела: большую пиццу с трюфельным маслом (почему бы и нет?), самый интересный салат с морепродуктами, коктейль из дорогой карты, а на десерт — шарик самого изысканного мороженого и ароматный чай. Я ела медленно, смакуя каждый кусочек, лишь изредка кивая в ответ на его монолог о «несправедливости мирового соглашения».
Он даже не заметил, что я заказала на троих. Он был слишком поглощён рассказом о том, как его бывшая «совершенно не умеет воспитывать их Максимку». Он платил, не глядя на счёт, с видом мученика, который привык, что за всё хорошее в жизни надо платить.
Он довёз меня домой на своей машине, продолжая по дороге размышлять о коварстве бывших жён. Я молчала, наслаждаясь чувством сытости и предвкушением, как скоро этот поток жалоб прекратится. У подъезда он наконец умолк и сказал: «Спасибо, что выслушала. Ты такая понимающая».
Я улыбнулась ему своей самой неискренней, «понимающей» улыбкой и вышла из машины.
Дома, скидывая туфли, я поняла, что не чувствую ни вины, ни сожаления. Да, я поступила цинично. Но он вёл себя эгоистично и отталкивающе. Мы оба использовали друг друга в этой встрече: он — для эмоциональной разгрузки, я — для гастрономического удовольствия. Квиты.
Но это был точно первый и последний раз. Больше — никогда. Никакая пицца с трюфелями и никакой коктейль не стоят двух часов жизни, потраченных на выслушивание чужих семейных драм от человека, которому до тебя нет никакого дела. Сытное, но очень уж неприятное послевкусие. Лучше уж бутерброд дома в тишине, чем икра ложкой под аккомпанемент нытья о бывшей. Урок усвоен.