Край света – это не место на карте. Это ощущение, которое тихо стучится в виски, когда понимаешь, что дальше – только тишина. Не та тишина, что между словами, а изначальная, пустая и совершенная. Воздух здесь не вибрирует от голосов, он густой и прозрачный, как старый лед. Им больно дышать – не от холода, а от чистоты.
Земля под ногами теряет свою твердую уверенность. Она становится хрупкой, словно пепел, и уходит в туман, который не лежит, а стоит. Стоит вечной, неподвижной стеной. Это не стена из чего-то, это стена в ничто. Взгляд упирается в нее и не отражается, а тонет, медленно и безвозвратно, как камень в молоке. Это предел не пространства, а смысла. Дальше просто не о чем думать.
Небо здесь низкое и тяжелое. Оно не лазурное и не свинцовое – оно цвета усталости, цвета потухшего сознания. В нем нет ни солнца, ни луны, лишь ровный, немой свет, не отбрасывающий теней. Ты и твое тело – последняя тень на этом свету. И ты чувствуешь кожей, как этот свет давит, стирая границы, растворяя контуры. Ты начинаешь сомневаться в собственной плотности.
Звук сюда приходит лишь эхом от ушедшего мира. Шум океана, если он есть, – это не грохот, а глухой стон, последний вздох волны, которой незачем разбиваться. Ветер, если он осмеливается долететь, не свистит в ушах, а лишь шевелит туман, и от этого движения становится еще тише. Эта тишина звенит в костях. Она заполняет тебя изнутри, вытесняя даже память о ритме собственного сердца.
Иногда кажется, что время здесь не остановилось. Оно вытекло. Оно стекло с этого края, как вода со стола, оставив после себя лишь мокрый, бессмысленный след – настоящее, растянувшееся в вечность без прошлого и будущего. Ты стоишь на самом краю этого стола, и в тебе самом что-то норовит вытечь, капнуть в эту белую бездну. Желания, сожаления, имена – все становится легким и неважным. Они отслаиваются, как шелуха, и медленно уплывают в туман.
И вот тогда приходит не страх, а странное, всепоглощающее понимание. Край света – это не там, где кончается земля. Это внутренняя черта, которая проходит внутри тебя. Это момент, когда смотришь в эту абсолютную пустоту и видишь в ней не конец, а зеркало. Пустое, бездонное зеркало, которое отражает только твое собственное, одинокое «я», лишенное всех покровов, всех историй. Ты – последний наблюдатель. И если ты отступишь, не станет и этого края. Он существует лишь пока ты на него смотришь. Пока твой взгляд, твое дыхание, твое биение сердца – последние доказательства того, что здесь еще что-то есть.
Это лирическое, почти невыносимое одиночество творца, который забыл, что творил. И в этом одиночестве – странная, горькая красота. Красота последнего вздоха, последней ноты, замершей в воздухе, прежде чем наступит покой, в котором нет даже понятия о покое. Край света – это не гибель. Это тихое, величественное опустошение. Это возвращение к тому, что было до начала. И в этом есть своя совершенная, леденящая душу закономерность.
