Вечер в хату, я Носферату. Пока Белла выясняла, любит она Эдварда или Джейкоба в «Сумерках», а граф Дракула пытался преодолеть предрассудки консервативного общества в «Монстрах на каникулах», Джемейн Клемент и Тайка Вайтити сняли псевдодокументальное кино то ли про реальных вампиров, то ли про типичную тусовку готов на Болотной площади в 2000-х. Их версия — особенный взгляд на нечисть, в которой бессмертие напоминает не дар, а затянувшуюся на столетия субботнюю пьянку, где закончились все разговоры и осталась лишь серая тоска бесконечного утра понедельника.
«Реальные упыри» (“What We Do in the Shadows”) — гимн неудачникам и аутсайдерам, которых не взяли ни в крутую вампирскую банду, ни в обычное сообщество простых смертных. Изгоям общества остается сосуществовать с такими же зачерствелыми вампирами. В состав «фантастической четверки» вошли Виаго, Дикон, Владислав и Петир. Впрочем, «этот мир абсолютно понятен» только последнему, который, кажется, нашел «покой, умиротворение и гармонию от слияния с бесконечно вечным» в гробу. Очевидно, что для вампира, который старше остальных более чем на 7000 лет, все остальные являются просто представителями молодежной сходки (на сленге смертных — зумеров). Их вечные метания между жаждой власти и экзистенциальным ступором кажутся Петиру смешными и бессмысленными. Но зумеров бояться — в гроб не входить, поэтому за годы совместной жизни вся компания отбросов научилась спокойно принимать друг друга. Идиллию бессмертных сломает появление условного поколения «альфа» в лице Ника, к пришествию которого в доме были готовы не все. Вместе с ним в их вечный, застывший мир приходит дух нового времени — непредсказуемый, хаотичный и не вписывающийся в старые рамки. Иронично, что по итогу альфа-Ник де-факто убьет главного бумера в доме. Вот так и дари молодежи бессмертие.
Конфликт между вечным и современным находит идеальное воплощение в заданной стилистике. Формат псевдодокументального фильма был выбран режиссерами из-за ограниченного бюджета, но по итогу превратился в метафору современного общества. Неожиданно вампиры начинают рассказывать про себя в формате интервью, на экраны всплывает хроника, а в кадре то появляется микрофон-пушка, то слышится шум от плохо закрепленной петлички. Вампиры, которые боятся солнца, совсем не страшатся ярко-холодного источника света, который на протяжении всей картины светит в лицо главным героям. Что вампиру хорошо, то человеку — смерть. Возвышенная тема вечной жизни постепенно становится абсурдом. Режиссеры сталкивают мистический концепт со скучной, бюрократической и бытовой жизнью. Постоянные собрания, менторство, бессмысленные презентации, иерархия. Вампирский клуб показан как самая унылая корпорация в мире. Кажется, если бы Майкл Скотт из «Офиса» стал нежитью, он бы непременно организовал именно такой ковен — с планерками по захвату мира, тимбилдингом в ночном клубе и кризисом самоидентификации вместо обычных квартальных отчетов.
Но постепенно «вампирский офис» начинает напоминать обычную жизнь, где немытая посуда лежит в раковине пять лет, а самый страшный зверь — бывшая девушка. Современный мир, в котором наличие датчиков дыма и пожарной сигнализации важнее лежачего трупа посреди комнаты. Вселенная, где все ищут бессмертия, но не знают, что с ним делать.
В этом намеренном абсурде становится понятно: What We Do in the Shadows? Да то же самое, что и в свете дня — пытаемся обезуметь в мире, который уже давно сошел с ума. И в противоборстве за здравые идеалы, в походе на нечисть с вилами и крестами, главное — не наткнуться на самого себя.
Герои фильма, в отличие от сходки готов на Болотной, быстро осознают горькую правду жизни: их бунт был поглощен рутиной, против которой они восставали. Революция обернулась льготной ипотекой, где сисадмином быть почетнее, чем реальным упырем-бунтарем. Рассказанная история метафорично превращается в условную тусовку с плохим алкоголем, на которой начинают за здравие, а заканчивают «Ленинградом». Вот только если вампиры-отбросы могут декламировать фразы антигероев Шнурова еще ближайшую вечность, то обычным смертным придется принять простую истину — “you're dead and out of this world”. Неприятно, что по итогу между Носферату и человеком в финальный аут улетит только второй.
