(Продолжение интервью. Начало читайте здесь: https://dzen.ru/a/aUMM6_YBgkgkJeZF)
Т.Д. Антон, скажите пожалуйста, почему Русская весна в Николаевской, Херсонской, Харьковской, Одесской областях потерпела поражение? Почему только в Луганске и Донецке люди могли объединиться и победить? Почему?
А.П. Услышал вас, ответ будет непростой. Начнем с того что Донецкая и Луганская область (как и Харьковская) непосредственно граничат с Россией и возможности опираться на Россию у них значительно больше чем в Николаевской, но это не значит, что накал страстей и героизм участников Русской весны в Николаеве и Одессе был ниже чем в Донецке и Луганске. Это во-первых. Кроме того, если смотреть укрупненно, реально значительная часть населения юго-востока Украины или Большой Новороссии от Харькова до Одессы везде поднялась, во всех областных и в ряде районных центров русской дуги были восстания, возникало сопротивление. Говорить, что где-то в каком-то регионе народ поднялся больше или меньше думаю неправильно. Естественно каждый областной центр или просто крупный населенный пункт юго-востока Украины имел свою специфику. Например, в Херсоне довольно быстро властям удалось, заглушить Русскую весну, потому что оперативно арестовали двух лидеров Кузнецова (Русский блок) и Каленова (Русское единство), двух явных лидеров русского сопротивления. И в Херсоне протесты продолжались чуть больше двух недель. Но, тем не менее, они все равно были. А потом группы херсонцев приезжали в Николаев и в Одессу, участвовать в нашем протесте. То есть херсонцы продолжали реализовывать свои гражданские права и отстаивать свое право говорить на русском языке и нести русскую культуру и называть себя русскими.
Тем, что поднялся весь юго-восток Украины, мы в значительной мере помогли Луганску и Донецку отстоять свою независимость, ведь властям приходилось кидать силы на все наши восставшие области. Это во-вторых. В-третьих, я знаком, с Игорем Ивановичем Стрелковым (Гиркиным), познакомился с ним в Крыму, и дважды встречался с ним именно там. Сейчас, к сожалению, почему-то замалчивается то что команда Стрелкова и он сам принимали активнейшее участие в том, чтобы Крым стал русским. Потом они оттуда ушли в Славянск. и, в общем-то, люди в Славянске в то время тоже не решались на восстание. Но вот с приходом Стрелкова восстание началось. Поэтому я хочу сказать, что реальный ход событий сильно связан с теми знаковыми личностями, такими как Стрелков, Мозговой, Дремов и так далее, которые появились и которые готовы были к решительным действиям на Донбассе и люди шли за ними. Также была мощная, хотя и теневая поддержка Российской Федерацией региона Донбасса и оружием, и «отпускниками» по необходимости, чего не скажешь о других областях, особенно прилегающих к отошедшему к России Крыму (Николаев, Одесса и Херсон), где СБУ вело жесткие зачистки. Отдельно стоит очевидно выделить жуткую акцию устрашения, проведенную в одесском Доме Профсоюзов 2 мая 2014 года, с сожжением и убийствами около 200 одесситов, которая безусловно угнетающе подействовала на жителей Одессы и Николаева. Возвращаясь к Донбассу важно отметить что далеко не все жители этого региона были готовы к сопротивлению, многие довольно долго не считали эту войну своей и не участвовали в ней. При этом из других юго-восточных регионов немалое количество людей, наших сторонников, уехали и воевали на стороне Донбасса. В целом было довольно много добровольцев из Николаева, Одессы, Харькова, Херсона, Запорожья, Крыма. А также из России-матушки. Я ни в коем случае не пытаюсь принизить роль участников войны самого Донбасса, но они были значительно усилены другими. То есть резюмируя скажу, что во многом героизм и самоотверженность добровольцев, в том числе из России и большой Новороссии, поддержка со стороны РФ и общая граница сделали свое дело. Вот и получилось на Донбассе то, что получилось.
Если говорить о Русской весне в Николаеве, несмотря на отдельные столкновения и драки нашей молодежки с укронацистами, мы были не готовы к насилию и пытались до последнего отстаивать свою правду мирным путем. С нами в первые две недели протестов вели переговоры представители власти и силовых ведомств. Тогда Киев еще не дотягивался до регионов, и власть пыталась нащупать контуры будущего. Я говорил с представителями городских и областных властей. Мой товарищ Константин Тистол встречался с руководством двух воинских частей, с силовиками. Все были готовы, если Россия войдет к нам, принять российскую власть и дальше жить с ней. Без вооруженного конфликта. Мы тогда верили в обещания Владимира Владимировича Путина, когда он говорил, что если люди обратятся, то мы отреагируем. Если бы они каким-то образом реализовались, а мы на это очень рассчитывали, то, наверное, ситуация была бы совсем другая. И если бы и началась война, то она бы проходила по совсем другим границам.
Кроме того, здесь говорили о Кирилле Фролове, о человеке, который что-то курировал, помогал и так далее, связывался с регионами Юго-Востока Украины. Я, например, в то время не был знаком с Фроловым, я знаю, с кем он общался в Николаеве, но вопрос не в этом. Для меня в какой-то мере куратором нашего сопротивления был Сергей Аксенов. Он нас пригласил тогда, пригласил к себе представителей всех областей Юго-Востока, где были представители его партии «Русское единство», где были представители «Русского блока», да и просто русских организаций из городов где не было «Русского единства» и «Русского блока». Практически были охвачены все регионы Юго-Востока Украины. Аксенов обещал всяческую поддержку и координацию. Я думаю он тоже тогда реально верил, что Россия не ограничится Крымом. Другое дело, что потом ему запретили это делать, и он отошел в сторону в этом вопросе, когда появились Минские соглашения и так далее. Но тем не менее, тогда поддержка была, и мы чувствовали, что мы не одни. Кстати, благодаря той встрече у Аксенова мы тогда обменялись между собой телефонами и связывались с другими регионами, узнавали, как идет сопротивление в городах "русской дуги" и рассказывали об этом на митингах. У меня есть даже ролик, где я сообщаю, что произошло в Одессе, Херсоне, других восставших городах для того, чтобы воодушевить наших сторонников, знанием о том, какие города и в какой мере охватила Русская весна.
Т.Д. Ну, тогда помогу я вам ответить на вопрос. То есть, я предполагаю, что вы ответите мне, что у ваших лидеров, у ваших общественных и даже политических организаций не было единой идеологии. Хотя бы идеологии марксизма-ленизма. А была одна идеология независимости. Так это или не так?
А.П. Знаете, в какой-то мере да, силы, которые подняли сопротивление, были достаточно разновекторные. Среди нас были русские партии, коммунисты, партия Витренко, монархисты, просто православные и так далее. Мы действительно все вместе сопротивлялись бандеровской власти, но единого видения будущего не было. Это факт.
Т.Д. То есть вы сказали, что вы все хотели независимости. Николаевская народная республика хотела получить незалежность?
А.П. Не согласен. Мы хотели защитить общие и важные для нас фундаментальные ценности. И не в идеологии тут дело.
Знаете, когда меня в СБУ вызвали на один из допросов, а я прошел 13 допросов в СБУ и еще пару в МВД. Так вот, когда меня вызвали в СБУ на очередной допрос, они спросили...
Т.Д. Какого числа? Число не помните?
А.П. Не помню. У меня было много допросов. Я не помню, на каком допросе это было.
Т.Д. Хотя бы первый или последний. Хотя бы месяц?
А.П. Ну, это был апрель. Апрель 2014 года.
Т.Д. Напоминаю, 6 апреля 2014 года луганчане штурмом взяли здание СБУ.
А.П. А 7 апреля, вновь с 7 на 8 апреля был снесен Николаевский лагерь антимайдана. Так вот, меня спрашивали: «Что вы подразумеваете под федерализацией? Это же сепаратизм? Вы хотите отделиться от Украины? Быть незалежными?» - Я им рассмеялся в лицо и говорю, посмотрите на границы Николаевской области. Где она граничит с Россией? Нигде. Это область, которая находится внутри Украины. Поэтому никаких общих границ она с Россией не имеет и отделиться при всем желании не может.
Мы в то время говорили о федерализации. То есть для того, чтобы наш регион на первом этапе в составе Украины имел возможность чтить своих героев, учить детей на русском языке, изучать русскую культуру, активно общаться с другим русским миром. Вот о чем мы тогда говорили.
Т.Д. Так, Антон, ваш аргумент несостоятельный, так как Калининградская область тоже не имеет границ с Российской Федерацией. А над Приднестровьем до сих пор развивается российский флаг.
А.П. Ну, анклавы, анклавы. Вряд ли бы Россия на это пошла. Но я еще раз говорю, мы тогда мало мыслили в отношении отделения, хотя где-то мечтали и надеялись, что это может произойти.
Т.Д. То есть мысли у вас прийти в Россию, вернуться в Россию, как это сделал Крым и Севастополь, у вас тогда не было. Так?
А.П. Не совсем так. У определенной части была идея быстрого и бескровного входа в Россию, на примере Крыма, но далеко не у всех. Кто-то надеялся, что Россия просто поможет нам отстоять свои права. Русский язык, культуру, связи. Поменяется власть и отношения станут дружественными. Естественно настроения были в динамике и менялись в сторону России. Но параллельно с этим менялось, ужесточалось отношение к нам со стороны власти и СБУ.
Наверное стоит рассказать, как я уехал из Украины. Это случилось после 13-го, последнего допроса в СБУ. После сноса палаточного лагеря не однократно на ряд наших участников Русской весны происходили нападения укронацистов. Нападения на улицах, избиения, особенно на тех, кого они знали по митингам, потому что туда заходили их представители, и смотрели по этим людям, знали по каким-то столкновениям антимайдана и майдана. На этом 13-м допросе СБУ мне начали задавать провокационные вопросы. А привозил ли ты какие-то средства из Крыма для того, чтобы поддержать ваш антимайдан? С кем ты встречался в Крыму и какие директивы там получал?
И почти одновременно, ну то есть за несколько дней до этого на меня, уже повторно, напали. Я сидел в маленьком кафе с четырьмя друзьями. Кафе находится в самом центре Николаева. Центральная пешеходная улица Советская. (Сейчас ее переименовали в Соборную. Я ничего не имею против Соборной, но тогда она назвалась Советская). На углу улиц Советская и Потемкинская. есть кафе. Мы туда и зашли. Один из моих товарищей был с маленьким ребенком на «кенгуру». Наискосок от нас, за столиками, группа укронацистов начала «зиговать». Ну, я называю это «зиговать», то есть они кричали «Слава Украине! Слава нации! Смерть врагам!» и так далее, все вот эти лозунги. А мой товарищ Максим говорит: «По-моему, они тебя узнали, они смотрят в нашу сторону». Я ответил «Ну что они сделают? - Самый центр города». Напоминаю по дате, это было начало лета 2015 года. Кажется 1 или 2 июня. Проходит несколько минут, сзади на плечи мне наваливается человек. И спрашивает меня: «Антон Половенко?» Я отвечаю: «Да» - «Вставай, будем тебя убивать.» Вот конкретно такие слова. Я начинаю привставать, значит, мне в затылок бьет кулак, я, естественно, приседаю, и начинается драка. Следующим, прямо за этим кулаком, мне в голову летел уголок стула металлического. То есть, могла быть беда большая, но мой товарищ поставил блок, и получилось, что этот стул разбил голову одного из нападавших, то есть, отскочил. Вот, через короткое время, буквально пару десятков секунд, мы стоим втроем с друзьями, тот, который с ребенком на «кенгуру» убежал, потому что маленький ребенок, а напротив нас их всего двое из четверых. У одного разбита голова, а второй его толкает в бок и ругает, матом, дескать то испугался, а мы сепаратисты, и надо нас бить и так далее. И они ретировались. Я говорю друзьям: «Ну, давайте выпустим пар, сядем еще посидим». Макс оппонирует мне – «Нет, дорогой, я считаю, что надо уходить». И тут я его послушался. А хозяин кафе, которого я знал, сказал, я вызвал милицию, сейчас они приедут, не переживайте, все будет хорошо. Ну, мы ушли. Но в кафе еще сидели знакомые люди, потому что, ну, самый центр города, я там многих знаю. Очень скоро мне позвонили из кафе и говорят, милиция не приехала, но приехало две машины с нациками, они с цепями, с битами и ищут вас. Но нас уже там не было. Естественно мы попытались в милицию написать, но нам сказали, что никакого хода делу мы все равно не дадим. Следователь, который был на моей стороне, говорит, что я не могу дать этому ходу, потому что ситуация сейчас такая. Поэтому не надейся, что что-то изменится. Я посовещался со своими друзьями. У нас был сочувствующий в СБУ, который дал мне информацию, что готовится «операция по ликвидации николаевского подполья» которую согласовали с Киевом, она будет через пару дней. И говорит, лично я буду там одним из главных фигурантов. Решение на отъезд пришлось принимать быстро. В общем, мои друзья днем зашли, вынесли мои вещи, а ночью я сел в автобус, следующий на Крым. Предварительно мы были у одного товарища, православного, который молится и говорит, как в той или иной ситуации себя вести. Ну, поехали к нему. Ситуация такая неординарная. Он помолился и сказал, говорит, сегодня граница открыта для вас, то есть вы проедете. И, значит, мы подъехали к границе, там они еще выпускали группами, никакой транспорт не переходил через границу, пешком надо было переходить, и там грузились на другие автобусы. Вот, он говорит, нужен старшей группой вашей. Я говорю, давайте я буду старшим. Я как старший группы, собрал все паспорта, нам проставили печати, и мы пешком двинулись через границу. Уже когда я наконец пересек границу с Крымом, я смог выдохнуть. Я оказался в России. И далее все было непросто, потому что я оказался в Крыму почти без средств к существованию. Какая-то небольшая сумма, которую я взял с собой быстро-быстро стала подходить к концу. Первое время мы с товарищем, с которым вместе выехали находились в Симферополе, но потом я позвонил моему знакомому Игорю Друзю. Вот Сергей Рулев его хорошо знает.
С.Р. А своему старшему товарищу Аксенову вы не позвонили?
А.П. Пробовал, но в то время, к сожалению, Аксенов меня не принял. Может быть, был завален работой ведь на его плечи тогда многое свалилось. Он стал отвечать за весь Крым. Тогда мне помогли Сергей Павлович Цеков и Антон Тицкий. Они немножко поддержали пока я был в Симферополе, а потом я выехал в Севастополь, где меня встретил Игорь Друзь, я пожил какое-то время на втором этаже дачи у одного православного активиста.
С.Р. Кедра?
А.П. Нет, не у Кедра. Кедра я конечно знаю. И знаю, что он с Друзем был вместе со Стрелковым в Крыму, потом в Славянске, потом в Донецке. Так вот с Кедром мы встретились намного позже. Я жил у другого крымского православного, которого знал Друзь.
В Севастополе я успел нелегально поработать в охране небольшого заводика, потом грузчиком в крупнооптовой молочной фирме. Там же в Севастополе я начал оформлять гражданство.
Через какое-то время мой товарищ, николаевец, который уже был в Москве, пригласил меня сюда, в столицу. Здесь я сразу нашел Союз политэмигрантов и политзаключенных Украины, который возглавляет моя соратница Лариса Шеслер. О ней я уже рассказывал. Игорь Друзь, который к тому времени тоже перебрался в Подмосковье познакомил меня с Сергеем Моисеевым в своем офисе. Мы встретились, сдружились и активно соработничаем до сих пор.
С.Р. Встретились Харьков и Николаев.
А.П. А потом уже выяснилось, что мы против гей-парада плечом к плечу воевали в Киеве. И даже фотографии у Сергея остались где мы рядом, но тогда не знали друг друга. Еще до Русской весны я три года проработал в Харькове на Салтовке на строительстве храма Матушке Матроне Московской в парке Победы. Сергей там недалеко жил. Потом я видел себя на фотографиях Сергея на Крестном ходе «Под звездой Богородицы», но тогда мы только ходили рядом, а познакомились уже в Москве.
По настоянию моих товарищей я собрал воспоминания, многое вспомнил сам, что-то взял от некоторых моих соратников, и вот родилась книга «Ольшанцы Русской весны в Николаеве». Спасибо Сергею, который настаивал на том, чтобы эта книга была. Спасибо еще одному моему соратнику, Дмитрию Кореновскому который тоже уговаривал меня работать над книгой.
Т.Д. Кто технически помогал созданию книги?
А.П. Технически, во-первых, для начала верстала жена Сергея, Оля Моисеева, она очень много сделала, и я ей благодарен. Потом нашли издательство Солон Пресс. Отдельно большая благодарность издателю Владимиру Митину и его верстальщику Константину. Вот эта книга, это плод полуторагодового труда моего и моих товарищей. Огромного труда. Здесь и об «Русской весне» в Николаеве, и об истории Николаева, и о моей личной истории. Вот она такая вот получилась как бы трилогия. Значит, сегодня напечатано около 400 экземпляров, уже почти все разошлись. И сегодня мы думаем о втором издании. Интерес у патриотической и православной публики России к книге довольно велик.
И, пользуясь случаем еще расскажу, что я был на презентации у замечательного донецкого поэта Владимира Скобцова. И чудесным образом Скобцов там раздаривал книги Татьяны Андреевны. Я подумал, ну интересно, возьму, почитаю. Открыл книгу и не мог ее закрыть, читал ее запоем. Книга называлась «Быть добру. Перед рассветом». Это мистическая повесть о противостоянии добра и зла на Донбассе, в плане войны на Донбассе. Прекрасно написано, поэтому я хочу сказать, что я поклонник Татьяны Андреевны. И я с большой радостью дарю ей свою книгу. И очень надеюсь, что, во-первых, в ее большом труде о Донбассе будет упомянут славный город корабелов Николаев. И мы - ольшанцы Русской весны. Надеюсь, что Татьяна Андреевна обязательно прочтет и мою книгу. И еще порадует нас своими трудами о Донбассе и Русской весне. Храни вас Господь.
Т.Д. Спасибо. Сфотографируйте нас, пожалуйста.
Последний вопрос. Считаете ли вы что после 22 февраля 2014 года возможна была победа Русской весны без помощи самой Российской Федерации. Вопрос понятен?
А.П. Вопрос понятен. Ситуация была такая, мы с Сергеем Моисеевым кстати, на эту тему немало говорили, вот его фраза, которую я взял на вооружение, что если бы пришел один российский солдат с нарисованным на плакате российским танком, то все наши регионы Юго-Востока дружно бы ему сдались. Потому что примерно в течение двух недель после захвата власти Майдана, госпереворота, хунта была в замешательстве и до регионов не дотягивалась. И именно в этот период с нами вели переговоры представители силовых ведомств, воинских частей и руководство города. Все были готовы к такому разговору в создавшихся условиях. Они понимали, что нужно как-то выживать они видели ситуацию и прощупывали почву. Многие из них не приветствовали тех событий, которые происходили в Киеве, на Майдане, да и в стране в целом. Поэтому, в общем-то, допускали вариант прихода России.
С.Р. А вот советники, пропагандисты, идеологи Российской Федерации разубедили Владимира Владимировича Путина, который получил законодательное разрешение от Государственной Думы, Совета Федерации в письменном виде, в виде закона получил разрешение использования войск Российской Федерации за границей для защиты русских. Почему Владимир Владимирович Путин этого не сделал?
А.П. Понимаете, мы не обладали и сотой долей той информации, которую обладал Владимир Владимирович, и очевидно его решение было связано с какими-то весовыми аргументами в результате, чего обещанное не было реализовано. Но все мы в тот момент верили, надеялись и ждали. Ждали решительного шага России. Но далеко не все в наших силах, и произошло все так, как оно произошло.
Однако мы не опускаем и не опустим руки. Ведь за нашими спинами стоят николаевцы. Те, которые еще ждут и надеются. И мы должны делать все от нас зависящее, чтобы не обмануть их ожиданий. Не только ради них, а ради светлой памяти всех тех наших земляков, кто погиб, защищая правое дело. О некоторых из погибших ольшанцев я рассказал в книге. И я благодарю Бога за всех моих товарищей и соратников по Русской весне с которыми мы снова встречаемся и соработничаем, веря в будущее родного города корабелов, Николаева, и всей русской Новороссии. Верим, надеемся и делаем что можем.
Я, как и многие из моих соратников, верю что мы вернемся в родной город корабелов для того, чтобы воссоздавать, созидать для нашего общего будущего. Поэтому закончить хочется четверостишьем замечательного николаевского и московского поэта Марка Лисянского:
"Николаев - боль моя живая,
Может год остался, может час,
Чтобы ты, сквозь слезы улыбаясь,
Встретил под акациями нас."
Полную версию книги об истории города Николаева и Русской весне 2014 года в городе корабелов под названием "Ольшанцы Русской весны в Николаеве" издательства Солон-Пресс можно приобрести по ссылке https://solon-press.ru/vneserijnaya-literatura/olshancy-russkoj-vesny-v-nikolaeve С радостью жду новых читателей.