В середине 1920-х годов на берегах Волги началась одна из самых амбициозных промышленных строек раннего СССР — создание целлюлозно-бумажного кластера в Балахне. Проект объединял картонную фабрику, целлюлозный завод и производство газетной бумаги. Его масштабы и темпы стали символом индустриализации, нацеленной на импортозамещение и формирование собственной сырьевой базы страны.
Старт, сроки и замысел
Первым объектом стала картонная фабрика: работы начались в июне 1926 года, а ввод был намечен на декабрь 1927-го. Параллельно Правление Центробумтреста развернуло проект «Бумстрой» — строительство целлюлозно-бумажных фабрик с запуском в 1928 году. Идея была проста и дерзка: закрыть потребности СССР в картоне и газетной бумаге за счёт отечественного производства, снизить зависимость от импорта и сформировать устойчивую инфраструктуру — от сырья и энергетики до жилья и соцобъектов.
Инженерия и экономика: цифры без лозунгов
Картонная фабрика проектировалась как высокопроизводительное предприятие: около 13,5 тысячи тонн белого и бурого древесного картона в год при фонде работы 8 тысяч часов. Здание объёмом почти 60 тысяч кубометров, штат порядка 700 человек и собственный жилищный фонд для работников — всё это закладывалось уже на стадии строительства. Себестоимость тонны продукции прогнозировалась на уровне 142 рубля 27 копеек — ниже импортной цены (около 160 рублей без пошлин), что давало экономический эффект с первого дня работы.
Для бумажного блока «Бумстроя» расчёты были не менее убедительны. Планировалось выпускать по 3 миллиона пудов в год целлюлозы и газетной бумаги. Себестоимость тонны газетной бумаги — около 129 рублей 71 копейка, сырой целлюлозы — 76 рублей 47 копеек. На фоне импортной газетной бумаги стоимостью примерно 225 рублей за тонну преимущество казалось существенным, особенно в условиях растущего спроса и ограниченного валютного ресурса страны.
Сырьё и технология: опора на русские леса и зарубежный опыт
Проект изначально предполагал опору на лесные массивы бассейнов Унжи, Костромы, Керженца и Ветлуги — это обеспечивало стабильные поставки древесины. Для картонной фабрики важным компонентом стала макулатура из Нижнего Новгорода и окрестностей: раннее внедрение вторичного сырья отвечало логике рационального хозяйствования.
Технологическая часть была выстроена на сочетании отечественных компетенций и международной экспертизы. Специальная комиссия отправилась в США и Западную Европу, изучила современные целлюлозно-бумажные предприятия и вернулась с перечнем доработок к проекту. Были оформлены консультации с ведущими инженерными фирмами, а заказ на оборудование распределён между европейскими поставщиками (около 5 млн рублей) и российскими заводами (первый пакет — около 1,5 млн рублей). Такой подход позволял одновременно перенимать лучшие практики и развивать собственную промышленную базу.
Стройка как город: жильё, инфраструктура, социальная сфера
Балахнинская стройка быстро превратилась в условный «город при заводе». К 1927 году было построено 77 жилых домов, организован конный двор на 40 лошадей, открыты лаборатории, народный дом, бани, прачечная, магазин, кооператив и другие службы. Предусматривались средства на благоустройство посёлка — около миллиона рублей. Такое внимание к социальной инфраструктуре было не просто заботой о быте рабочих: оно укрепляло кадровую стабильность и снижало издержки на привлечение специалистов.
Деньги и сроки: управляемый масштаб
Финансовая архитектура проекта впечатляла. Картонная фабрика оценивалась примерно в 3,5 млн рублей; на 1 июня 1927 года было освоено 1,784 млн, из которых 372 тысячи — на жилищное строительство. Монтаж оборудования стартовал в августе с участием иностранных специалистов, а электроснабжение обеспечили через кабель от электростанции.
По «Бумстрою» ранняя оценка составляла около 23 млн рублей, но по мере уточнения проекта итоговая смета выросла до 29 млн. На 1 октября 1927 года объём выполненных работ приближался к 11 млн рублей, при накладных расходах около 11% — их планировали снижать по мере ввода участков. Всего на комплексных работах было занято примерно три с половиной тысячи рабочих; на картонной стройке — до тысячи.
Результат и значение: больше, чем фабрики
Главный итог проекта — не просто новые производственные мощности. Балахна стала узловой точкой формирования советской целлюлозно-бумажной индустрии, способной покрыть внутренние потребности и сократить импорт. Экономическая логика подтверждалась цифрами себестоимости и ценовой разницы с зарубежной продукцией; технологическая — удачным сочетанием иностранных поставок и отечественного производства. Социальная инфраструктура вокруг стройки закрепляла успех: люди получали жильё, услуги и стабильную работу.
К началу запуска предприятий стало ясно: гигант «Бумстрой» — это не эпизод, а новый уклад для региона. Проект отражал масштабный поворот к индустриальному развитию и демонстрировал, что при грамотном планировании, доступе к сырью и технологии страна может быстро выстроить сложную производственную цепочку — от леса до газетной полосы и коробочного картона.
Балахна 1920-х — это пример того, как инженерия, экономика и социальная политика сходятся в одном пространстве. Бумажный кластер на Волге стал не только промышленным символом эпохи, но и практическим доказательством того, что амбициозные цели могут быть превращены в рабочие цеха, электрокабели, жилые кварталы и стопки свежей газетной бумаги.