Декабрь.
Месяц, который всегда ощущался как невидимая граница, подведение итогов, финальный аккорд года.
Но в этом году, кажется, он перевалил за экватор чего-то гораздо большего. Ну вот, уже почти прошел декабрь… и, кажется, совсем стало очевидно, что прошла бо́льшая часть жизни.
Осознание это приходит не с горечью, а с каким-то странным, почти аскетичным смирением. И тут же, как бонус, вслед за ним, рождается робкая, но настойчивая мысль: ну вот, пора делать то, что всю жизнь хотелось, но не получалось.
Если быть до конца честной, без лишних иллюзий, скорее всего, и сейчас не получится в полной мере. Годы инерции, привычек, встроенных механизмов самоограничения не отменяются одним лишь внутренним декретом.
Но немного добавляет веры в это обстоятельство, вернее в одно поразительное изменение: я наконец-то могу дома иногда расслабиться. По-настоящему.
Не притворяясь, не откладывая в уме список дел, не ощущая себя на "низком старте". Это чувство – почти забытое, родом из детства, когда каждый миг бытия был самодостаточен, а горизонты были бесконечны.
Всю молодость и зрелость организм ощущался именно так: пружиной, натянутой струной, в постоянном, легком, фоновом стрессе. Всегда готовым к броску, к решению проблемы, к преодолению.
Это был не патологический стресс, а скорее некий поступательный тонус, встроенный механизм выживания и достижения. А тут, видимо, и пришло оно – это странное, мягкое, но настойчивое предпе́нсие. Не возраст по паспорту, а состояние души, когда невидимый секундомер наконец-то отключается.
И вот в этом новом, удивительном состоянии, я замечаю, что хочу.
Хочу очень много, и, что характерно, мне пока очень трудно очертить границы этого "хочу".
Это не абстрактные желания, но и не конкретные цели. Это скорее пробуждение, эхо давно забытых, но так и не реализованных импульсов. И опять же, хочу – а значит, это очень неплохо. Потому что в последние годы я все чаще замечала, что вообще ничего не хочу.
Эта пустота, этот внутренний вакуум был гораздо непрятнее любого "низкого старта". Возвращение желания – это как первый росток после долгой внутренней зимы.
Однозначно больше не хочу занимать выходные обычными делами. Никакой уборки, никакой готовки "на неделю", никакого "если не я, то кто".
Этого "кто" можно делегировать, или просто признать, что "не я и этого достаточно". Субботы и воскресенья больше не подлежат амортизации бытом; они должны быть наполнены чем-то другим, чем-то, что не требует напряжения.
Ещё однозначно хочется попробовать что-то новое. Нет, не на Луну, конечно – этот порыв оставим для более молодых и амбициозных. Что-то достаточно обычное, земное, но абсолютно непривычное для меня.
Например, научиться делать корзинки. Из лозы, из бумаги, из чего угодно. Чтобы руки работали, голова отдыхала, а в результате получалось что-то ощутимое, функциональное, но абсолютно не обязательное. Это, своего рода, материализованная медитация.
Планы, как я их теперь называю, есть. И они не настолько расплывчатые, чтобы быть чистыми мечтами. В них уже есть некоторая структура, некий вектор, даже если он еще не обозначен на карте.
Странная штука – это предпенсие. Оно не обещает фонтанов энергии и покорения вершин. Оно дарит нечто более ценное – возможность, наконец, услышать шепот собственных желаний.
Оно отключает внешний будильник, чтобы включить внутренний. И даже если я не сплету тысячи корзинок и не переверну мир, главное уже случилось: пружина распрямилась. И это, пожалуй, самое главное достижение последних лет. Декабрь души, оказывается, может принести неожиданную весну желаний.