Сейчас за государственными деньгами такой контроль, что за каждый рубль, который потратили на тебя, приходится расписаться семь раз. Ну и это предприятие не стало исключением. Мне принесли на подпись кипу бумаг. В этот раз, когда я подписывала бумаги, я думала о том, что да, в реале ни одного рубля сейчас не утащить, все под контролем. Но зато преспокойно можно профукать эти деньги, и это будет выглядеть, как забота об инвалиде. И я в этом году прекрасный пример профукивания этих денег. Сколько рубликов заплачено за мой протез? Представить страшно! А я даже сейчас не знаю, а будет ли он ходить! Потому что меня так ограничили во времени, типа ради моего блага, что я не смогла понять до конца, насколько я счастливая.
Ну а пока я сто тридцать раз рисовала свою подпись, я задала девушкам, которые занимались документами, несколько вопросов. Потому что очень были интересны мои наблюдения. Первый вопрос был простее простого. А есть ли у предприятия гостиница? Из ответа я поняла, что гостиницы нет, но есть гостиница, которая с ними работает и которую ОПЛАЧИВАЕТ ФОНД! Очень интересно. А сколько этот самый фонд оплачивает? Когда я задавала этот вопрос, я имела время пребывания в этой гостинице. А мне ответили про цену в сутки. 2500. И я снова переспросила про время пребывания в гостинице, которое оплачивается. Ответ был шикарный. Оплачивает столько, сколько надо, так что все хорошо.
Да, все хорошо на бумагах. Государство о нас заботится. Все прописано в законах. Засада в том, что мы, инвалиды, эти законы в глаза не видели. И нет заинтересованных в том, чтобы мы увидели эти законы. Делая протезы, которые нельзя носить, предприятия социальной защиты, можно сказать, жгут на костре государственные деньги, и это норма. Но если фонд оплатил качество жизни инвалида, это выход за рамки, и говорит только об одном. У инвалида зубы, как у крокодила, и мертвая хватка. Именно поэтому ему удалось вырвать у СФР какие то блага для себя. Я это проходила а авиаперелетах к месту санаторно курортного лечения. А на днях мне написали про то, что такси оплачивают до протезного предприятия. Мне даже страшно представить, что я должна сделать, чтобы этого добиться.
Какой информацией располагала я о протезировании в другом городе? Скудной. Просто потому, что я, дорогой клиент, и отпускать меня в другой регион никто не хочет. Об этом мне рассказали и в ГЛАВОРТО. Вместо того, чтобы переживать о моем состоянии, Иркутское отделение СФР строило против меня козни. Просто ради денег. Представьте уровень развития того, кто там сидит! И ценности, человеческие ценности в этом фонде, они не имеют значения. Ведь сейчас я точно понимаю, что если в Иркутске работают протезисты такой квалификации, их просто никто не контролирует. Потому что главное в реабилитации инвалида деньги, а не качество жизни инвалида.
Так я продолжу о том, как меня пугали в Иркутске. Причём пугали не один год. Первые это начали делать господа Булдаковы. Когда появились дррогучие протезы. А может это было и раньше. Но все ранешнее стало не важным и не больным на фоне последних пяти лет боли. Но, из информации, которая нам известна, и из собственного опыта, я могу сделать вывод. Во первых, протез Булдакова был лучше по многим параметрам. Было больно, текла кровь, отрывались запчасти, но я не ходила без трости, и ран, которые не заживают месяцами у меня не было. А почему. Рассказал Сергей. Он так часто учился этот Булдаков, что его запомнили. Пашу не помнит никто.
Опять ушла в сторону от сути. Когда я пришла к госпоже Булдаковой, с дорогим протезом, прописаном в ПРП, естественно ее задача была меня затормозить в Иркутске. И она меня просто пугала. Пугала тем, что существует какой то регламент, по которому мне протез будут делать всего две недели. И если у предприятия есть стационар, две недели я там проживу, а потом меня выкинут, и я буду снимать жилье сама. К тому же очень сложно сделать хороший протез за две недели, поэтому придётся его корректировать, и тогда финансовая составляющая ляжет на мои плечи, и я поеду в другой город за свой счёт корректировать протез.
Наверное в то время, когда я это слушала, я верила в то, что в Иркутске лучшие протезы. И лучшие протезисты. Но почему тогда эти протезисты делают мне протез месяцами и годами и не могут его сделать? Ведь то, что я носила до Москвы в течение пяти лет, очень трудно назвать протезами. И ни один другой ампутант не смог бы это эксплуатировать. А у меня выходит, охота пуще неволи. В итоге, какой у нас вывод? Галя дурочка. Откроет широко глаза и верит всем на слово. Пока Боженька мордой в грязь не ткнет, у Гали все святые и протезисты тоже.
Кто то там спросил подошел ли протез. А я не знаю. Об.этом попозже чуть чуть.
Поддержать канал 2202208070220844