Село Воздвиженское находится примерно в двух километрах от села Радонеж на дороге в Троице-Сергиеву лавру. Еще со времен царя Михаила Федоровича Романова в Воздвиженском существовал путевой дворец, где государь отдыхал по пути в обитель преподобного Сергия.
Место это историческое. В Воздвиженском малолетние цари Иоанн и Петр с царевной Софьей скрывались некоторое время во время бунта стрельцов. Царский двор, опасаясь за жизнь соправителей после письма, предупреждавшего о заговоре Андрея Хованского, скрылся сначала в Саввино-Сторожевском монастыре, потом уехал в Воздвиженское и, наконец, нашел убежище в Троицком монастыре. Отец и сын Хованские были хитростью вызваны в Воздвиженское, где их схватили, а затем и казнили по приказу Софьи за то, что возглавили заговор против малолетних царей. В Воздвиженском крестьяне в старину часто говорили: "Петр Великий в юности своей искал у нас безопасности!"
Литератор и журналист Михаил Макаров в 1820-е годы записал впечатления от посещения Воздвиженского в своем "Журнале пешеходцев от Москвы до Ростова и обратно в Москву".
В Воздвиженском мы должны были осушиться, ибо дождик пролил ведром.
Дед Макарова был близок когда-то императору Петру. Проезжая из своей деревни в Переславском уезде в Москву мимо Воздвиженского он, как запомнил его внук, указывал на паперть старой деревянной еще церкви и рассказывал историю убийства Хованских. Дед Макарова намекал, что убиты были они на самом деле не за мнимый заговор против царей Петра и Иоанна, а из ревности. Фаворит Софьи князь Василий Голицын будто ревновал царевну к младшему Хованскому:
Тут в темную пору злодей подговаривал княжну истребить род Хованского и София, которая, как подозревал Голицын, оказывала милостивое внимание к сыну Хованского, умному прекрасному молодцу, согласилась наконец истребить род Хованских!
В 1880-х годах деревянная церковь в Воздвиженском еще стояла, хотя и была очень ветхой. Недалеко от нее еще в первой половине XIX столетия была построена нынешняя каменная церковь в стиле ампир редкой композиции "иже под колоколы" - то есть звонница помещалась прямо в барабане купола храма. Эта церковь была построена на средства помещицы А. И. Мухановой, но началось все еще во времена предыдущего "барина", известного когда-то русского поэта Николая Шатрова. Впрочем формально помещиком Воздвиженского он тогда и не был... История эта довольно запутанная.
Николай Михайлович Шатров - слепец-стихотворец и "необыкновенный подражатель псалмам Давидовым". Современники считали, что только Державин мог соревноваться с ним в умении перекладывать псалмы в стихи. Известными также были его произведения "Ода на смерть Екатерины II", "Марш донских казаков" и другие.
О родителях и происхождении Шатрова ничего неизвестно. Мальчика в раннем детстве вывезли из Персии, а был воспитан он в семье Петра Алексеевича Татищева. В молодые годы от незаконного союза с одной женщиной знатной фамилии родился у Шатрова сын Николай. Сожительница Шатрова рано умерла, но перед смертью завещала сыну село Воздвиженское. Незаконнорожденному сыну поэта Шатрова придумали витиеватую на польский манер фамилию "Соломорецкий" и записали в родственники какого-то бедного шляхтича, которых много жило в западных губерниях. Все-таки это были дворяне. Поэт Шатров формально стал опекуном Николая Соломорецкого, то есть собственного сына.
Однако эта хитрость кончилась тем, что крестьяне села Воздвиженского поняли выгоду от неоднозначного положения малолетнего барина и его "опекуна". Они доказывали властям, что их барин на самом деле самозванный дворянин, которому подчиняться поэтому не будут. Крестьяне Воздвиженского стремились стать не помещичьими, а государственными крестьянами, чья жизнь была легче в те годы. Тяжба эта длилась много лет, и все это время ни Шатров, ни его сын Соломорецкий не получали от имения никаких доходов.
Между тем при Николае Соломорецком и началось строительство в Воздвиженском каменной церкви. Сам он пошел по военной стезе. Был произведен из юнкеров в прапорщики, и, стало быть, все-таки стал уже точно дворянином. Но в молодых годах Соломорецкий неожиданно скончался. Имение Воздвиженское завещал своему "опекуну" престарелому отцу Шатрову, а тот немедленно продал его за большие деньги помещице А. И. Мухановой. Шатров завел карету, прислугу, в общем, стал жить широко. Правда, получил от Мухановой только часть, а остальные деньги за Воздвиженское так и не увидел.
В 1820-х годах Макаров и его спутники осмотрели комнату в Воздвиженском, где жил когда-то поэт. "Пешеходцы" нашли несколько обрывков бумаг. На одном клочке было написано, видимо, рукой Шатрова начало стихов:
Великая! Чья слава, яко гром,
Всю землю обтекла кругом
И удивила царствы мира!
Когда Макаров и его спутники осматривали жилище Шатрова в Воздвиженском, сам он был еще жив, хотя уже очень стар. Он доживал свой век в Москве напротив Знаменской церкви в Зубово. Ютился в двух маленьких комнатах на втором этаже своего особняка, который сдавал в наем. Уже будучи слепым Шатров сочинил стих "Осень 1830 года". В нем он воспел московского митрополита Филарета:
Слышу звук громов словесных;
Вдохновенный Филарет,
От источников небесных
Черпая ученья свет,
Как духовный воевода,
Духи целого народа
Успокоив, говорит:
"Как отец нас Бог карает
И тому, кто умирает,
Он из зла добро творит...
Около села Воздвиженского находилась Поклонная гора, где молился, по преданию, князь Дмитрий Донской перед советом у преподобного Сергия накануне Куликовской битвы. Хотя в начале XIX столетия местные старожилы говорили, что князь молился не на горе, а в том месте, где теперь находится Воздвиженская церковь.
Так или иначе на Поклонной горе был установлен каменный крест в память преподобного Сергия. У этого креста иноки когда-то встречали своего игумена после его отлучки в Москву или по возвращении из дальних монастырей. Здесь же позднее Пожарский и Минин молились о победе над захватчиками Москвы. У этого креста до революции стояла келья старца, сборщика подаяний. Бытовало поверье, что тот, кто добирался пешком до этого креста и брал благословение у часовенного старца, того уже не тронет ни разбойник, ни дикий зверь.
В праздник Воздвижения к этому кресту совершался крестный ход из ближайших сел. В пятницы от первой по десятую недели после Пасхи, а также и в Петровский пост на противоположной стороне от креста женщины из окрестных сел по обычаю пекли и продавали блины. Обычай этот возник изначально как поминовение павших воинов под Троице-Сергиевой обителью. Впоследствии вокруг креста на Поклонной горе была построена каменная часовня. Ее называли также часовней Стефана Великопермского из-за предания, будто на этом месте этот святой остановился и на расстоянии поздоровался со своим собратом преподобным Сергием. Тот трапезничал в Троицкой обители за несколько верст от креста, но духом почувствовал приветствие и поклонился Стефану в ответ.