Мой взгляд на «Невероятные приключения Шурика» и «Москва слезам не верит. Все только начинается»
Недавно я задумалась: ну почему опять поднимают старые советские фильмы? Снова «перезапуск», ремейк, адаптация… Сначала «Иван Васильевич», «Небриллиантовая рука», а теперь вот музыкальный фильм «Невероятные приключения Шурика» и телесериал «Москва слезам не верит. Все только начинается». Кажется, что классика снова в моде. Но для кого все это?
«Невероятные приключения Шурика» — праздник или пародия?
Когда я услышала про новый фильм по мотивам «Шурика» (да-да, того самого героя из советских комедий), ожидала что-то теплое, ностальгическое. Все-таки оригинальные фильмы Леонида Гайдая — это не просто комедии. Это культурный код. Их смотрят уже не первое поколение, цитируют, пересматривают фоном, знают наизусть. Но новый фильм оказался совсем другим — шумным, музыкальным, с современными шутками, мемами, клиповой подачей. Это уже не ремейк в классическом смысле, а скорее большой аттракцион, где знакомые образы используются как декорации для нового шоу.
И тут у меня возникает внутренний конфликт. С одной стороны, я понимаю логику создателей. Сегодняшний зритель живет в другом ритме, привык к яркости, скорости, визуальному перегрузу. Возможно, для него старый «Шурик» кажется слишком медленным, наивным, «из прошлого века». И тогда новый формат — это попытка переупаковать знакомые образы под современные вкусы.
С другой стороны, не покидает ощущение, что между оригиналом и новым фильмом почти нет диалога. Остались имена, отдельные сцены, узнаваемые персонажи — но исчезло главное: та самая интонация, простота, человечность. Новый «Шурик» словно не разговаривает с классикой, а использует ее как бренд.
«Москва слезам не верит. Все только начинается» — высокие ожидания
Примерно те же чувства у меня вызывает и сериал «Москва слезам не верит. Все только начинается». Оригинальный фильм — это очень личная, тихая история о жизни, выборе, одиночестве, взрослении. Он был про женщин, про время, про Москву, которая действительно «слезам не верит». Новый сериал формально продолжает тему, но по ощущениям это уже совершенно другая история, рассчитанная на иной ритм и другие ожидания зрителя.
Иногда кажется, что название здесь работает как якорь: знакомое, теплое, вызывающее доверие. Мы включаем сериал не потому, что нас заинтересовал сюжет, а потому что когда-то этот фильм был важной частью нашей жизни. И именно поэтому многие зрители испытывают разочарование — ожидания оказываются слишком высокими.
Мне все чаще кажется, что волна ремейков — это не столько про ностальгию, сколько про осторожность. Про страх рисковать и создавать новые истории. Гораздо безопаснее взять известное название, чем запускать что-то с нуля. Классика уже проверена временем, она гарантирует внимание, обсуждения, рейтинги.
Старое до сих пор работает?
При этом я не считаю, что классику вообще нельзя трогать. История кино знает примеры удачных переосмыслений, когда авторы честно и смело разговаривали с оригиналом, а не просто заимствовали узнаваемые элементы. Вопрос, скорее, в намерении. Зачем мы это делаем? Чтобы сказать что-то важное сегодняшнему зрителю или просто напомнить о прошлом ради кассы и просмотров?
Лично мне иногда хочется, чтобы советские фильмы просто оставили в покое. Чтобы они продолжали жить такими, какими были: немного наивными, искренними, несовременными — и в этом их сила. А если уж и переснимать, то, возможно, не копировать и не цитировать, а искать новые истории, новые характеры, новые смыслы, не прячась за громкими названиями.
Интересно, что вы об этом думаете.
Ремейки — это способ сохранить память или признак творческого кризиса?
И нужен ли нам новый «Шурик», если старый до сих пор работает?