Казалось бы, идеальные союзники: два великих писателя, прошедших сталинские лагеря и посвятивших себя памяти о них. Варлам Шаламов и Александр Солженицын. Но вместо общего дела между ними разгорелась вражда, которая расколола саму память о ГУЛАГе на два непримиримых лагеря. Что стояло за этим конфликтом — личная обида или принципиально разное понимание правды?
Короткая встреча и первая трещина
Их знакомство началось с восторга. В 1962 году Шаламов, прочитав «Один день Ивана Денисовича», написал Солженицыну восторженное письмо, назвав повесть совершенной. Но уже в нём прозвучал главный упрёк: «Блатарей в вашем лагере нет! Ваш лагерь без вшей!.. Где этот чудный лагерь?».
Для Шаламова, проведшего 17 лет на Колыме в условиях нечеловеческого быта, «шарашка» (спецтюрьма для учёных), где сидел Солженицын, казалась островком спасения. Их личная встреча лишь подтвердила непонимание. Вскоре Шаламов отказался участвовать в работе над «Архипелагом ГУЛАГ», и пути писателей разошлись навсегда.
Разные судьбы
Судьбы двух летописцев ада разительно отличались. Оба были запрещены в СССР, оба публиковались в самиздате и на Западе. Но Солженицын получил Нобелевскую премию (1970), был изгнан из страны (1974) и триумфально вернулся в новую Россию. Он стал мировым символом борьбы с тоталитаризмом.
Фантом ДНК: как советский ученый доказал существование души
Шаламов же выбрал иную дорогу. Он категорически не принимал политической активности диссидентов. В 1972 году он опубликовал в «Литературной газете» письмо, открещиваясь от зарубежных публикаций своих произведений. Этот шаг, который многие сочли компромиссом, позволил ему легально печатать в СССР нелагерную прозу. Он остался на родине и умер в 1982 году в полной нищете и забвении.
Чья правда страшнее?
За личными обидами стояло принципиальное расхождение во взглядах на лагерь и литературу. Шаламов обвинял Солженицына в «подсахаренности» и литературности. «Колымские рассказы» Шаламова — это сконцентрированный, почти документальный ужас, холодная констатация распада человеческого в человеке. Для него лагерь был абсолютным злом, не оставляющим места для надежды или морали. Он считал, что Солженицын, не прошедший через ад «общих работ» на Колыме, не мог понять этой экзистенциальной глубины и создал более «удобную» для читателя версию. Солженицын видел свою задачу в масштабном историческом исследовании («Архипелаг ГУЛАГ») и в поисках нравственного сопротивления даже в аду («Один день...», «В круге первом»). Его упрекали в деловитости и стремлении к успеху, но именно эта системность и эпический размах сделали ГУЛАГ фактом мирового сознания. Критики Шаламова, как Лидия Чуковская, писали, что его прозу «нельзя читать» из-за нагромождения ужасов, а его нападки на коллегу продиктованы «завистью».
Вероятнее всего, на взаимное непонимание писателей роковое влияние оказала разница их лагерного опыта – он у Шаламова был гораздо тяжелее. Наложила свою неизбежную печать и тяжёлая нервная болезнь Шаламова, усугубленная лагерями. Как написала литературный критик Варвара Бабицкая, «печальная правда в том, что писатели просто были несовместимы почти во всём – идеологически, эстетически, человечески, – и попытка их сближения объяснялась общим опытом, который они в конечном счёте не поделили».
6 самых древних государств мира, которые существуют до сих пор
Какие города в позднем СССР считались самыми криминальными
Арест Берии: как на самом деле в нём участвовал маршал Жуков
The post Почему писатель Варлам Шаламов не уважал Солженицына appeared first on Русская семерка.