Никогда не думала Галина Викторовна, что, выйдя на пенсию, будет мечтать вернуться на работу, пусть и не совсем любимую. Всё же, будучи работающим человеком, у неё была хоть какая-то свобода и подобие личной жизни. С мужем она развелась, когда дочери было пятнадцать, и с тех пор замуж больше не выходила.
Дочь Люда выросла, вышла замуж, и, решив, что лучше им с мужем будет жить у матери: «Мам, мы поживем у тебя, чтобы тебе не так скучно было одной», привела супруга в родительскую квартиру. Николай, муж Людмилы, был тихим, молчаливым, и Галя подумала: «Ну, а почему бы и нет?!»
Первое время молодые ей ничем не докучали. Очередь в ванну стоять не приходилось, сортир дольше всех занимал зять, но Люда объяснила это плохим питанием в заводской столовой.
— Кормят там отвратительно! Вот и мается, бедолага. Мам, может, ты приготовишь что-нибудь диетическое для любимого зятя? — дочь знала слабые места матери: Галя любила готовить и не любила, когда кто-то плохо питался.
Так, Галина Викторовна стала домашним поваром. Попробовав раз её стряпню, Коля наотрез отказывался есть в столовой, и тёще приходилось готовить ему тормозок с собой.
Потом стали приходить в гости друзья Люси и Коли. Дочь каждый раз «вспоминала» об этом перед самым их приходом и просила мать похлопотать на кухне.
— Мамочка, ну у тебя всё так вкусно получается! — льстила она матери, совсем забросив готовку.
И Галя, отложив свою книгу или вязание, вставала к плите и обслуживала многочисленных гостей.
Она думала, что всё изменится, когда Люда сообщила, что ждёт ребёнка. Но вышло наоборот: дочь жаловалась на усталость, токсикоз и прочие «прелести» своего состояния. Она, то лежала целыми днями на диване, то уходила гулять с Колей: «Беременным нужно выходить на променад и дышать свежим воздухом».
Снова все домашние дела легли на материнские плечи. Прибегая с работы, Галина торопливо переодевалась и бросалась на кухню, как на амбразуру: горы посуды, оставшиеся после завтрака и обеда Люси, сменялись бурлящим и шкворчащим ужином на плите. Затем нужно было протереть пыль (у Люси на неё обнаружилась аллергия во время беременности), пропылесосить и помыть полы (Люся не может нагибаться — живот мешает). И Галя мыла, стирала, убирала, забросив свои увлечения и забыв про отдых.
Один за другим родились внуки. Теперь у Галины стало ещё больше забот. Люда, выйди на работу, всеми правдами и неправдами старалась взвалить на мать побольше задач.
— Мам, я так устала! Посиди с мальчишками вечером, мы с Колей в кино сходим.
И пока Галя придумывала, как вежливо сказать, что она тоже устала и хочет посмотреть фильм по телевизору, который давно ждала, дочь и зять, словно растворялись в воздухе. Вот, только что стояли в коридоре и их уже нет, лишь лёгкий шлейф Люсиных духов ещё напоминал об их недавнем присутствии.
Внуки росли, и теперь уже они грузили Галю своими проблемами.
— Бабушка, нам на завтра задали поделку в школу из природных материалов, — вспоминал ближе к ночи младший внук Ваня. И Галя одевалась, шла во двор, лазила по кустам, распугивая дворовых котов, собирала веточки, листочки и камушки, а потом полночи мастерила поделку, с которой внук занимал призовое место в классе. Люся с Колей дрыхли без задних ног.
— У нас работа ответственная, нам нужно высыпаться, — было сказано Гале, когда она намекнула дочери, что, собственно, это её дети и она должна заниматься с ними всякими рукоделиями. Работа Галины в расчёт не бралась. Конечно — библиотекарь, разве это работа? Так, баловство, протирание штанов и переставление книжек с полки на полку.
Галя не заметила, как подкралась "старость" и отправила её на пенсию. Она поняла это только тогда, когда стала бесплатной домработницей, поваром, уборщицей и няней в одном лице.
— Мама, Ваню нужно к шести часам в секцию отвезти! — давала распоряжения Люся, крутясь перед зеркалом. — Мы с Колей не можем: нас пригласили на юбилей. А ещё проверь уроки у Пети, что-то он скатился по успеваемости. Ты совсем с ним не занимаешься?
— Галина Викторовна, я чуть не забыл, у меня пиджак в химчистке, надо забрать. Там до семи. Ваню отведёте и можете забежать за пиджаком, — спохватывался зять.© Стелла Кьярри
— Бабушка, а у нас завтра чаепитие в классе, — сообщал старший внук, десятилетний Петя, — нам нужно принести что-нибудь вкусненькое, желательно самодельное. Ты ведь испечёшь те пряники, как в прошлый раз?
Галя крутилась как барабан стиральной машины в режиме «отжим». К вечеру она не чувствовала ног и лишь одно желание жило в ней, упасть и исчезнуть, хоть на час, чтобы не слышать этого постоянного: «Бабушка! Мама! Галина Викторовна!» И чтобы от неё осталась лишь вмятина на диване, да и та, чтоб вскоре распрямилась.
Галя смотрела на себя в зеркало и содрогалась — на неё глядела семидесятилетняя старуха. А ведь ей нет ещё и пятидесяти девяти.
Утром Галину разбудил телефонный звонок.
— Галка, хватит дрыхнуть! — вырвал её из сна голос лучшей подруги Зои, с которой они уже не виделись года два.
Они были однокурсницы и дружили с института. Зоя была авантюристка, лёгкая на подъём, весёлая и жизнерадостная.
— Зойка, ты где?! — Галя тут же проснулась.
— Где, где, в Караганде! У подъезда твоего стою. Открывай давай! Игристое остывает!
Зойка ворвалась в дом Гали как ураган, тайфун, землетрясение и цунами. Красивая, посвежевшая, модная, казалось, она помолодела лет на десять, а то и больше, и Галя рядом с ней выглядела как мама с дочерью.
— Ну, подруга, что-то ты захирела! — отошла подальше Зоя, чтобы получше разглядеть Галю.
На шум вышли остальные домочадцы, которых разбудил шум в прихожей.
— Ой, Зоя Ивановна, здравствуйте! — обрадовалась Люся. — Давно вас не видно было! Прекрасно выглядите! Прям красотка!
Галю эти слова царапнули прямо по сердцу: ей-то давно никто не говорил, что она красотка. И это была не ревность к подруге, а обида на родных, которые, сами того не замечая, превратили её в потускневшую, измочаленную бабку.
Но она не подала виду, затащила подругу на кухню и начала суетиться.
— Галка, ты упала что ль? — возмутилась Зоя Ивановна. — Я к тебе в кои-то веки приехала, а ты мелькаешь у меня перед глазами. Сядь, не жужжи! У тебя дочь взрослая, сейчас нам быстро на стол соберёт. А мы пока с тобой за встречу хряпнем!
Она открыла бутылку.
— Как там, по классике: «По утрам шампанское пьют только аристократы и... Ну мы-то с тобой, Галь, однозначно, аристократы! — она разлила пузырящийся напиток по бокалам, а Галя про себя подумала, что она как раз больше на другого похожа похожа.
Подруги потягивали вино, Люся быстро собирала на стол. Между делом Зоя делилась подробностями своей жизни:
— Вчера из Питера приехала. Ходила в оперу. Помпезно. С размахом. Но я ни черта не понимаю в ней. Вот через неделю на мюзикл еду в столицу. Думаю, мне это больше понравится.
Потом она ещё рассказывала и рассказывала, как записалась на йогу, съездила с ними в Индию на ретрит.
— Мне дочь хотела детей подкинуть на каникулы, а я ей: это твои дети, ты их не для меня рожала. Время будет, посижу. А так — чао, бамбино, сорри! Я и так всю жизнь горбатилась. Могу я под старость заняться собой и своими интересами?!
Галя тут же вспомнила, как записалась к стоматологу, но пришлось отменить запись: Ване нужно было сдать анализы, а у родителей был корпоратив, на который не пойти они не могли.
Подруги ещё долго сидели, разговаривали, смеялись, вспоминали студенческие годы. Уходя, Зоя шепнула Гале: «Ты у себя одна, не дай им стереть тебя, как карандашный след!»
Долго сидела Галя у окна, проводив Зою. Она чувствовала, как в ней просыпается здоровая злость на себя и, полная решимости изменить свою жизнь, она впервые крепко заснула, не подскакивая от любого шороха за стеной.
Утром она спала дольше всех. На вопрос зятя: «Кто приготовит нам завтрак?», ответила, что у всех есть руки и налить себе кофе в кружку, и сделать бутерброд, в состоянии даже Ваня.
Когда Люся напомнила матери, что Петю нужно подтянуть по математике, Галя приподняла одну бровь и удивлённо посмотрела на дочь.
— Я похожа на профессора математических наук? У Пети есть отец. Вот пусть займётся сыном, а у меня сегодня другие планы.
Весь день Галя посвятила походам в парикмахерскую, в маникюрный салон, не забыла про педикюр, не обошла стороной и магазин одежды, прикупив себе несколько платьев и брючный костюм. В обувном ей приглянулись лодочки на невысоком каблучке и дерзкие лоферы из натуральной кожи.
Телефон разрывался: дочь, зять и внуки потеряли её. Но она отправила всем сообщения, что с ней всё в порядке и она просто гуляет.
К вечеру домой возвратилась стильная женщина, помолодевшая лет на десять.
— Галина Викторовна?! Да вы богиня! Королева! Будь я постарше лет на двадцать, я бы женился на вас! — опешил зять, открывший ей дверь.
— Трепло! Я с женатыми дел не имею, к тому же, с двумя детьми! — рассмеялась тёща.
Всё семейство очень удивилось преображению Галины Викторовны. У внуков даже язык не поворачивался назвать эту модную женщину бабушкой.
С приездом подруги Галя научилась говорить «нет» и устанавливать правила общения в семье, ведь любить себя — это не эгоизм. Любить себя — это значит перестать жертвовать собой, в надежде, что жертву заметят и оценят.
Спасибо что читаете истории на моем канале каждый день.
Особая благодарность за ваши классы, репосты и подписку на канал!
Вам понравится:
