Николай провожал Анну на вокзале с лёгким сердцем. Две недели в подмосковном санатории «Сосновый бор» казались ему подарком судьбы: жена отдохнёт, подышит воздухом, поправит здоровье после зимней простуды, а он спокойно закончит отчёт, который висел дамокловым мечом над отделом. Они поженились восемь лет назад, и за эти годы Николай ни разу не усомнился в Анне. Она была из тех женщин, про которых говорят «надёжная». Тихая, аккуратная, всегда вовремя ужин на столе, всегда тёплый шарф в кармане его пальто. Он доверял ей полностью, как доверяют старому другу, с которым не нужно объяснять очевидное.
Анна обняла его на перроне, поцеловала в щёку и шепнула:
— Не скучай сильно. Я буду звонить каждый вечер.
Поезд тронулся, и Николай помахал рукой, пока вагон не скрылся за поворотом. В тот же вечер он вернулся в пустую квартиру, сварил себе пельменей и включил футбол. Всё было спокойно.
Санаторий встретил Анну запахом хвои и свежей краски. Корпус после ремонта сиял белизной, в холле играло радио, а на ресепшене улыбалась администратор лет пятидесяти. Анну поселили в двухместный номер на втором этаже. Соседкой оказалась пожилая учительница из Рязани, которая тут же начала рассказывать о внуках и давать советы по лечению горла. Анна вежливо кивала, но уже в первый вечер поняла: ей здесь будет хорошо.
На второй день она познакомилась с Дмитрием.
Он сидел в читальном зале у окна, листая толстый том Пушкина. Высокий, чуть сутулый, с ранней сединой на висках и внимательными серыми глазами. Когда Анна вошла за журналом, он поднял голову и улыбнулся — не навязчиво, просто приветливо.
— Извините, вы не видели «Огонёк» за этот месяц? — спросила она.
— Вот он, — он протянул свежий номер. — Я как раз закончил.
Так начался разговор. Оказалось, Дмитрий — архитектор из Петербурга, приехал лечить спину после долгой работы над проектом. Ему было сорок два, на три года старше Николая. Он говорил тихо, с лёгкой иронией. Анна рассказала о себе: муж, работа в библиотеке, дочь-студентка, которая сейчас живёт в общежитиий. Дмитрий слушал внимательно, не перебивая.
Вечером они случайно встретились в столовой за одним столиком — свободных мест не было. Потом прогулялись по аллее до беседки. Анна вдруг почувствовала, как легко дышится рядом с этим человеком. С Николаем тоже было легко, но по-другому — привычно, как дома. А здесь всё было новым: и воздух, и разговоры, и ощущение, что её слушают так, будто каждое слово важно.
На третий день они уже искали друг друга глазами в холле. Дмитрий предложил сходить на процедуру вместе — у них совпадало время на массаж. Анна согласилась. После сеанса они пили кофе в буфете и смеялись над тем, как массажистка называла Дмитрия «молодым человеком», хотя седине на висках было уже не скрыть.
Анна звонила Николаю каждый вечер, как обещала. Рассказывала о процедурах, о погоде, о том, что ела на ужин. Ни слова о Дмитрии. Не потому что скрывала — просто не видела смысла. Это же просто знакомый. Приятный человек. Ничего больше.
Но на пятый день случилось то, что потом стало поворотным пунктом.
Вечером в санатории показывали старый фильм «Служебный роман». Зал был полон, свободных мест рядом не оказалось. Дмитрий пришёл последним и встал у стены. Анна, не раздумывая, подвинулась и жестом показала: садитесь рядом на подлокотник. Он сел. В темноте их руки случайно коснулись. Ни он, ни она не убрали. Фильм шёл, а Анна чувствовала тепло его плеча и лёгкое биение своего сердца. Когда героиня на экране признавалась в любви, Анна вдруг подумала: «А ведь я уже давно никому не признавалась. Даже Николаю».
После сеанса они вышли на террасу. Была тёплая майская ночь, пахло сиренью. Дмитрий закурил — редкость для него — и сказал тихо:
— Знаете, Анна, я сюда приехал уставшим от всего. От работы, от одиночества, от самого себя. А тут... вы.
Она молчала. Он продолжил:
— Я не прошу ничего. Просто хотел сказать: рядом с вами мне впервые за много лет спокойно.
Анна посмотрела на него и ответила:
— И мне.
Они не поцеловались. Даже не обнялись. Просто стояли рядом и смотрели на звёзды.
С этого вечера всё изменилось. Они проводили вместе почти всё свободное время. Утром — зарядка в парке, потом процедуры, потом долгие прогулки по лесным тропинкам. Дмитрий рассказывал о проектах, о путешествиях, о том, как в тридцать пять развёлся с женой, которая ушла к коллеге. Анна рассказывала о дочери, о том, как Николай когда-то ухаживал за ней цветами и стихами, а потом жизнь стала бытом. Они говорили обо всём и ни о чём. Но каждый день Анна чувствовала, как внутри неё что-то оживает. Давно забытое чувство — когда смотришь на человека и думаешь: «Вот бы задержаться в этом моменте навсегда».
Она по-прежнему звонила Николаю. Голос мужа был тёплым, привычным. Он рассказывал о работе, о том, что купил новые туфли дочери, о том, что соседи затопили. Анна слушала и улыбалась в трубку. Но после разговора чувствовала странную пустоту. Как будто говорила с человеком из другой жизни.
На восьмой день пошёл дождь. Весь день лило как из ведра. Процедуры отменили, народ сидел по номерам. Дмитрий постучал к Анне ближе к вечеру — у него был бутылка хорошего красного вина, купленного в местном магазинчике.
— Соседка ваша уехала к внукам на выходные, — сказал он. — Не хотите составить компанию одинокому архитектору?
Анна колебалась ровно минуту. Потом кивнула.
Они сидели в её номере у окна, пили вино из пластиковых стаканчиков и смотрели, как дождь стучит по стеклу. Разговор стал тише, интимнее. Дмитрий рассказал о матери, которая умерла два года назад. Анна — о том, как в юности мечтала стать актрисой, но вышла замуж и мечта осталась мечтой. В какой-то момент он взял её руку. Она не отдернула. Потом он наклонился и поцеловал — осторожно, как будто спрашивал разрешения. Анна ответила.
Это был первый поцелуй. Ничего больше не произошло — они оба понимали границы. Но этого хватило, чтобы всё внутри перевернулось.
Следующие дни были как в тумане. Они встречались тайком: утром в лесу, днём в дальних аллеях, вечером на скамейке у пруда. Держались за руки, целовались в тени деревьев, шептали глупости, которые говорят только влюблённые. Анна чувствовала себя девчонкой. Дмитрий говорил, что впервые за долгие годы снова хочет жить.
Но время шло. Оставалась неделя, потом три дня, потом один.
В последний вечер они гуляли до полуночи. Дмитрий сказал:
— Анна, я не знаю, что будет дальше. Но я хочу, чтобы было.
Она молчала. Думала о Николае, о дочери, о квартире, где на стене висит их свадебное фото. О том, что завтра поезд, и всё закончится.
— Я замужем, — сказала наконец. — И я его люблю. По-своему. Он хороший.
— Я знаю, — ответил Дмитрий. — И не прошу бросить всё. Просто... не исчезай.
Они обменялись номерами. Поцеловались последний раз. Анна ушла в номер и всю ночь не спала.
На вокзале Дмитрий провожал её издалека — стоял за киоском, чтобы не смущать. Анна видела его в окно вагона. Он поднял руку — прощание без слов.
Дома Николай встречал с цветами. Обнял крепко, поцеловал в висок.
— Устала? — спросил.
— Немножко, — ответила она.
Вечером они ужинали втроём — приехала дочь. Всё было как раньше: разговоры, смех, привычные шутки. Николай рассказывал, как скучал. Анна улыбалась. Но внутри была трещина.
Через неделю пришло первое сообщение от Дмитрия: «Думаю о тебе». Анна ответила. Потом ещё. Потом начали звонить по вечерам, когда Николай был в душе или смотрел телевизор.
Так началась двойная жизнь.
Сначала Анна убеждала себя: это просто переписка. Просто воспоминания. Но постепенно разговоры стали длиннее, теплее. Дмитрий присылал фотографии Петербурга, стихи, голосовые сообщения. Анна отвечала тем же. Она чувствовала вину, но не могла остановиться.
Прошёл месяц. Николай ничего не замечал — он доверял жене по-прежнему. Но Анна изменилась: стала чаще улыбаться телефону, чаще уходить «к подруге», стала раздражительной, если муж подходил близко, когда она писала сообщения.
Однажды вечером Николай вернулся с работы раньше. Анна была на балконе, говорила по телефону шёпотом. Он услышал:
— ...я тоже скучаю. Очень. Но не могу сейчас...
Она обернулась и увидела мужа в дверях. Лицо Николая было белым.
— Кто это? — спросил он тихо.
Анна молчала.
Он подошёл, взял телефон из её рук. На экране — имя «Дима. Санаторий».
Николай прочитал последние сообщения. Там не было ничего откровенного — только слова нежности, воспоминания, планы встретиться «когда-нибудь». Но и этого хватило.
Он отдал телефон обратно. Сказал спокойно:
— Значит, вот как.
Анна заплакала. Начала объяснять: что ничего не было, что просто чувства, что она любит его, Николая, что это ошибка.
Он слушал молча. Потом сказал:
— Я тебе верил. Всегда. А ты...
Ночью он спал в гостиной. Утром ушёл на работу, не позавтракав.
Начались разговоры. Сначала крики, потом тихие обвинения, потом слёзы. Анна клялась, что порвёт связь. Удалила номер Дмитрия при муже. Но через неделю написала с другого телефона. Дмитрий ответил сразу.
Скандал разгорелся по-настоящему, когда дочь случайно увидела переписку в мамином телефоне. Рассказала отцу. Николай собрал вещи и уехал к матери на две недели — ровно столько, сколько Анна была в санатории.
Город гудел. Общие знакомые шептались. Кто-то осуждал Анну, кто-то жалел Николая, кто-то говорил: «Всё равно бы случилось, брак уже выдохся».
Анна осталась одна в пустой квартире. Звонила Дмитрию каждый вечер, но теперь разговоры были другими — полными горечи и упрёков. Он предлагал приехать, забрать её. Она отказывалась. Говорила: «Не могу так с Николаем. Он не заслужил».
Прошёл ещё месяц. Николай вернулся. Они жили в одной квартире, но как чужие. Спали в разных комнатах. Разговаривали только о быте.
Однажды вечером Анна сказала:
— Я всё закончила. Правда. Больше нет никаких сообщений.
Николай посмотрел на неё долго.
— Верю, — сказал наконец. — Но доверять уже не могу.
Так и жили дальше. Внешне — нормальная семья. Дочь закончила университет, вышла замуж. На юбилеях они сидели рядом, держались за руки для фото. Но между ними осталась трещина, которую не заделать.
Анна иногда вспоминала те две недели в санатории — запах хвои, тёплую ночь, руку Дмитрия в своей. И думала: может, если бы Николай тогда не отпустил так легко, ничего бы не случилось. А может, случилось бы всё равно.
Николай же иногда смотрел на жену и думал: я её любил. И до сих пор люблю. Но того доверия, что было раньше — лёгкого, без вопросов — уже никогда не вернётся.
А Дмитрий через год женился на другой женщине. Анна узнала об этом случайно — от общей знакомой из санатория. Поздравила сухо. И больше никогда не писала.
Так закончилась история, начавшаяся с простого: «Поезжай, отдохни, я доверяю».