Об авторе: Леонид Гамза, к.э.н., с.н.с. Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН.
В конце ноября Белый дом опубликовал новую Стратегию национальной безопасности США (National Security Strategy of the United States of America), которая по форме и содержанию значительно отличается от аналогичных документов, которые принимались ранее и активно реализовывались предыдущими американскими администрациями. Отличительными чертами документа, который унаследовал и повторяет основные положения стратегии предыдущего президента Байдена, стали отсутствие конкретики, размытые формулировки и многочисленные ссылки на мнение и высказывания президента Трампа, который назвал его в предисловии «дорожной картой». При этом сделав акцент на укреплении глобальных позиций США в пяти основных регионах мира, наибольшее внимание в стратегии уделено Азии и развитию отношений с Китаем.
В Стратегии национальной безопасности (СНБ) вновь выделена роль Индо-Тихоокеанского региона (ИТР), значение и доля которого в мировой экономике в 21 веке будет расти и который является и останется одним из ключевых центров экономической и геополитической борьбы. Заявлено, что США должны там «успешно конкурировать», используя «сильнейшие в мире экономику и вооруженные силы», инновации, «мягкую силу» и помощь своим союзникам. Для этого президент Трамп создает в регионе союзы и укрепляет партнерства, которые станут основой безопасности и процветания США на долгие годы вперед.
Первая часть раздела Азии под названием «Главные ставки» (The Ultimate Stakes) посвящена стратегии администрации в области экономики. В преамбуле содержится критика предыдущих администраций и особо подчеркнута роль Трампа в развороте продолжавшихся более 30 лет «ошибочных оценок Китая», и ожиданий, что открытие рынка США, поощрение инвестиций и перенос туда американской промышленности облегчат присоединение КНР к так называемому «порядку, основанному на правилах». Однако в итоге Китай стал богатым и сильным и использует свои богатство и мощь как свое значительное преимущество.
При этом утверждается, что после открытия китайской экономики миру в 1979 г. торговые связи между США и Китаем стали и остаются крайне несбалансированными. То, что началось как отношения между зрелой, богатой экономикой и одной из самых беднейших стран мира, вышло на сопоставимый уровень. При этом Китай приспособился к начатой Трампом в 2017 г. смене тарифной политики США за счет укрепления связей со странами с низким и средним уровнями дохода, которые станут основным «полем битвы» в предстоящие десятилетия. Экспорт КНР туда вырос с 2020 по 2024 г. в два раза, и почти в четыре раза превышает американский, и США продолжают импортировать китайские товары из созданных Пекином в десятках стран предприятий через посредников.
В стремлении изменить ситуацию и восстановить независимость США, администрация намерена перестроить экономические отношения с Китаем на основе «взаимности и честности». Однако при этом торговля с Китаем должна быть сбалансированной и сконцентрирована на «нечувствительных факторах». В качестве ориентира при условии роста и сохранении взаимовыгодных связей с Пекином США намерены увеличить размер своей экономики с нынешних 30 трлн в 2025 г. до 40 трлн долл. в 2030 г. , сохранив свой статус ведущей экономики мира.
Конечной целью стратегии заявлено создание основы для долгосрочной жизнеспособности американской экономики. При этом важно, чтобы усилия в этом направлении были дополнены надежным и постоянным устойчивым вниманием к сдерживанию для предотвращения войны в ИТР. Администрация считает, что такой комбинированный подход станет для США «благоприятным циклом», поскольку американское сдерживание открывает пространство для более скоординированных экономических мер, которые ведут к увеличению ресурсов США для того, чтобы сохранять сдерживание в долгосрочной перспективе.
Для достижения этого США должны обеспечить и защитить себя и свою экономику «от любого ущерба», «любой страны» и «любого источника». К числу постоянно повторяемых в отношении Китая и требующих прекращения практик отнесены: «хищные» направляемые государством субсидий и промышленные стратегии; «нечестные» торговые практики; уничтожение рабочих мест и деиндустриализация; «масштабное» воровство интеллектуальной собственности и промышленный шпионаж; угрозы американским цепочкам поставок, несущие риск доступа к критическим ресурсам, включая минеральное сырье и редкоземельные металлы; экспорт прекурсоров фентанила, подпитывающий эпидемию наркотиков в США; пропаганда, операции влияния и другие формы «культурной подрывной деятельности».
В рамках противодействия «хищническим экономическим практикам» США должны активно работать с союзниками и партнерами, которые добавляют к 30 трлн долл. американской экономики еще 35 трлн, чтобы использовать совместную экономическую мощь для сохранения лидирующих позиций в мировой экономике и гарантировать, что экономики союзников не попадут в подчинение «любой стране-конкуренту». В частности, Вашингтон продолжит совершенствовать торговые и иные связи с Индией и поощрять Нью-Дели вносить вклад в обеспечение безопасности ИТР, в том числе в формате четырехстороннего сотрудничества с Австралией, Японией и США в рамках Quad. Администрация также будет работать над объединением действий союзников и партнеров на основе общего интереса по предотвращению доминирования любой страны-конкурента.
В частности, власти США будут направлять значительные средства на НИОКР для обеспечения и укрепления своего доминирования в области передовых военных технологий и технологий двойного назначения, концентрируя усилия в тех областях, где преимущества США являются наиболее сильными, где они имеют самые сильные позиции. К ним отнесены подводные, космические и ядерные технологии, а также другие, которые будут определять будущее американской военной мощи – ИИ, квантовые вычисления, беспилотные системы и энергия, необходимая для их функционирования.
При этом отмечена особая важность отношений американского правительства с частным сектором, который помогает вести наблюдение за постоянными угрозами в отношении США, включая критическую инфраструктуру. Это позволяет правительству в реальном времени вести обнаружение, определение и реагирование на них, в том числе с использованием военных возможностей и наступательных кибер-операций, защищая тем самым конкурентоспособность экономики США и укрепляя устойчивость американского сектора технологий. Однако повышение возможностей также потребует существенного дерегулирования для дальнейшего улучшения конкурентоспособности, ускорит инновации и увеличит доступ к природным ресурсам США. При этом целью является восстановление военного баланса, благоприятного для США и их союзников в регионе.
Для сохранения экономического превосходства и преобразования американской системы союзов в экономическую группу США намерены шире использовать активные дипломатические и экономические меры во главе с частным сектором в тех странах, за счет которых в предстоящие десятилетия будет происходить основной рост мировой экономики.
Дипломатия под флагом «Америка прежде всего» нацелена на переформатирование глобальных торговых отношений. В документе заявлено, что поскольку торговый баланс США остается неустойчивым, администрация будет содействовать тому, чтобы Европа, Япония, Корея, Австралия, Канада, Мексика и другие важные страны приняли торговую политику, которая поможет перенаправить экономику Китая на внутреннее потребление, поскольку ЮВА, Латинская Америка и Средний Восток не могут принять всю продукцию огромных избыточных мощностей экономики КНР. Отмечается, что государственные и поддерживаемые им компании Китая преуспели в создании материальной и цифровой инфраструктуры, и власти направили не менее 1,3 трлн долл. из своего профицита в торговле на кредиты своим торговым партнерам. В то же время США и их союзники, располагая значительными ресурсами, все еще не сформулировали и не реализуют совместный план в отношении так называемого «Глобального Юга». При этом Европа, Япония, Южная Корея и другие страны располагают 7 трлн долл. зарубежных активов, к которым примыкают 1,5 трлн международных финансовых структур, включая многосторонние банки развития. Американская администрация намерена использовать свое положение лидера для проведения реформ и использования этих средств в интересах США.
Во второй части, посвященной сдерживанию военных угроз (Deterring Military Threats) заявлено, что в долгосрочной перспективе поддержка экономического и технологического превосходства США является самым надежным средством предотвращения крупномасштабных военных конфликтов. Там же подчёркивается, что устойчивый баланс обычных военных сил остается важным элементом стратегической конкуренции. В этой связи особо выделен Тайвань, которому «справедливо» уделяется много внимания из-за его доминирования в производстве полупроводников. Однако значение острова для США в большей степени связано с тем, что он прикрывает прямой выход ко Второй островной линии обороны и разделяет Северо-восточную и Юго-Восточную Азию на два различных «театра». Со ссылкой на то, что треть морских грузоперевозок проходит через Южно-Китайское море (ЮКМ) и сильно влияет на экономику США, сдерживание конфликта вокруг Тайваня названо приоритетным при сохранении там американского военного превосходства. Одновременно США продолжат декларируемую долгие годы политику в отношении острова, содержащую положение о том, что они не поддерживают любое одностороннее изменение статус-кво в Тайваньском проливе.
Для этого США будут создавать армию, способную предотвратить агрессию в любой точке Первой островной линии обороны. Однако они не могут и не будут делать этого в одиночку, и американские союзники должны тратить значительно больше средств для коллективной обороны. В документе заявлено, что дипломатические усилия США должны быть направлены на убеждение союзников и партнеров на Первой островной линии позволить военным США получить более широкий доступ к их портам и другим объектам, тратить больше средств на их собственную оборону и укреплять потенциал сдерживания агрессии. Это соединит обеспечение безопасности на море Первой островной линии и одновременно укрепит возможности США и их союзников противостоять любой попытке захватить Тайвань или достичь неблагоприятного для них баланса сил, который сделает невозможным защиту этого острова.
Связанным с Тайванем вызовом безопасности администрация назвала «потенциальное» намерение «любого конкурента» контролировать ЮКМ, что позволит «потенциально враждебному государству» ввести систему взимания платы за проезд по одному из самых жизненно важных торговых маршрутов, либо закрывать и открывать его по своему усмотрению. Каждый из этих сценариев нанесет ущерб экономике США и американским интересам. Поэтому наряду со сдерживанием в документе содержится требование разработать «решительные меры», чтобы эти маршруты оставались открытыми и свободными от «поборов» и не стали предметом произвольного закрытия любой страной. Это потребует не только дополнительных инвестиций в усиление американского военного потенциала – прежде всего ВМС, но также прочного сотрудничества с любым затронутым государством, от Индии до Японии и другими пострадавшими странами. Со ссылкой на «настойчивое требование» Трампа документ призывает Японию и Южную Корею увеличить военные расходы с упором на повышение их потенциала, необходимого для сдерживания противников и защиты Первой линии островов. Одновременно США обещают укрепить и усилить свое военное присутствие в западной части Тихого океана, призывая также Тайвань и Австралию к увеличению военных расходов.
Несмотря на общий характер документа, размытость формулировок и стремления избежать прямых обвинений, новая американская СНБ в ИТР носит конфронтационный характер и направлена на сохранение там доминирования США на основе продолжения конкуренции с КНР. Завершая посвященный противостоянию с Китаем раздел призывом к бдительности, американская администрация особо выделяет важность обновления базы военной промышленности, повышения военных расходов США и их союзников и партнеров, а также победы в экономической и технологической конкуренции в долгосрочной перспективе. Следует ожидать, что изложенные в стратегии положения, их подача и аргументация станут основой американской переговорной позиции в ходе согласованного визита Трампа в Пекин в апреле 2026 г.
В ожидании саммита Китай достаточно сдержанно отреагировал на новую стратегию Трампа. В ответ на критику выделенных в документе негативных китайских практик в торговых и экономических связях, власти заявили, что сотрудничество в этих областях является фундаментом развития отношений с США и выразили надежду, что американская администрация будет развивать их на основе соблюдения принципов равенства, уважения и взаимной выгоды. При этом подчеркнуто, что Китай стремится к стабильному развитию отношений с США, твердо отстаивая свой суверенитет, безопасность и интересы развития страны.
Наиболее острой критике подверглись положения документа о Тайване. Китай призвал США пересмотреть свое стратегическое восприятие острова и прекратить посылать «ошибочные» сигналы сепаратистским силам, стремящимся к его независимости, а также избегать эскалации напряженности в Тайваньском проливе. Подчеркнуто, что Тайвань является неотделимой частью территории КНР и решение этого вопроса является внутренним делом китайского народа и не требует никакого внешнего вмешательства.
Китайские политологи и специалисты едины во мнении, что новая стратегия является опасной попыткой утвердить доминирование США в регионе и мире, сделав его более устойчивым. При этом отмечается стремление администрации к наращиванию американских вооруженных сил в ИТР и настойчивые призывы к увеличению военных расходов союзников для усиления интегрированного сдерживания Китая, что приведет к росту напряженности в регионе в долгосрочной перспективе.