Ну что, дорогие любители гламурных разборок и внезапных падений с социального Олимпа? Собрались тут все, кто следил за этим цирком два года? Кто комментировал, негодовал, болел душой и ждал, когда же наконец восторжествует элементарная справедливость? Вот она, пожалуйста.
Развязка в стиле «победитель получает право на спокойную жизнь, а проигравший — испорченную на всю страну репутацию и урок на будущее».
Полина Лурье, та самая покупательница, которая оказалась в абсолютном кошмаре по чужой вине, наконец-то подала голос. Не сама, конечно, и это неудивительно — кому захочется после двухлетнего ада лезть в пасть телевизионной мясорубки, где каждое слово вывернут наизнанку?
Она вышла на связь по телефону. Мудро. Это не про безопасность, это про предельную усталость и желание наконец быть просто с семьёй, а не с медийным цирком. И голос её был ровным, но не как линолеум, а как гладь воды после урагана.
«Я сейчас со своими детьми и семьей. Мы очень рады и отмечаем важный для нас день, победу».
Вы слышите эту выверенную, взвешенную, человеческую фразу? Ни истерики, ни злорадства. Это голос человека, который прошёл через такое, после чего эмоции выгорают дотла и остаётся только тихое, оглушительное облегчение. Это голос того, кто слишком хорошо узнал цену словам и теперь выбирает их с ювелирной осторожностью. Или голос человека, который прекрасно понимает: выиграв битву в суде, нельзя терять бдительность в войне за свою жизнь. Как вам такая версия? Я вижу в этом не подозрительность, а высшую степень достоинства.
Давайте как есть: обычный человек, отсудивший назад свои законные 112 миллионов рублей в виде квадратных метров в центре Москвы, после такой психологической пытки мог бы сорваться в истерику или злорадство. Но наша героиня ведёт себя так, будто отвоевала не только квартиру, но и своё право на тишину и покой. Она не носится с победой, как с писаной торбой. Она её лелеет в кругу самых близких.
«Спасибо всем, кто поддерживал» — это не стандартная, безликая благодарность. Это искренние слова тому огромному количеству незнакомых людей, которые два года были для неё единственным доказательством, что мир не сошёл с ума окончательно.
Это не отчёт. Это — человеческая благодарность. И в этой сдержанности — гораздо больше классы, чем в любом триумфальном крике.
А дальше начинается самый жизнеутверждающий кусок этого пост-судебного финала — планы на светлое будущее. Ремонт! Да-да. Главный итог двухлетнего марафона по инстанциям, нервных срывов, статей и телеразборок — это возвращение к нормальной жизни. К той самой точке, где всё оборвалось.
«Я сразу выбирала себе квартиру, в которой я буду делать полностью ремонт и перепланировку». Представляете масштаб надежды этой фразы? Пока вся страна ломала копья, споря, кто прав, а кто виноват, героиня мысленно цеплялась за образ будущего дома как за спасательный круг. Она не покупала квартиру у Ларисы Долиной. Она покупала будущее для своей семьи в хорошем районе, и это будущее было грубо украдено.
И теперь, отвоевав его, она имеет полное моральное право выстроить это пространство заново. С нуля. Это не ремонт, дорогие мои. Это ритуал исцеления. Сакральный акт очищения пространства от скверны длинного судебного кошмара. Снести, перекрасить, перестелить. Чтобы ни один квадратный сантиметр не напоминал о том, что здесь должно было начаться счастье, но начался ад. Это не бесчеловечно. Это по-человечески мне понятно и глубоко символично.
И пока мы перевариваем этот план по возвращению к нормальности, давайте вспомним, а что же вторая актриса этого водевиля? Где наша народная артистка, наша Лариса Александровна?
А она в благородной тишине. После оглушительного поражения в высшей судебной инстанции — ни писка. Но мы-то с вами прекрасно помним её предыдущий выход на эту сцену. Декабрьское шоу «Пусть говорят» с её участием — это же готовый учебник по тому, как превратиться из подозреваемой в жертву за полчаса эфира. Всё по классике: широко распахнутые глаза, дрожащий подчёркнуто-естественный голос, история о коварных мошенниках, обманувших бедную, доверчивую звезду.
И кульминация — публичное, в камеру, обещание «вернуть деньги». Браво! Овации! Искусство перевоплощения на высшем уровне.
Только адвокат Полины, Светлана Свириденко, имела смелость этот спектакль назвать лукавством. В студии она была куда более откровенна: «За полтора года не было ни одного звонка, ни одной попытки решить вопрос по-человечески. Только публичные заявления в эфире».
Вот она, главная деталь, которая перечёркивает всё это представление. Звонок — это личное, это риск быть отвергнутой, это диалог на равных. Публичное заявление в эфире Первого канала — это монолог для массы, это пиар-ход, это создание альтернативной реальности, где ты — пострадавшая сторона. Разницу чувствуете? Одна отстаивала свою жизнь, другая играла на публику. И каждая прекрасно знает правила своей игры.
Но самый перл, настоящая жемчужина цинизма во всей этой истории, прозвучал не из уст Долиной, а от её защиты. Это гениальное по своей абсурдности заявление о том, что Полина Лурье сама виновата. Помните, я рассказывала вам об этом в прошлых статьях? Мол, она должна была «почувствовать неладное». Это шедевр. Вы только представьте себе. Человек приходит покупать квартиру. Его встречает сама хозяйка, икона отечественной эстрады, человек с безупречным, как казалось, публичным имиджем. Она любезно показывает апартаменты, рассказывает о районе, о доме. Всё честно, открыто, по-семейному. И в этот момент покупатель, по версии защиты, должен был включить внутреннего детектива, услышать зловещую музыку из фильмов Хичкока, увидеть в её улыбке оскал мошенницы и с криком «Всё пропало!» выбежать из квартиры. Это уровень паранойи, до которого не всякий конспиролог додумается. К счастью, суд оказался более здравомыслящим и эту версию отправил в утиль, где ей и место.
Я всегда уделяю много внимания комментария, потому что хочу понимать, как реагируют на эту громкую ситуацию простые люди. Народ и в этот раз не удивил. Он, как всегда, разделился на три классических лагеря, устроив в комментариях второе дно этого скандала.
Первый лагерь — «Поздравляем, Полина! Ура! Долину не жаль!». Это лагерь сторонников справедливости в её самом примитивном, чёрно-белом виде. Для них это история про то, как маленький человек победил Голиафа.
Второй лагерь — «А Долину будут судить? Лишить звания!». Это лагерь возмездия, жаждущий не просто восстановления справедливости, а показательной казни, публичного затрещивания звезде, которая посмела возомнить себя выше закона.
И третий, самый «интеллектуальный» лагерь — «Все набросились как стая. Надо жалеть обеих, каждая по-своему права». Это лагерь удобного альтруизма. Людей, которые, сидя в уютной тишине своих не задранных проблем, с высоты своего морального превосходства призывают к всепрощению. Им легко говорить о жалости, когда твою жизнь не превратили в двухлетнюю судебную повестку. Их не интересуют детали контрактов и показания в суде. Их интересует красивый жест, моральный абсолютизм. «Все люди, всех жалко». Такая позиция удобна, богемна и абсолютно бесполезна. Потому что в реальном мире, где вершатся реальные сделки и заводятся реальные суды, она не работает. Там работают факты, договоры и решения судей. А моральная неопределённость — удел зрителей с попкорном.
Ну хорошо, посмотрели. Эфир получился теплым и искренним, а что дальше? Формальности, господа. У проигравшей стороны есть ровно 30 дней, чтобы, смирив гордыню, паковать чемоданы и освобождать завоеванную территорию.
Как думаете, как пройдёт эта процедура? Будет ли она напоминать цивилизованную передачу ключей с лёгкой грустью в глазах? Или нас ждёт финальный аккорд в стиле «ничего не достанется»?
Я почему-то склоняюсь ко второму варианту. Слишком уж много в этой истории было театральности, слишком много публичных слёз и гордого молчания, чтобы финал обошёлся без мелодрамы.
Придут ли новые хозяева в квартиру с дверьми, снятыми с петель, с вырванными проводами и демонтированным паркетом?
Станет ли передача недвижимости последним полем битвы, где можно отыграться за поражение в суде?
В наших реалиях — всё возможно. Особенно когда на кону не просто жильё, а публичный статус, гордость и та самая «звёздность», которая, как оказалось, не является бронежилетом от гражданского кодекса.
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали:
Фото: Первый канал