Новые расчёты, опубликованные гарвардским астрономом Ави Лёбом, добавили ещё один тревожный фрагмент в и без того запутанную историю наблюдений за межзвёздным объектом 3I ATLAS. Анализ фотометрических данных за летние месяцы показал, что скорость вращения объекта изменилась за аномально короткий срок. Если в июле период вращения оценивался примерно в 16,16 часа, то уже в августе он сократился до 15,48 часа.
Формально это около четырёх процентов, но для небесных тел такого размера и типа подобная динамика считается крайне редкой. Обычно изменения вращения у комет и астероидов происходят медленно, на протяжении многих лет, и почти всегда связаны с мощными, хаотичными выбросами вещества. В случае с 3I ATLAS таких выбросов в нужном объёме никто не фиксировал, что сразу поставило под сомнение стандартные объяснения.
Ситуация становится ещё более странной, если учитывать общую картину поведения объекта. С самого момента обнаружения 3I ATLAS выделялся на фоне других межзвёздных тел. Его кома выглядела не рыхлой и рваной, как у большинства активных комет, а плотной, ровной и почти симметричной. Даже по мере приближения к Солнцу, когда у обычных комет структура облака пыли и газа становится хаотичной, у 3I ATLAS сохранялась удивительная упорядоченность. Именно на этом фоне резкое изменение скорости вращения выглядит особенно подозрительно: для подобного эффекта нужен либо сильный внешний момент, либо внутренняя асимметрия, которая себя никак не проявляет визуально.
Дополнительные вопросы вызвали наблюдения струй выбросов. В последние недели несколько независимых групп сообщили о том, что струи 3I ATLAS ведут себя необычно: они остаются идеально прямыми, не изгибаются под воздействием солнечного ветра и не рассеиваются, как это обычно происходит. Более того, впервые была зафиксирована прецессия этих струй — лёгкое, но регулярное колебание направления, из-за которого поведение выбросов стали сравнивать с работой светового маяка.
Визуально это выглядит так, словно объект периодически «прочёсывает» пространство вокруг себя направленным потоком. Для классической кометной физики такой эффект крайне нетипичен: струи либо фиксированы относительно вращающегося ядра, либо быстро теряют форму. Здесь же они сохраняют чёткость и демонстрируют ритмику.
Этот «маячный» эффект неожиданно перекликается с другой хорошо известной аномалией 3I ATLAS — устойчивыми пульсациями яркости. Уже несколько месяцев подряд наблюдатели фиксируют регулярные изменения блеска с периодом около 16 часов. Скептики пытались объяснить это вращением ядра, но стабильность сигнала оказалась слишком высокой.
Даже при изменении геометрии наблюдений и уровня солнечной активности ритм сохранялся. Теперь, на фоне данных о резком изменении периода вращения и появлении прецессии струй, эти пульсации начинают выглядеть не случайным эффектом, а частью единого процесса.
К этому добавляется и поведение хвостов. У 3I ATLAS давно наблюдается устойчивый антихвост, направленный в сторону Солнца. Сам по себе антихвост — не уникальное явление, но у обычных комет он либо кратковременен, либо быстро теряет чёткость. Здесь же антихвост сохраняет форму неделями, остаётся плотным и линейным, а по последним данным его протяжённость достигает сотен тысяч километров. Такое сочетание — стабильный антихвост, прямые струи и изменение вращения — плохо сочетается с моделью хаотического испарения льда.
Отдельной линией идут химические аномалии. Радионаблюдения показали аномально высокие концентрации метанола и цианистого водорода, причём распределение этих веществ оказалось необычным. Метанол активно уходит наружу узкими потоками, тогда как цианистый водород удерживается ближе к ядру.
Для обычных комет характерно более равномерное расширение газовой оболочки. Здесь же создаётся впечатление, что разные компоненты ведут себя по разным правилам. В сочетании с изменением вращения это заставляет некоторых исследователей осторожно говорить о сложной внутренней структуре объекта.
Не менее странно выглядит и динамика движения 3I ATLAS. Уже ранее фиксировались признаки негравитационного ускорения, но без мощных пылевых выбросов, которые могли бы объяснить реактивную тягу. Теперь, когда стало известно о резком изменении периода вращения, эта особенность приобретает новый контекст. Если объект действительно теряет или перераспределяет энергию столь быстро, это должно как-то отражаться на его траектории. Однако отклонения остаются малыми, но устойчивыми, словно процесс идёт тонко и контролируемо.
Ави Лёб подчёркивает, что ни одно из этих наблюдений само по себе не является доказательством искусственного происхождения. Но он также отмечает, что совокупность эффектов становится всё более проблемной для стандартных моделей. Резкое изменение вращения, эффект «маяка», устойчивые пульсации яркости, прямые струи, стабильный антихвост, необычная химия и странная динамика — всё это складывается в картину объекта, который ведёт себя слишком «правильно» и последовательно для случайного куска льда и пыли, выброшенного из другой звёздной системы.
Особенно настораживает момент, когда всё это происходит. 3I ATLAS сейчас находится на финальном участке перед минимальным сближением с Землёй 19 декабря. Именно в этот период астрономы ожидали постепенной, предсказуемой эволюции активности. Вместо этого объект продолжает демонстрировать новые эффекты, причём каждый из них усиливает предыдущие вопросы, а не снимает их. Складывается ощущение, что 3I ATLAS «меняется на глазах», и эти изменения не выглядят хаотичными.
В ближайшие дни и недели наблюдения станут максимально плотными. Учёные надеются понять, продолжится ли изменение скорости вращения, усилится ли эффект прецессии струй и сохранится ли «маячный» характер выбросов. Если период вращения снова изменится, это станет ещё одним серьёзным ударом по классическим моделям. Если же он стабилизируется — возникнет новый вопрос, почему процесс вообще начался и так быстро завершился.
Пока же 3I ATLAS остаётся одним из самых проблемных межзвёздных объектов за всю историю наблюдений. Слишком много его свойств выглядят связанными между собой, а не случайными. И чем ближе дата сближения с Землёй, тем меньше времени остаётся на спокойные объяснения и тем сильнее ощущение, что этот объект ещё не сказал своего последнего слова.